Кофейня
Шрифт:
И как не ругала она себя, как не прогоняла неуместные, ранящие воспоминания, они настойчиво лезли в голову, вмешиваясь в реальность.
Она выдохнула, и задержала дыхание. С удивлением посмотрела на часы, понимая, что уже пять минут сидит, и пытается справиться со страхом.
К черту! Резко вздохнув, Лена потянулась к папкам с документами и макетами, лежащими на пассажирском сидении.
К черту ее страх, ее боль! Его самого, к черту!
Она сейчас встанет, перепишет все, что надо, перетерпит ближайшие несколько часов, а потом уедет, и сделает все, чтобы
Кивнув головой, словно подтверждая сама себе такое решение, Лена положила телефон в карман пальто, взяла ручку и свой блокнот из папки, и вышла, громко хлопнув дверью.
Нервы. Нервы не желали поддаваться уговорам и намерениям. Ну и пусть. У нее есть все основания быть нервной, кто может придраться? В конце концов, Лена потерпевшая сторона в аварии. Вот.
Крепко сжав пальцы на блокноте, она гордо выпрямила спину и пошла к Леше, который так и стоял у своего внедорожника вместе с Геннадием.
И курил третью сигарету. Она не считала. Нет. Просто заметила…
Услышав, как она захлопнула дверь, Леша поднял голову, и вперился в нее взглядом, наблюдая за приближением Лены к ним.
Это резко затормозило Лену. Его глаза, казалось, вытягивали всю ее уверенность в себе. И то, что она не могла понять их странного, напряженного выражения - только ухудшало состояние Лены. Она чувствовала себя виноватой перед ним.
Не то, что бы это было обоснованное чувство.
Нет, Лена никогда не совершала того, в чем Леша ее подозревал.
Но, кажется, он так и не поверил ей.
Наверное, любовь и уверенность в брате, оказались сильнее его любви к ней.
А она сделала ошибку, решив упрекнуть его этим.
В конце концов, они были вместе только полгода на тот момент, а Витька был его братом всю жизнь. Не они первые, чьи отношения дали трещину под давлением семьи.
Она опустила голову, будто пряталась от снега, и осторожно пошла к мужчинам.
Пять метров…, они казались ей тропой к Голгофе.
Тяжесть всего, что случилось тогда, тяжесть их взаимных упреков и обид, с каждым шагов, все сильнее давила на плечи Лены, подобно ее личному кресту. Но поздно было сожалеть.
Из всего случившегося, Лена вынесла горький урок - не бывает лжи во благо.
Не существует такого понятия.
Ложь, она и есть ложь. И воспринимается только ложью.
И однажды уличив вас в обмане, пусть и не имеющем никакого значения, даже самый любящий человек начнет сомневаться во всем.
Но это сейчас, спустя три года, она понимала, почему он так отреагировал.
Понимала, и прощала его.
А тогда, тогда ей было дико, безумно больно от жестоких слов.
Убеждая себя, что это снежинки таят на щеках, Лена сделала глубокий вдох, и подняла глаза, заставляя губы легко улыбаться.
Надя была права, ей бояться и стыдиться нечего. Она бывала и в худших ситуациях.
Просто, наверное, не помнит, когда.
Леша пристально смотрел на нее. Так, словно выискивал что-то этим взглядом в чертах Лены. Но и сейчас, стоя почти впритык к нему, она не смогла бы сказать, что пряталось за синевой этих глаз.
– Мне нужен номер твоего полиса и телефон, для моей страховой компании, - невозмутимо проговорила она.
Плавно. Рассчитывая каждое слово. Так, чтобы хватила воздуха в легких. Потому что не была уверена, что сможет сделать новый вдох, и не закричать от напряжения, сковавшего малейшую мышцу в ней.
Надо просто пройти через это. И все.
Как через визит к стоматологу. Страшно, больно, но надо.
А потом, она избавиться от него, как от больного зуба, отравляющего всю ее жизнь, и сможет пойти дальше.
От такого сравнения стало чуть веселей.
Хотя, кого она обманывает? Лена знала, проверила на практике, что никогда не сможет забыть о нем…
– Да, конечно, - Алексей кивнул, - я должен был сам подумать об этом, - звук его, чуть хрипловатого голоса усилил дрожь, бьющую ее тело.
Он протянул руку к двери своего автомобиля, но так и не двинулся с места, продолжая смотреть на нее.
А она - забыла о том, что вообще, необходимо дышать, замерев под взглядом его глаз.
Они были такими знакомыми.
Такими родными.
Уставшими, покрасневшими от того, что он сутками сидел за компьютером, придумывая новый код, программируя, и с улыбкой кивал на ее просьбы хоть немного отдохнуть. Но снова возвращался к монитору.
Лене показалось, что не было этих лет. Что все хорошо. И вот сейчас, он обнимет ее, крепко прижмет к себе, и она, наконец-то, сможет уткнуться носом ему в шею, вдыхая любимый аромат его кожи…
Но наваждение рассеялось от покашливания Геннадия, который с интересом наблюдал за ними, выдыхая сигаретный дым.
Лена вздрогнула, сжимая пальцы в кулаки, и увидела, как так же сжались руки Леши, казалось, уже дернувшиеся, потянувшиеся к ней.
Нет, ей просто показалось.
– Прости, - Леша моргнул, и снова потер лоб, - что-то я медленно соображаю.
Сейчас дам полис, - и он отвернулся, открывая машину.
Левой рукой.
Он был левшой.
А она - всегда шутила, что он ее личный гений. Леша отнекивался со смехом. Но Лена, только улыбалась, зная, что именно так все и есть. Алексей был очень талантливым программистом. Потому и получил то предложение работать в Чехии…
– Да, конечно, - запоздало кивнула она, пытаясь прогнать неуместно нахлынувшие воспоминания, отвечая уже ему в спину, - я никуда не спешу, - попыталась Лена сыронизировать.
– Как и все мы, - поддержал шутку Геннадий, кидая окурок в снег. А потом кивнул на ее блокнот.
– Не одолжите и мне листик с ручкой? Я так понимаю - мне тоже понадобятся эти номера.
– Без проблем, - Лена распахнула блокнот и, вырвав листок, протянула мужчине.
– Вот.
– Ух, ты, - Геннадий с интересом посмотрел на лист бумаги, украшенный логотипом ее фирмы, - вы работаете в "Оле-Лукойле"? Серьезная фирма, сам как-то собирался там рекламу заказать, - Геннадий, поскреб подбородок пальцами, - да все никак не доходили руки. Может теперь, соберусь, - он подмигнул Лене.