Когда он получает
Шрифт:
— Тогда перестань заставлять меня нуждаться в этом, Неро, — шипит она. — Что бы ты ни делал, этого достаточно.
— Просто признай…, — начинаю я, но тут мое внимание привлекает знакомое лицо у входа.
Максим. И его жена.
Я опускаю губы к уху Блейк. — Они только что вошли. На жене зеленое платье.
Блейк отдает свой полупустой бокал официанту и бросает незаметный взгляд в сторону другого конца комнаты. — Да, я вижу. Я узнаю его по
— Возможно, это стресс последних нескольких недель. Ферраро собирают своих воров как мух. Пахан не может быть счастлив.
— Тогда зачем мы нужны Джино, если он захватил так много их людей?
— Потому что у Пахана почти бесконечный запас солдат, которых он может бросить на решение проблемы. Он импортирует их из Сибири, где его брат создал частную армию.
Блейк нахмурила брови и покачала головой, ее взгляд вернулся к Максиму. — Я никогда не пойму, почему кто-то хочет выбросить свою жизнь на ветер, работая на такого человека.
— Ты судишь их слишком строго. Для большинства это единственный шанс на лучшую жизнь. В отдаленных регионах России не так много возможностей для карьерного роста. Люди делают то, что должны, чтобы выжить.
Она выглядит так, будто хочет поспорить, но сейчас не время и не место. Я прижимаюсь поцелуем к ее щеке. — Пойдем к нашему столу. Ужин вот-вот начнется. Мы же не хотим, чтобы они нас заметили.
Блейк переплетает свою руку с моей, и мы сливаемся с толпой, движущейся в соседний зал.
Забавно наблюдать за ее изумлением, когда она осматривает большой бальный зал. Гала-вечер проходит в шикарном отеле под названием «Адмирал». Здесь полно хрустальных люстр, мраморных колонн и произведений искусства в стиле барокко на стенах. Кажется, однажды я сильно напился в лобби-баре.
— Так красиво.
Ее рука сжимает мое запястье, а новое обручальное кольцо сверкает на свету. Когда я вижу его на ее руке, моя грудь вздымается от гордости.
Моя, — рычит пещерный человек внутри меня.
За столами сидят двенадцать человек, поэтому мы тратим добрых пять минут на знакомство. К тому времени, как мы занимаем свои места, Блейк выглядит неловко.
— Я уже забыла большинство их имен, — шепчет она мне. — Я ужасна в этом. Кто эта женщина с золотой брошью в волосах?
Я пожимаю плечами. — Без понятия.
— Очень полезно, — бормочет Блейк, вешая сумочку на спинку стула.
— Эти люди не имеют значения. Есть только двое, на которых нам нужно обратить внимание. Они находятся через три столика справа от нас.
Она нахмуривает брови в поисках Максима. Она подтверждает, что нашла его, небольшим кивком. — Я вижу их.
Пожилой мужчина в смокинге поднимается на подиум и произносит вступительную
Он долго рассказывает об истории создания фонда и его достижениях на сегодняшний день. Меня это искренне не волнует.
Я придвигаю свой стул поближе к стулу Блейка. — Надо отдать должное Лотти: на рождественском аукционе мэра она представилась коротко и ясно.
— Я тоже об этом вспомнила, — тихо признается она. — Сейчас я нервничаю не меньше, чем в тот вечер.
— Почему ты тогда нервничала?
Она бросает на меня забавный взгляд.
— Ты серьезно? Я была уверена, что никто не выставит мой класс на торги. Лотти должна была неловко пошутить и перейти к следующему лоту, а все бы смеялись надо мной. — Она делает глоток шампанского. — В ретроспективе это кажется глупым.
— Да, это глупо. Особенно если учесть, что за этот класс была самая высокая ставка за вечер.
— Это все ты.
— Чертовски верно. И позволь мне сказать тебе кое-что, Солнышко. Если ты когда-нибудь пожертвуешь что-нибудь на аукцион, можешь не сомневаться, я его выиграю. — Я наклоняюсь ближе. — В конце концов, тот урок был исключительным. Он стоил каждого доллара.
Глубокий румянец расплывается по ее груди, а затем ползет вверх по шее. Неужели она вспоминает ту ночь в таверне и то, как она так красиво кончила ради меня?
Я двигаюсь на своем месте. Я тверд как камень от проносящихся в голове образов.
Старый чудак на сцене наконец-то заканчивает выступление, и появляется официант, чтобы принять наш заказ на напитки.
— Я бы хотел старомодный.
Это тот самый напиток, который я слизал с ее сисек той ночью.
Блейк тяжело сглатывает. — Воду, пожалуйста.
Начинается подача ужина, и я слежу за тем, чтобы Блейк съела свой хлеб, и передаю ей свой тоже. Ей нужно чем-то запивать все выпитое шампанское, а суп из лука-порея, который принесли на первое блюдо, ей не подойдет.
Она тихо благодарит.
Когда она заканчивает есть, я кладу руку чуть выше ее голого колена и слегка касаюсь мизинцем внутренней поверхности ее бедра.
Она смотрит на меня. — Неро.
— Что?
— Почему ты прикасаешься ко мне?
— Потому что я одержим тобой, детка. Разве ты еще не поняла этого?
Официант подходит, чтобы забрать наши пустые тарелки из-под супа. Блейк сидит неподвижно, пока он не уходит, а потом тянется под скатерть и убирает мою руку.
— Ты пользуешься ситуацией, — бормочет она. — Если бы мы были здесь при нормальных обстоятельствах, я бы выплеснула свое вино тебе в лицо.