Когда мы встретились
Шрифт:
Эти девочки практически младенцы, и Бэррон оставил меня с ними наедине. В этот момент, я на самом деле начинаю сомневаться в его здравом смысле, потому что, это же очевидно.
— Ты любишь панкейки? — спрашивает Кэмдин, грациозно спрыгивая со стула на пол.
Я улыбаюсь, чувствуя облегчение от того, что её крошечное тело больше не балансирует на краю столешницы.
— А кто не любит?
Кэмдин указывает на плиту, вытаскивая пижамные штаны из своей задницы.
— Ты можешь включить эту
— Плиту?
— Ага.
Сев держит в руках смесь для приготовления панкейков.
— Мы хотим, чтобы ты пЛиготовила это.
Беру у Сев коробку и замечаю, что у неё на лице что-то похожее на крапивницу или ветрянку.
— Что случилось? — Потрясающе. Я наедине с девочками пять минут, и Сев уже плохо? Что я скажу Бэррону?
— У меня крапивница, — говорит мне Сев, почесывая свои руки.
— Правда? Это нормально? Пожалуйста, скажи мне, что это нормально.
— Да, иногда такое бывает. — Кэмдин указывает пальцем на шкаф у раковины. — Папа дает Сев лекарства от аллергии.
— Наверное, я не должна сама давать ей лекарства. — Становлюсь на колени рядом с Сев и рассматриваю ее руки и лицо, провожу кончиками пальцев по появившейся сыпи. — Эти пятна чешутся?
— Нет, — говорит Сев, почесывая руки. — Можно мне сейчас панТейТи?
— Панкейки, — исправляет Кэмдин, открывая дверцу холодильника, и достает оттуда, как я думаю, остальные ингредиенты для панкейков: молоко, масло и яйца, которые она сразу роняет. Кэмдин угрюмо смотрит на беспорядок, пытаясь поставить молоко на столешницу.
— Блин.
Подхожу к ней, ставлю молоко подальше от края и поднимаю яйца с пола. Некоторые из них еще можно спасти.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — спрашиваю Сев.
Сев пристально смотрит на меня, её красивые голубые глаза широко раскрыты.
— Мой кролик чешется.
— Кролик? — У них есть еще одно животное, которого я не видела?
— Она имеет в виду свою задницу. — Кэмдин захлопывает дверцу холодильника. Он грохочет из-за пивных бутылок, которые находятся внутри.
— Ох. Эм-м-м. — И прежде чем успеваю помочь Сев, она садится на пол и начинает ерзать, эффектно чеша своего кролика, словно собака.
— Мне нужна помощь, — говорит Кэмдин, кряхтя, пытаясь поставить яйца и молоко на кухонную столешницу.
— Стой там! — подхожу к Кэмдин, и мы вместе готовим панкейки. В то время, когда мы едим, девочки дурачатся — нюхают сироп, хихикают над котом, который стоит на двух лапах, в общем, сходят с ума, и я понимаю, что это лучшее утро, которое у меня было за последние годы. Девочки такие невинные и хорошенькие. Наивные. И так не похожи на свою мать. Я уверена, что все свои лучшие черты они взяли от Бэррона.
После завтрака девочки одеваются и подходят ко мне.
— Тебе нравятся козы?
— Какие
Девочки уставились друг на друга. Сев пожимает плечами, пытаясь надеть вязаную шапочку на голову. Кэмдин хмурит брови. Может быть, она думает о том, что должна помочь своей сестре, или спрашивает себя, почему я не знаю, что такое коза. Или все вместе.
— Ага?
Киваю.
— Конечно, я бы хотела увидеть козу. Они дружелюбны?
— Они наши домашние Зивотные, — говорит мне Сев, все еще борясь со своей шапочкой. В конце концов, она стягивает её с головы, бросает на землю, а затем наступает на неё ногами.
— Тебе помочь?
Нахмуренный, сердитый взгляд Сев смягчается, когда я опускаюсь на колени рядом с ней.
— Да, мэм.
Я могу оставить их себе? Хочу, чтобы они были моими. Пожалуйста?
Помогаю Сев надеть шапочку.
— Ну вот. А теперь покажите мне своих коз, — говорю я, потянувшись за шарфом. Эта городская девушка на один день станет деревенской.
Мы выходим из дома одетые так, будто направляемся в Антарктиду, и, вероятно, этих слоев одежды для девочек слишком много, но мы же должны бросить вызов холоду. Как только мы оказываемся на улице, ветер хлещет мне в лицо, и я щурюсь от резкого света. Так много солнца и деревьев.
— Здесь всегда так ветрено?
Кэмдин пожимает плечами, ее глаза устремлены на снег, а её волосы, которые выглядывают из-под вязаной шапочки, постоянно падают на лицо из-за ветра.
— Ага.
— И где же ваши козы?
— В сарае, — Кэмдин указывает на здание, напротив мастерской, которое похоже на сарай. Этим утром я узнала от девочек, что отец, мачеха, тетя и брат Бэррона живут на ранчо Грейди. Оно разделено на части, а посередине находится полностью действующее ранчо, которое принадлежит семье Грейди уже более ста лет.
— Сарай находится рядом с домом дедули Би. Я покажу тебе.
Сев стоит рядом со мной и все еще продолжает чесать руки и лицо. Опускаюсь на колени и застегиваю ее куртку.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — Проверяю лоб Сев, думая, может быть, она заболела. Бэррон сказал, что ее вырвало прошлой ночью. Она теплая, но не горячая. Проклятье! Может быть, мне следует найти Бэррона и спросить его, что делать.
— Я в поЛядке. — Сев морщит лоб, а затем чихает прямо мне в лицо. Это не в первый раз, когда на меня чихают, но ее реакцию я вижу впервые. — О, благослови твое сердце, — говорит она, вытирая свои слюни с моего лица.
Я не знаю, то ли смеяться, то ли наругать её.