Кофе с ограблением
Шрифт:
– Поторопись, любовь моя, – сказал он и вытянул вперед руки. Директор Матсон лежал на спине абсолютно голый, и не требовалось быть Эйнштейном, чтобы понять, чего он хочет. И пусть от кровати ее отделяло всего несколько шагов, она все равно успела обдумать свой план, преодолевая это расстояние. Только если он будет зависеть от мгновений, которые они проводили вместе, она сможет достичь своей цели. Сейчас вроде бы ситуация благоприятствовала разговору.
– Любимый, нам ведь хорошо вместе?
Он притянул ее к себе и поцеловал в ответ. Она отклонилась назад и серьезно посмотрела на него.
– Ах,
– Мне тоже очень не хватает тебя, любимая. – Он попытался обнять ее снова.
– А ты уже все обдумал по поводу своей жены, развода и так далее…
Он не дал ей договорить, крепко прижав к себе.
– Глупышка моя, любовь вроде нашей не нуждается в узах брака. Мы же все равно вместе. В это самое мгновение зазвонил его мобильник на ночном столике.
– Алло? А, это ты. Да, ага. У вас все хорошо? Значит, ты говоришь…
Сестра Барбара узнала резкий голос на другом конце линии, поднялась и вышла в кухню. Она не любила слушать его разговоры с супругой, это напоминало ей о присутствии в его жизни другой женщины и что она сама пока еще далеко не на первом месте для него.
– Значит, вы остаетесь еще на неделю, дорогая? Ага, я понимаю… Люблю тебя, какая жалость. Я ведь собирался пригласить тебя и детей на ужин.
Его вторая половина и отпрыски уехали в Лондон. Сейчас, похоже, они решили там задержаться. Тогда, пожалуй, она и Матсон могли побыть вместе немного подольше? Наконец он положил трубку. Барбара вернулась в спальню, и он встретил ее с распростертыми объятиями.
– Любимая, моя семья застряла в Англии. Так что я возьму отгулы, и мы проведем еще несколько дней вместе.
– Как замечательно! Но старики, как с ними?
– Мы возьмем на время кого-то другого.
– А у нас есть деньги на это?
– Дорогая, «Диамант» – просто машина по штампованию прибыли. Как звали девицу, подменявшую тебя в прошлый раз? Катя вроде бы. Позвони ей!
Он снова протянул к ней руки, и ее не понадобилось больше уговаривать. Она залезла под одеяло и обняла его.
Когда вызванная на подмогу младшая медсестра Катя пришла в понедельник утром в дом престарелых, ее встретила непривычная тишина. Старики завтракали и разговаривали в общей гостиной как обычно, но никого из хора не было видно. Когда они не появились к обеду, она заглянула в их комнаты и увидела, что там царят чистота и порядок, но верхняя одежда жильцов отсутствует. Наверное, они отправились на какие-то гастроли. Она же слышала их разговоры о выступлениях в Стренгнесе и Эскильстуне. Сестра Барбара наверняка просто забыла ее предупредить. Катя улыбнулась про себя. Пожалуй, им стоило исполнить сюиту «Скрытый бог», которую они репетировали с таким усердием. Они любили петь, и эту радость никто ведь им не запрещал, а она чувствовала себя спокойнее с ними. Они, наверное, скоро появятся!
16
В парилке все истекали потом, и шум вырывающегося на свободу пара то усиливался, то затихал снова. Из-за попавших на сопло растений запах внутри слегка изменился, и Марта почувствовала, что ее клонит в сон и становится трудно соображать. Она покосилась на дверь, когда раздался первый смех. Мужчина прямо напротив
Внезапно она услышала, как заржала Анна-Грета, и еще чей-то истерический хохот. Потом захихикала, потеряв контроль над собой, Стина, и у Марты сам собой рот расплылся в улыбке. Тогда свет мигнул, погас и загорелся снова. И пусть здесь не было ничего особо забавного, все отреагировали улыбками и новыми приступами веселья, а Марта услышала свой собственный слабый смех и поняла, что не может больше сидеть в парилке. Но что-то ведь ей требовалось сделать?..
Они же договорились о чем-то, но она не могла вспомнить о чем… Только когда мужчина напротив нее приложил руку ко рту и начал зевать, память вернулась к ней. Анне-Грете и Стине следовало упасть в обморок, а ей самой бежать за дежурной. Она толчками привлекла внимание своих подруг и прошептала:
– Пришло время, ложитесь на скамейку.
– Не здесь же, – пропищала Анна-Грета и подмигнула мужчине напротив нее. Потом она опустила лямку бюстгальтера с одного плеча и снова издала звуки, похожие на лошадиное ржание.
– Ложитесь, теряйте сознание, скорей! – умоляла Марта как можно тише.
– Не ради него ведь, он слишком старый, – сказала Анна-Грета и, спохватившись, вернула лямку на место. Потом она расхохоталась так громко, что никто уж точно не смог бы упасть в обморок при таком шуме.
– Пожалуйста, ложитесь сейчас, а потом я пойду за помощью, – прошипела Марта, почувствовав, что у нее начинает кружиться голова. Привыкшая подчиняться Стина вытянулась на скамейке, и Анна-Грета, которая наконец поняла, о чем, собственно, речь, с хохотом легла рядом. Тогда полностью погас свет. И Марта поспешила к дежурной, где он еще горел.
– Двое упали в обморок в сауне. Поторопитесь! – сказала она.
Девушка за стойкой побледнела, поднялась и поспешила вслед за Мартой. Как только она открыла дверь в парилку, Марта вернулась к стойке. Гений уже стоял перед сейфом. Он был в тренировочном костюме и трудился над замком с отмычкой в руке.
– Слава богу, здесь еще такое старье, где используются ключи, – прошептал он и попросил ее подержать спортивную сумку. Дверь сдалась на удивление легко, но, когда они собирались забрать драгоценности, свет полностью погас.
– Что происходит? – поинтересовался Гений, но тут же вспомнил о своих светодиодах и наклонился за тапками, но снова замер. Грабли сказал ему надеть спортивные туфли, и сейчас он стоял в своих кроссовках. В темноте. И тут до него дошло, что надо действовать быстро, он резко наклонился вперед и пересыпал все содержимое сейфа к себе в сумку. А потом, когда свет загорелся снова, торопливо закрыл дверь.