Кодекс Охотника. Книга IX
Шрифт:
– Прекратите сопротивление! И всех, кто не участвовал в убийствах мирных людей, я пощажу! – громко крикнул я.
В ответ, на удивление, раздался дикий смех. Глядя на этих людей, мне стало немного не по себе. Они дрались с тварями, и при этом истерично смеялись. У большинства из них я увидел пену, что стекала у женщин по подбородками, а у мужчин по густым неопрятным бородам.
– Убейте «порченого»! – заорал здоровенный мужик, габаритами с Волка, который орудовал огромным двуручным молотом, раскидывая моих тварей, как котят.
Я улыбнулся. По заветам великих
Я ринулся вперёд, призвав две горгульи, которые с визгом упали сверху, внеся сумятицу в группу обороняющихся, к которым я бежал. Но удивительное дело – за те три секунды, которые понадобились мне, чтобы до них добежать, здоровяк приложил одну из горгулий молотом так, что несчастная тварь улетела на перерождение. А ведь я знал, как сложно проковырять её каменную плоть. А он сделал это с одного удара. Лучше мне под удар этого молота не подставляться.
Я проскользнул вперед, подтянул внутренние запасы энергии, и врубил боевое ускорение, начав танцевать. Здоровяк оказался достаточно быстрым для таких размеров. А ещё не зевали его компаньоны, которые тут и там пытались навредить мне с тыла и флангов. Пришлось отмахиваться и извиваться, как уж.
Я ударил ментальным ударом, и один из врагов споткнулся. Копьё в руках у него дрогнуло, и он остался без головы от удара моей Аквилы.
Запустил в другого огненным шаром, который частично компенсировался доспехом. Но враг зашипел – правая сторона его тела покрылась волдырями – тоже потерял концентрацию. Моя Аквила поразила его точно в цель.
Я уклонился от летящего мне в спину копья. Слегка подкорректировал его направление, и воткнул гиганту-здоровяку в ногу, одновременно перекатом уходя в сторону, и отрезая обе ноги у копьеносца.
БУМ!!!
Удар молотом по земле вызвал локальное землетрясение. Уже потому, как скользнуло копьё, я почувствовал, что здоровяк умеет пользоваться доспехом, и доспех у него достаточно сильный. По крайней мере, чтобы удержать копьё.
Посмотрим, как ты справишься с Аквилой!
Нахрапом тут взять не получится. Поэтому, не забывая призывать тварей, я начал крутиться вокруг гиганта, как волчок, убивая его более слабых помощников.
И вот, в какой-то момент, в радиусе 20 метров вокруг нас никого не осталось.
Я бросился в атаку.
В разных героических фильмах, которые я смотрел, или книжках, что я читал, драка с главным злодеем растягивается на довольно длительное время. Они успевают побеседовать, поругаться, помириться. Главный герой превозмогает. Это всегда вызывало у меня улыбку. Схватка не на жизнь, а на смерть, как правило, продолжается считанные мгновения. Именно так всё произошло и сейчас.
Убрав раздражающий фактор, состоящий из его косматых товарищей, мне понадобилось четыре удара. Первые три разбили его доспех, который оказался действительно сильным. Ну, а четвёртый… Увернувшись от молота, и поднырнув под его руку, я оказался у него за спиной, и всадил меч снизу-вверх так, что он прошел через его сердце.
Здоровяк рухнул с предсмертным хрипом, и я обернулся.
– Прекратите сопротивление! И все, кто не запятнал себя невинной кровью, я оставлю в живых! – еще раз гаркнул я.
Люди как раз добивали оставшихся моих тварей. И что вы думаете, они сделали после того, как добили их? Они истошно заорали, и ломанулись на меня. Причём, часть из них была конкретно порвана моими тварями, но это им совсем не мешало.
Один из них, с перебитым позвоночником, пуская пену изо рта, полз ко мне, и пытался дотянуться копьем до моей ноги. Что ж, бешеных собак надо уничтожать, нещадно уничтожать. Я уже понял, что имею дело с ненормальными. Пару раз, в момент боя, прикоснувшись к их душам, я не увидел ничего, кроме ненависти и злобы. А ещё они явно находились под какими-то веществами.
Я недрогнувшей рукой быстро перебил всех, а затем осмотрелся. Навскидку я и мои твари положили сегодня около пятидесяти человек, и мне было их совсем не жалко.
Я нажал на гарнитуре кнопку приёма.
– Волк, медленно выдвигайтесь ко мне.
Переключив на него Шнырьку, я пошёл в сторону грёбаного лесного храма фанатиков, где связанные, с кляпами во рту, лежали два человека – мужчина и женщина, по одежде похожие на обычных деревенских жителей.
Я выдернул кляп у женщины, и она истошно закричала, увидев меня.
– Тихо! – шикнул я, и добавил ауры.
Женщина заткнулась, и лишь безумно вращала глазами. Как бы у неё с психикой оказалось не всё в порядке.
– Я сейчас тебя освобожу.
Потянулся за ножом, но потом посмотрел на молодого парня, который смотрел на меня более осознанно. Выдернув кляп у него, я спросил:
– Ты в порядке?
– Да, Ваше Благородие.
– Кто вы такие?
– Печорские мы, – сказал парень. – Эти люди вырезали наш хутор три ночи назад, а нас притащили сюда, и постоянно убивали на этом… – паренёк, который был совсем юным, всхлипнул, когда кивнул на алтарь.
– Девочка моя, Светлана! – внезапно закричала женщина так громко, что я аж невольно вздрогнул.
Аккуратно перерезав ножом веревки, я спросил.
– Чего это она?
– Её ребёнок вон там, – кивнул он на длинный барак с узкими окнами, который стоял на опушке поляны.
– Возьми нож, – я кивнул на лежащего рядом бандита. – И освободи ее.
Я пошел к бараку, и хмыкнул про себя, когда Шнырька показал мне его содержимое. Скинув бревно, служившее запором на двух скобах, я открыл дверь. Внутри, как россыпь звезд, на меня смотрели несколько десятков любопытных и испуганных пар глаз, что принадлежали детям, примерно от года до десяти.
«Вот это ты встрял, Сандр!».
– Ха! – закричал малыш лет четырех, и в меня полетел маленький, но вполне оформленный огненный шар.
Я отмахнулся рукой. Доспех на мне всё ещё висел. Шар врубился в стену, и лежащая в качестве подстилки солома занялась огнём.
– Да что ты будешь делать! – в сердцах сказал я.
Тут же подскочила девочка лет семи. Из рук у неё полетели ледяные искры, быстро погасив пожар. Она зыркнула на меня, и отпрыгнула обратно.
Я взглянул на этих ребятишек более пристально, и потянулся к их душам.