Кодекс Охотника. Книга XV
Шрифт:
Полагаю, что такими темпами я смогу несколько лет ему продавать такие вещи. Ведь чтобы выработать технологию создания одного меча, можно штук триста создать, которые будут считаться браком. Конечно, браком только для меня. Я, как Охотник, даже смотреть не могу на плохое оружие, а тем более, его производить.
В общем, домой я повез несколько фур боеприпасов, чем привел Волка в полный восторг. А для Анны двенадцать миллионов рублей, чем тоже ее порадовал. И при этом еще пятерку отложил на строительство. Правда, Анна нашла их на моем столе и сказала, что они у нее полежат, ведь она
Следующий весь день я провел в особняке, занимаясь своими делами. Заодно проверил документы, которые мне принесли Анна с Волком. У Волка они были поинтереснее. Ведь там были досье на наших будущих гвардейцев, которых уже взяли в оборот и вели с ними диалоги. Двадцать шесть человек уже дали свое согласие, и сейчас направляются к нам.
Все было хорошо и скучно, конечно, но мне хотелось в Разлом, да так, чтобы на недельку, а то и на две. Ночью, правда, все изменилось.
Род Андрюхиных решил сделать свой ход. Самое главное, что я даже не слышал о них толком раньше. Просто знал, что есть такой сосед, который, непонятно, чем живет, и сидит тихо в своей усадьбе.
Сигнал тревоги от Шнырьки застал меня в кровати. Как же я запарился от этого… Что за тенденция нападать среди ночи.
Вот в своем мире помню были Королевства, в которых такого не было. Там считалось провести такое нападение бесчестным и неблагородным. У них всегда объявлялось за сутки, что придут. Конечно были и те, кто не соблюдал правил, но таких немного… оставалось.
Можно подумать, ну, а что тут такого? Нет чести, и нет! Вроде ничего страшного, если не брать в расчет, что бесчестных там сжигали на кострах во славу своих предков. Они постоянно боролись за чистоту крови в своем королевстве. И считалось, что бесчестными поступками ты отравляешь свою кровь, и можешь передать ее наследникам. Ладно, не о том речь… Пошел я собираться.
Кстати, Шнырька в этот раз сообщил не мне первому, а Волку. А потом уже мне показал картинку, как тот отреагировал, когда Шнырька явился к нему на плече и стал шипеть на ухо и орать о орде, которая идет «ш-ш-ш-шпалить наш-ш-шы ш-ш-ш-шемли…»
— Снова проблемы? — подняла свою сонную мордашку Анна.
— Ну, такое… — зевая, отвечаю ей. — Сам еще не знаю, что там. Шнырька говорит, что там проникновение где-то.
— Угум… — зевает она сонно. — Слушай его, он милаш-ш-шка… — и поворачивается на другую сторону, опять засыпая.
Быстро оделся в свой костюм, который попался мне на глаза. Я решил, что его хватит, и направился вниз.
— Ну, и что случилось? — спросил я у Волка.
А кого еще спрашивать, если Шнырька мне сказал, что тревога и убежал. Кажется, он вошел во вкус, и теперь взял в оборот моего командира гвардии.
Тот только и рад узнать информацию раньше меня, и сразу развивает бурную деятельность, а Шнырьке это доставляет удовольствие. Другое дело я… Он скажет — нападение, а я ему… ну, хорошо.
— Опасность со стороны Андрюхиных, — доложил он. — Но мы еще не знаем, сколько
— Знаю, потому и думаю, что там мы можем встретить других людей. Тем более, мораторий никто не отменял. Они там совсем идиоты, что ли? Может, Драконы?
— Тоже об этом думал… Мы поднимаем уже «Буревестники», и наши птички тоже готовятся.
— Думаешь, стоит? По моим предположениям, там может быть маленький отряд, который вышел на разведку.
Волк нагнулся ко мне.
— Твой… пособник маленький сказал, что не может их увидеть, — стал шептать он так, чтобы никто не услышал. — А потому я готовлюсь к худшему.
— К худшему — это вытащить Бурбулиса и Бухого из «Верности», — решил напомнить ему про двух алко-братьев.
— Но не до такой же степени, — улыбнулся он и, повернувшись к бойцам, стал раздавать распоряжения.
Я оставил его в покое, но все же выдернул Шнырьку.
Тот мне сообщил, что ни черта не видит пока. Это было, конечно, странно, но некритично. Стал расспрашивать, и тот поведал, что не уверен, есть ли там, вообще, кто-то, и потому не стал меня будить сразу. Решил сперва поднять Волка, чтобы тот проверил. А он возьми и вруби тревогу.
Он видел какую-то тень… Но она пропала, и теперь Шнырька был в замешательстве. Приказал ему поискать получше. Я примерно знаю десятка два Даров, связанных с тенью, и могу сказать, что они неприятные, когда встречаешь их в бою. А еще я выдал ему просто гигантскую порцию энергии, что следовало сделать сразу. В итоге, только спустя час, он сообщил, что нашел аномалию, которую было не видно на нашем зрительном уровне, и ему буквально пришлось лазить на теневом уровне.
Шнырька показал мне эту аномалию, но в своем зрении. Вначале показалось, что в глаза попала песчинка. А потом понял, что это не песчинка, а кислота горного кислоплюя. По другому и быть не может…
Отвык я от таких вот операций со зрением… Проморгавшись и влив достаточно энергии в свои глаза, я смог и сам увидеть, что там такое.
Могу сказать, что это точно не разведка. Посреди поляны был создан теневой купол, который существовал, как в нашем плане, так и в теневом. Он был немалых размеров, и там точно больше пары человек.
Пошел я искать Волка… А когда нашел, сказал ему готовиться, а также Ратнику и Одину. Если там то, что я думаю, то брать много людей бесполезно. Они могут умереть слишком быстро, так и не поняв от чего.
— Ты уверен, что мы пойдем сами? — неуверенно спросил Волчара.
— Уверен…
— Я готов, господин! — тут же отозвался Один.
А я вдруг пожалел, что сейчас у нас нет здесь двух бухих товарищей. Но насколько мне известно, они сейчас трезвы, и находятся на землях монголов, устраняя там важную для нас цель. Даже интересно — получится ли?
В общем, план вышел простой и непринужденный. Мы уселись в «Буревестник» и полетели туда. В то же самое время наши силы должны были подтянуться к нам и взять в окружение весь периметр. Уже на подлете, когда нам оставалось лететь меньше двух минут, на связь вышел Шнырька.