Когда и как построен Эрмитаж
Шрифт:
Зимний стал дворцом искусств В нем читались лекции, устраивались концерты, киносеансы для трудящихся города.
Первая годовщина Великого Октября была отмечена в Петрограде торжественно.
На третий день праздника, 9 ноября 1918 года, население города было поражено невиданным зрелищем. По Невскому проспекту, украшенному красными флагами, шли на Дворцовую площадь тысячи детей питерских пролетариев.
Шествие открывали девочки: одни были в кумачовых платках, другие — в головных уборах в виде ярко-красных маков. В руках они держали белые хризантемы.
На Дворцовой площади оркестр исполнял «Интернационал».
К детям, заполнившим всю площадь, вышел Луначарский. Приветствуя всех молодых граждан Советского государства, он сказал: «Когда кончится борьба взрослых за свободу, равенство и братство, для вас взойдет яркое солнце, в лучах которого вы вырастете и окрепнете для счастливой жизни и труда».
Затем юные гости направились во дворец. Им были открыты два боковых подъезда, обращенных на площадь.
Позже один из них получил название Октябрьского, так как в ночь штурма через него ворвался в Зимний первый отряд красногвардейцев.
Полтора столетия в стенах царского жилища бывали только лишь представители высшей знати. И вот в те же залы вошло несколько тысяч детей Нарвской, Московской, Невской и других рабочих окраин города. Отцы их в 1917 году штурмом брали Зимний, а теперь на фронтах гражданской войны защищали завоевания Великого Октября.
Ослепленные блеском и роскошью Николаевского, Фельдмаршальского, Гербового, Тронного и других залов, где полностью сохранилось старое дворцовое убранство, ребята притихли, — ничего подобного им никогда не приходилось видеть. А с портретов в золоченых рамах смотрели на них цари, сиятельные царедворцы, фельдмаршалы и придворные дамы.
Праздник закончился концертом и раздачей гостинцев. В то суровое время гражданской войны и интервенции, когда хозяйство молодой республики было разрушено и рабочим выдавали лишь небольшой паек хлеба, белая сайка была очень дорога детям.
Для трудящихся
В Октябрьскую ночь революционный караул стал и у дверей Эрмитажа. Но в роскошных залах музея не было его лучших коллекций. По распоряжению Временного правительства осенью 1917 года их вывезли в Москву, в Кремль.
Эрмитаж не открылся и в 1918 году. Однако в его холодных, нетопленных помещениях, где температура нередко падала ниже нуля, начиналась новая жизнь.
Одетые в пальто научные сотрудники музея принимали и регистрировали картины, рисунки, скульптуру, фарфор, старинное оружие и прочие художественные изделия. Их направляла в Эрмитаж и другие музеи Комиссия по охране, учету и регистрации памятников искусства и старины. Вещи вывозили из барских особняков, императорских и княжеских дворцов, буржуазных квартир, брошенных на произвол судьбы бежавшими за границу владельцами.
С каждым днем новых коллекций становилось все больше и больше.
Весной 1919 года, когда солнце пригрело землю и в залах потеплело, в петроградских газетах появились объявления об открытии в Эрмитаже выставок вновь поступивших вещей и коллекций, не вывезенных в Москву.
Эти выставки положили начало деятельности советского музея, для которого самым главным становилось теперь служение своему народу. А люди тянулись к культуре. Выставку только за один месяц осмотрели 2090 человек.
Осень 1920 года… Гражданская война подходила к концу: белые генералы — Юденич, Деникин, Колчак — были разбиты и бежали за границу. Только Врангель еще держался на юге России, мечтая о возврате прошлого.
Теперь можно было подумать и о возвращении в Петроград художественных сокровищ. Но осуществить это казалось невозможным. Железная дорога работала плохо: не хватало топлива, вагонов, паровозов. В Москве недоставало городского транспорта, чтобы подвезти ящики с вещами из Кремля на вокзал. А эрмитажные коллекции требовали особых условий отправки: специальных поездов, охраны, а также строгого соблюдения в пути всех мер предосторожности.
И все же 17 ноября 1920 года из Москвы один за другим ушли два состава. В запломбированных вагонах находилось около тысячи ящиков с шедеврами мирового искусства.
На нескольких открытых платформах стоял особый груз, прикрытый брезентом и охраняемый часовыми. Когда в Петрограде брезент сняли, под ним оказались грузовики с громадными ящиками. В них прибыли наиболее тяжелые и ценные скульптуры, в частности мраморная фигура великого французского философа Вольтера работы замечательного французского ваятеля Гудона.
Через два дня после выхода эшелона из Москвы в Эрмитаж внесли последний ящик, и в этот день в «Красной газете» появилась заметка: «О прибытии эрмитажных сокровищ даны сообщения по радио во все культурные центры мира».
Еще через десять дней открылась выставка картин Рембрандта, а вслед за ней и вся картинная галерея, пополнившаяся новыми полотнами.
Открытие в 1920 году картинной галереи было лучшим опровержением слухов, которые продолжали распускать зарубежные клеветники о гибели в России большинства наиболее ценных произведений искусства и памятников культуры, известных всему миру.
Но в советском Эрмитаже тогда насчитывалось уже не 600 тысяч экспонатов, как в императорском музее, а свыше 1 миллиона 600 тысяч. И часть громадного Зимнего дворца — дворца искусств — была передана в ведение Художественного музея.
В пять раз увеличилась теперь территория Эрмитажа. В четырех громадных зданиях, каждое из которых великолепно само по себе, разместились художественные сокровища. Десятки километров надо пройти, чтобы осмотреть выставки, расположенные в сотнях помещений.