»Когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин…»
Шрифт:
Кто-то из них, пусть и в головокружительном темпе, но поднимался по начальственной лестнице, не пропуская особо ступеней командования. Тот же Будённый. Отряд — эскадрон — полк — бригада — дивизия — корпус — армия. Так и рос (или, точнее, взлетал), вместе с вновь формируемыми частями и соединениями.
А были и вовсе, вроде Тухачевского. Полгода службы заместителем командира роты — плен — работа во ВЦИК — командующий армией — командующий фронтом.
Или председатель Центробалта Дыбенко, ставший сразу из матросов начдивом. Командующий впоследствии военными округами.
И ещё одно важное обстоятельство, мало принимаемое обычно во внимание при рассмотрении вопроса
А на самом деле, всех их подняла революция, всех подняла гражданская война. Иными словами, стихия, дикая смесь войны, повсеместно вспыхивающих восстаний, бандитских налётов, карательных экспедиций и прочих специфических вещей.
Поэтому главным критерием продвижения по службе был тогда, как это ни странно, вовсе не полководческий талант. Главным было — наш он или не наш. Предаст он завтра или не предаст. Поднимет мятеж или нет Это было главным в зародившейся тогда классовой армии. Мнение» свой в доску» являлось лучшей аттестацией красного командира. И было такое вовсе не от чьей-то глупости. А была в этом попросту главная необходимость гражданской войны.
Немногие сейчас помнят о том, как в 1918 году поднял против большевиков мятеж командующий Восточным фронтом Красной Армии Муравьёв. В июне 1919 года в разгар наступления на Петроград белогвардейских войск Юденича, в тылу 7–й красной армии, оборонявшей город, поднял мятеж комендант форта Красная Горка Неклюдов.
Перебежали к белым командующий Сингелеевским фронтом Мельников (его, правда, белые сгоряча расстреляли), помощник командующего Южным фронтом Носович, командующий 9–й армией Всеволодов, командующий оборонительных сил Урало — Оренбургского фронта Махин, командующий 2–й армией Харченко. Перебежал к немцам с четырьмя кораблями командир Чудской озерной флотилии Нелидов.
В ряде случаев изменники уводили за собой и воинские части, уничтожив предварительно коммунистов. Само собой разумеется, что переходили они, захватив наиболее важные и секретные штабные документы.
И такие случаи были тогда повсеместно. Про передачу белым сведений из красных штабов вообще можно не говорить. Это была обыденность того времени.
Потому-то и уничтожались тогда так бестрепетно своими же красными лучшие (или удачливые) полководцы Красной Армии, такие как Сорокин, Миронов, Думенко, Щорс. Потому и процветали такие, как Дыбенко или Якир. Или тот же Котовский, со своей совсем уже феноменальной судьбой.
А штабс — капитан Василевский, как командовал в царской армии батальоном, так командовал батальоном и в Красной Армии. Но кто возьмётся утверждать, что Дыбенко — это великий полководец, потому и поднялся в ту войну так высоко? И что Василевский — совсем никудышный по сравнению с ним военачальник, потому и застрявший тогда в одной и той же невеликой должности?
И ведь победили тогда именно эти самые красные генералы. Отчаянно иногда проигрывая, но в результате всё-таки победили. А почему? Гениальные полководцы? Но ведь гениев этих били поляки в 1920 году армией, ещё более молодой и не имевшей вообще никакого боевого опыта. В отличие от армии Красной, имевшей, казалось бы, опыт почти трёх лет Гражданской войны. Но вот чего стоил такой опыт, это выяснилось под Варшавой.
Тогда в чем же дело? В чём причина успеха красных полководцев в Гражданской войне? А всё очень просто.
И вот вам, пожалуйста, результат. Та же польская армия, не самая сильная и не самая многочисленная. Молодая и не имеющая абсолютно никакого реального военного опыта. Но эта армия не была поражена проказой разложения, как Белая армия. Эта армия не была захлёстнута враждебной стихией своего польского крестьянства. И в результате красные полководцы обломали об неё зубы.
Так что, большевистские маршалы и генералы смогли победить в Гражданскую только благодаря этой бесценной для себя помощи. Однако потом красная пропаганда, возвеличив их военный гений, быстро помогла им забыть, чему на самом деле обязаны они своим победам. Так и возник упомянутый Сталиным культ традиции и опыта Гражданской войны.
После той войны уровень подготовки высшего командного состава в основной массе выше не стал. Да, конечно, были некоторые подвижки в этом вопросе. Создавались курсы, открывались академии. Кто-то обучался всерьёз, но основная масса оставалась на прежнем уровне. Почему? Так ведь для того, чтобы человек учился, нужно одно непременное условие. Нужно, чтобы человек этот учиться хотел.
Ну подумайте сами, некто в одно мгновение, за несколько лет взлетел от токарного станка до кабинета командующего военным округом. Слава, почёт, всяческие блага и привилегии. А ведь учиться надо помимо работы. И начинать не с тактики и стратегии, а с арифметики и алгебры.
Сидеть ночами над школьными учебниками для детей? И ведь если бы он один был такой необразованный, а окружали его только лишь образованные люди. В такой ситуации всегда есть шанс, что может заставить учиться хотя бы самолюбие. Так нет. Вокруг него стада таких же скороспелых полководцев, щеголявших тем, что они» академиев не кончали, зато били эту гидру». Так зачем надсаживаться ночами над учебниками? Ведь образование в представлении обывателя для того и нужно, чтобы добиться какого-то положения, выбиться в люди, что называется. А у него и без арифметики всё уже есть. И без грамматики он повелевает кучей подчинённых грамотеев. Так за что боролись? Зачем революцию делали? Чтобы угнетённый народ зажил не хуже проклятых буржуев. Он и зажил…
Тот средний уровень командиров, который пришёл на смену уничтоженной верхушке армии, вроде Жукова или Василевского, им ещё надо было продвигаться по службе. Им, если хотели они продвинуться, учиться приходилось. Ну, во всяком случае, хоть кому-то из них.
А зачем было учиться великим полководцам Гражданской?
Вот, например, красный начдив Дыбенко. Признанный герой Гражданской войны. Три ордена Красного Знамени. После Гражданской усердно осваивал военную науку. В сентябре 1920 — мае 1921 года — слушатель младшего курса Военной Академии РККА. Октябрь 1921 — июнь 1922 года — слушатель старшего курса. В том же 1922 году окончил Академию. Затем командовал стрелковыми корпусами. Три года работал в центральном аппарате Наркомата Обороны, возглавлял Управление снабжения РККА. С 1928 года — командующий войсками Среднеазиатского военного округа. В 1933 году назначен командовать войсками Приволжского военного округа. С 5 июня 1937 года по 28 января 1938 года командовал Ленинградским военным округом, вторым по значению, после Московского. Командарм второго ранга.