Кофе с молоком

bastet

— Я так больше не могу — сказала я, изо всех сил пытаясь не расплакаться — То, что произошло сегодня, это просто ужасно. Он должен был меня остановить. Поберечь как-то. А ему плевать. Отымел меня в рот как обычную шлюху…

Кьяра, моя подруга ещё со школьных лет смотрит на меня с сочувствием.

— Я не могу понять, почему он такой? Ему нужен только секс, не важно какой и с кем. Вообще пофиг. Озабоченный мудак — выдыхаю я, глотая слезы.

— Тебе нельзя плакать, это вредно для ребёнка — говорит Кьяра

и хмурится.

— Дан даже не знает, кто у нас будет! Отказался ехать со мной на УЗИ, а когда я пыталась сказать ему о поле, развернулся и ушёл. Как будто так и надо.

— Может он не готов ещё к отцовству — предположила она — Дай ему время.

— Но хуже всего не это, а то, что он изменяет мне со всеми подряд. Никого не стесняясь, зажимает девчонок по углам.

— Не накручивай себя, он повзрослеет и перестанет тебе изменять — почему-то Кьяра всегда находила оправдание поступкам моего мужа. Раньше это не так бросалось в глаза, но теперь я ясно видела, что она тоже попала под его влияние.

— Ты спала с ним? — спросила я, внимательно следя за её реакцией.

— Нет — сразу ответила подруга и даже не покраснела. Она смотрела мне прямо в глаза и казалось, была удивлена этому вопросу.

— Прости. Я конечно не думаю, что ты могла поступить так со мной, на автомате спросила.

— Ничего, я понимаю — грустно улыбается она — Ты должна успокоиться, взять себя в руки. Ничего страшного ведь не произошло. Он твой муж, и его желания вполне естественны…

— Да, но…

— Нечего так загоняться, у тебя мало практики поэтому ты так реагируешь. Как по мне минет даже круче обычного секса!

— Почему?

— Это абсолютное доверие с его стороны. И к тому же, когда любишь человека, то любой секс с ним прекрасен… — мечтательно сказала Кьяра.

— Ну не скажи, мне было противно… Я чувствовала себя подстилкой…

— Это всё твоё воспитание — осуждающе взглянула на меня она — В любви не может быть запретов. Тем более это же не извращение какое-то…

Не понимает. Она меня не понимает. Мне стало ещё хуже. Маме о подобном я рассказать не могла, а мне так нужна была поддержка… Я устала глотать слезы и пытаться понять все грани ублюдочности моего мужа… Я не была готова к этому. Ни разу.

Мы женаты несколько месяцев, а мне уже охота повеситься. Он не просто не любит меня, он вытирает об меня ноги. Его взгляд… Эти чудесные голубые глаза, в которые я влюбилась теперь моё проклятье… Вечная ухмылка, пренебрежение и грубость. Вот что я вижу в них каждый день. Ложась в холодную постель, зная, что Дан не придёт, я всё равно его жду, наивно и глупо хочу, засыпать в его объятиях… Чувствовать его рядом, быть его любимой… Дура. Когда я уже пойму, что он не умеет любить никого, кроме себя?

Я привыкла глушить в себе ревность. Но она все равно тугими стеблями сжимала моё сердце,

мешая полноценно дышать. Я была его женой. Но лишь на бумаге. Между нами не было эмоциональной близости… В этом плане я всегда натыкалась на глухую стену. В его жизни были другие женщины с которыми он разделял свои радости и горести. Я знала только о Лукреции. И лишь потому, что она устроила скандал на свадьбе. Скорее всего, Дан до сих пор с ней. Или с другой. Это не столь важно с кем именно. Главное не со мной.

Кьяра вскоре ушла, а я опять осталась одна. Родители Дана были на работе, а сам он ушёл как только получил от меня желаемое. Я ненавидела себя за эту слабость. За то, что была тряпкой и слабачкой. За то, что соглашалась и исполняла всё, что он хотел. Конечно, как я могла рассчитывать на уважение, если сама же втаптывала себя в грязь перед ним?

Я пила чай на кухне, когда услышала звук открывающейся двери. Кто мог придти в три часа дня?

— Женушка — пьяно улыбнулся Дан, вваливаясь на кухню — Мне чаю нальешь?

— Ты что пьян? — удивилась я — Что случилось?

Муж облокотился о стол и шумно выдохнул. Его голубые глаза были мутными, он не мог сосредоточиться на моем лице и бесцельно шарил взглядом по комнате, словно потерял точку опоры.

— Последний день лета, Никки — сказал он и захихикал — А тебе и выпить нельзя…

— Давай-ка пойдём наверх — я взяла его под руку и обратила внимание, что от него пахло женскими духами. Приторными. Приглядевшись, я увидела нем следы от губной помады на шее и футболке.

— А чай? — Дан выдернул руку и погладил меня по щеке — Ты же будешь хорошей девочкой, Никки и дашь мне чаю?

Я с раздражением увернулась и пошла на выход.

— Значит нет, да? Ладно, справлюсь сам.

Он загремел кружками и кажется что-то разбил. Не моя проблема.

Я зашла в комнату и закрыла дверь, прекрасно зная, что он придёт сюда как только выпьет чай. Легла на кровать чувствуя внутри опустошение и апатию. Закрыла глаза. Сама не заметила, как провалилась в сон.

— Никки, ты ведь не спишь — горячий шёпот в мое ухо мгновенно выдернул меня из сна, я дернулась, ощутив его грубые объятия — Тише, тише детка…

Он прижал меня к себе.

— Хочу тебе сказать кое-что… но ты так сладко пахнешь, что у меня уже встал…

— Пусти — пискнула я, когда ощутила как его рука пробралась ко мне в шорты и поглаживала меня через ткань трусиков.

— Представляешь, отшил сейчас шлюху, что вешалась на меня, сука испачкала мне футболку… — он убрал руку и укусил меня за мочку уха, чем вырвал у меня сдавленный стон.

— Почему отшил? — хрипло спросила я.

— Тебя хотел. И сейчас хочу — Дан сделал движение бёдрами, давая мне почувствовать силу и твердость своего желания — Так чтоб до конца, а лучше сверху…