Когда мы встретимся вновь
Шрифт:
– Мисс Эффингтон, – сказал он так, чтобы слышала только она.
Памела гневно взглянула на него, но все-таки сдержалась. Их глаза встретились, и в этот момент ему вдруг очень захотелось либо наказать ее как-то, либо поцеловать. Глупая мысль, подумал он и снова повторил ее имя:
– Мисс Эффингтон...
– Мистер Пруж... – Она вздохнула. – Ваше высочество.
Что-то особенное было в этой женщине. Что-то раздражающее и вместе с тем что-то притягивающее. Он уже пожалел, что обещал не соблазнять ее.
– Ваше высочество?.. – повторила она,
– Женщины, мисс Эффингтон, имеют склонность падать к моим ногам. Было бы глупо думать, что их привлекает моя внешность, а не титул, богатство или власть.
– А если нет власти? – спросила она так тихо, словно ее гнев сменился на милость и теперь она звала его к перемирию.
Но об этом не могло быть и речи.
– Я еще не знаю, мисс Эффингтон. – По сути, его обещание не соблазнять Памелу было большой глупостью. – Но я уверен, что моя привлекательность не зависит от титула.
– Это самоуверенность и высокомерие. – Ее глаза как-то странно сияли, и он понял, что она так же заинтересована, как и он.
«Но что из этого? Интересно, что она сделает? И как поведут себя все, кто сейчас находится в этой комнате, если я вдруг возьму ее на руки? Позволит ли леди Смайт-Уиндом принцу такую вольность? Скорее всего нет. И очень жаль».
– У вас красивые глаза, мисс Эффингтон.
– Бросьте, ваше высочество. Если вы хотите показать ваше обаяние, то придумайте что-нибудь получше. – В ее голосе слышалось чуть заметное дрожание.
– Попробую, мисс Эффингтон. – Он еще ближе подошел к ней. Теперь они могли говорить шепотом. – Хотите, я скажу вам, какие у вас губы? Красивые, полные, ждущие поцелуев. – Он снова посмотрел ей в глаза. – Или мне сказать вам, какая нежная у вас кожа? Или...
– Ваше высочество! – раздался голос леди Смайт-Уиндом, в котором уже звучали нотки гнева. – То, что вы говорите, слышит только одна Памела. Вы слишком близко подошли к ней. Это неприлично. Я, конечно, могу примириться на этот раз, ведь Памела еще не дала вам пощечину, а вы пока не схватили ее за горло. И это говорит о том, что вы по крайней мере поняли, какая между вами разница.
Алексей, посмотрев в темные очи Памелы, с удовольствием заметил в них растерянность. Это было интересно, даже восхитительно. Он выпрямился и отстранился от нее.
– Пока, – сказал он, встретив взгляд тетушки. – Однако я не намерен жениться сейчас, на мисс Эффингтон или еще на ком-то.
– И я тоже не намерена, – быстро сказала Памела, но не так сердито, как прежде. – Во всяком случае, сейчас.
– Если бы вы оба позволили мне хотя бы сказать то, что я хочу, вы бы сразу же поняли, что речь не о браке. Это было бы глупой затеей. Вы слишком разные, а общее у вас – это взаимная неприязнь. Хотя многие счастливые браки основываются даже на меньшем, – холодно продолжила леди Смайт-Уиндом. – Я предлагаю вам всего лишь ухаживание.
– Ухаживание без брака? – недоуменно произнес Алексей.
– У вас, ваше высочество, это всегда хорошо получалось, – шепотом подсказал принцу граф
– Я не вижу в этом смысла, – пожав плечами, сказала Кларисса. – Ухаживания почти всегда кончаются браком, без этого они...
– Тем более что никто из присутствующих здесь не помышляет о браке, во всяком случае сейчас. Все прекрасно обойдется. – Леди Смайт-Уиндом одарила Алексея своей обворожительной улыбкой, заставив его впредь с опаской относиться к ее улыбкам. – Это, в сущности, очень просто, ваше высочество. Шесть лет тому назад Памела оказалась жертвой... не знаю даже, как это назвать...
– О Господи! – Памела опустилась в ближайшее кресло и закрыла лицо рукой. – Забери меня...
– Неразумностью, – подсказала тетушке нужное слово Кларисса.
– И скандала, который считается самым глупым во всем мире, но только не в Англии. – Леди Смайт-Уиндом понизила голос. – Связалась бедняжка с ничтожной личностью, юнцом, которого следовало бы четвертовать за его поступок.
– Мисс Эффингтон? Та самая, которая так озабочена соблюдением приличий? Должен сказать, что я шокирован. – Алексей не мог не улыбнуться. – Оказывается, я не последний из тех, у кого греховное прошлое.
То, что пробормотала Памела, он не расслышал, и это было к лучшему.
– Что говорить, она была обесчещена, – печально вздохнула леди Смайт-Уиндом.
– Неужели все так серьезно? – Алексея это действительно заинтересовало.
Насколько он знал, английское общество, так же как и весь мир, не придает этому никакого значения. Или это был случай, какой он бы и сам счел весьма скандальным.
Мисс Эффингтон, застонав, закрыла лицо руками и еще больше сжалась в кресле. Алексей подумал, что если бы под ее ногами разверзлась земля, Памела с радостью бросилась бы в бездну.
Леди Смайт-Уиндом покачала головой:
– И хотя в Лондоне каждые три дня случается подобный скандал, а каждую неделю или две – что-нибудь и похлеще, Памела все же решила покинуть родину. С тех пор мы с ней много путешествовали и не возвращались в Лондон.
Все это было очень интересно принцу. Мисс Эффингтон, какой он видел ее сейчас, совсем не была похожа на женщину, испугавшуюся пустякового скандала. Видимо, она не такая, какой кажется.
– А сейчас, когда Памела вернулась домой, она предпочитает забыть прошлое. И лучшее, что могло бы ей помочь, – это рука принца. – Леди Смайт-Уиндом просияла.
– Что? – Мисс Эффингтон подняла голову.
У нее было растерянное лицо.
– Если я правильно понял вашу тетушку, мисс Эффингтон, – тут Алексей умолк, подыскивая нужные слова, – она хочет сказать, что спустя столько времени никто уже не припомнит вашу неразумность. Как давно это было?
Мисс Эффингтон, округлив глаза, посмотрела на потолок.
– Шесть лет тому назад.
– Шесть лет! Это долгая ссылка. – Принц вспомнил, что шесть месяцев вдали от родного дома казались ему вечностью. – Во всяком случае, все будет забыто, если вас увидят в обществе принца и узнают, что вы обручены.