Кодекс выживания 3
Шрифт:
— Не отвлекайтесь, Прохор Иванович. Что было дальше?
— Человеков унесли, но многие остались, друзья Максима, друзья Проши. Закрылись в доме, лечили бо-бо. Проша не любит бо-бо.
— Дальше…
— А дальше пришли другие человеки. Тоже злые, как монстры. Стали убивать сильных и забирать слабых. Слабым быть плохо… Слабым делают бо-бо и забирают злые. Нужно кушать, чтоб быть сильным. Но человеков
— Кто их забрал? Когда это было? В какую сторону? — спросил я, хоть особо и не надеялся на внятный ответ.
— Сло-о-жна, Проша не понимать… — передал он слова, но вместе с этим и несколько картинок.
Рейдеры напали на ослабленный лагерь. Убили тех, кто ещё мог сражаться и забрали с собой раненных. Это по-любому дело рук Ювелира и Трупоеда…
— Спасибо, Прохор Иванович. Вы очень помогли другу. Тьфу… Тьфу, мне помогли. А если вам нужно кушать, то плохих человеков можно. Плохие, это те, кто напал на друзей Максима.
После разговора Прохор Иванович кивнул мне и как-то взбодрился. Затем направился в нашу сторону.
— Чего это он? — напрягся Бульдог.
— Пропусти, он идёт обедать, — сказал я.
Зомби остановился, чтобы я снял с него намордник.
— Что? В каком смысле? — удивился мужик, но всё же отошёл с прохода.
Прохор Иванович чуть ли не выбежал в коридор и рванул к ближайшему трупу. Но бегать он не мог, лишь быстро ходить. На третьем этаже трупов было меньше всего, но всё же парочка имелась.
— Прохор Иванович проголодался… — пробормотал я.
— А чего это ты его по имени-отчеству зовёшь?
— Не знаю, так повелось…
Понюхав первый труп, Прохор отскочил от него и, замотав головой, посеменил к следующему телу.
— А этого чего не стал жрать? — продолжал удивляться Бульдог.
— Этот значит хороший. Он будет только тёмных жрать. Думаю, они это заслужили.
— Всё равно это как-то нечеловечно, Кодекс… Разрешать мутанту жрать людей…
— Людей? Люди не нападают на мирных людей, чтоб забрать их в рабство и на органы. Так поступают только мрази. Так пусть и с их телами поступают соответственно.
Бульдог лишь покачал головой и отправился на кухню. Я же проверил остальные комнаты в доме, а когда убедился, что в нём безопасно — забрал Свету внутрь и уложил на кровать.
Она всё ещё не пришла в сознание. А ведь прошло уже много времени, почти сутки. Может, тот паразит бесповоротно повредил её мозг? Или ввёл какой-то токсин, который не даёт ей проснуться?
Когда я порешал срочные дела, Псинка начала нервничать. Она бегала вокруг меня, лаяла и будто куда-то завала в то время, когда я пытался найти что-то съедобное. Но всё что мне удалось, это собрать со стола какие-то рассыпанные сухарики.
— Что такое? Что случилось? Ну пойдём, раз настаиваешь. Хотя я бы лучше пожрал сейчас пиццы
Я проследовал за собакой через соседний двор аж в третий от нашего. Затем она стала скрести дверь, возле которой лежало два человеческих трупа с пулевыми ранениями у одного и перегрызенным горлом у второго. Судя по всем, лежат они уже не первый день. Странно, что твари их не сожрали.
В окне я заметил смазанный силуэт, а через несколько секунд дверь открылась.
Мне на шею бросилась Анна, а Псинка при этом начала радостно бегать вокруг нас.
— Я так боялась! Как хорошо, что ты пришёл… — пролепетала она.
— Ты жива… Где все остальные? На вас рейдеры напали?
— Да, через два дня, после нападения тварей. Мы не успели заделать стену. Да что там стена, я даже вылечить всех не смогла. Лёгкие раны затянулись сами, а вот сломанные или оторванные конечности, повреждённые органы…
— Ты не виновата. Это долбанный Ювелир. Я виноват, что привёл его сюда, нужно было прикончить гадёныша!
Я снова закипел от злости. Только теперь на самого себя. На этот раз крушить ничего не стал и через несколько минут успокоился. За это время мы вернулись домой, и я продолжил поиски еды, а девочка занялась Светой.
Спустя полчаса я перекусил найденными крохами еды, оставшейся после погрома. Бульдог тоже что-то поел, как и Прохор.
Света так и не пришла в себя после сеанса исцеления, а девочка устала так, что вырубилась на месте.
Бульдог с Псинкой остались дежурить. Ручной зомби деда Макса занимался уборкой, но не одной комнаты, как до нашего возвращения, а всего дома. В первую очередь вынося из него остатки людей.
Он легко разделял своих от чужих. И последних с большим удовольствием поедал. А первых мы похоронили, как только я проснулся.
Сон был неспокойным. Меня терзало чувство вины и потерь. А ещё тревога от того, что у нас теперь нет дома. Но даже такой отдых и перекус пошли на пользу. Энергия полностью восстановилась, а самочувствие улучшилось. По крайней мере, физическое.
Психологически я был очень нестабилен.
— Итак, трупаки зарыты, ну или сожраны вот этим… — подводил итоги Бульдог, когда мы закончили похороны. — Света в отключке, как и её врач, а нам нечего жрать, да и дом, мягко говоря, — не крепость.
— Я сейчас отправлюсь за едой, а как только Светлана поправится — уйдём отсюда.
— Не знаю, поправится ли она…
— Эй! Ты её не знаешь. Она справится и поправится! — рявкнул я.
Тут из дома вышла Анна, едва передвигая ноги.
— Ну как Света? А ты как? Не угробь себя… — набросился я с вопросами.
— Да я нормально, есть только хочется…
А ведь, правда, девочка все эти дни тоже голодала.
— Я сейчас отправлюсь за едой, побудь с Бульдогом.
— Света в тяжёлом состоянии. Не знаю, что с ней случилось, но у неё проблемы не только с руками, но и с мозгом.