Когда случается невозможное. Том 2

Муратова Ульяна

Место Наташа описала довольно точно. Придя к забору, я чуть не застонала от разочарования. Он представлял собою сплошное глухое месиво из острых колючек. Лаза видно не было. Решив, что так и должно быть, я исколола все руки, пока не нащупала искомое. Ни капли магии, она бы привлекла внимание. Просто узкая щель между кустами и холодной землёй. Снег ещё не выпал, но похолодало, а с моря дули штормовые ветра.

Вздохнув, я полезла.

Естественно, зацепилась за колючки, порвала плащ и куртку. Вывалялась в земле, как домашний пёс в дохлой кошке, ещё и щёку расцарапала. Пришлось в экстренном порядке себя лечить, очищать и чинить. На первое и последнее концентрации хватило, со вторым получилось хуже. Очищающее заклинание оставило плащ девственно чистым. Не то, что грязи, даже краски на ткани

местами не осталось. Такое у меня пока постоянно происходит, если вложить в колдовство слишком много сил. Идя по сонному городу в пятнистом плаще, я чертыхалась и корила себя за нетерпеливость и неуклюжесть.

Допустим, я узнаю, что Танарил вернулся? Дальше что? Или узнаю, что пока нет. На что это влияет? Что это изменит? Я обдумывала эти безусловно разумные мысли и продолжала упорно идти в сторону порта. Потому что разумные мысли — это одно, а поведение человека, их думающего, — это совсем другое, подчас совершенно противоположное. С настойчивостью, достойной лучшего применения, я шла по безлюдным улицам, сопротивляясь ветру и здравому смыслу.

Идти до порта было не так долго, поэтому я ещё даже не все нелестные эпитеты в свой адрес употребила, как оказалась на месте. Тёмная хмарь зимнего утра играла в поддавки с зимним морем. Облака то и дело набегали на две луны этого мира — одна большая висела в небе жёлтым диском, а вторая маленькая горела яркой звездой. В порту стояли корабли Ковена: белые деревянные парусники с остовами мачт. Они вразнобой качались на чёрных волнах, периодически стукаясь друг об друга и издавая недовольное поскрипывание.

Исследовательского корабля не было. Я облегчённо вздохнула и перевела взгляд на море. Из-за тучек вышла луна и осветила его, возвращающегося к своей пристани. В темноте голубые паруса казались белыми, и корабль словно стремительно двигался по воздуху в мою сторону. Застонав от разочарования, я несколько минут смотрела за тем, как он приближается. Прощай, душевное равновесие, здравствуй, битва на измор! С упрёком посмотрев на море, луны и другие корабли, как на соучастников творящегося беспредела, я уже повернулась уходить, как прямо передо мной возник портал.

За спиной — перила причала, с левой стороны какие-то бочки, с правой — зимнее море лижет просмолённое дерево пирса. Да как же я встала так нелепо? Даже сбежать некуда! От осознания, что влипла, как минимум, в неприятный разговор и, как максимум, в приставания на безлюдном причале, я чуть не разревелась. Вот и чего меня сюда понесло?

Из портала вышел Танарил, и сердце, как всегда, пропустило удар, а затем забилось чаще. Ненавижу подлеца! Он смотрел на меня внимательно, оценивающе, испытующе. Мы уже очень давно не оставались наедине, и сейчас за эту ситуацию я могла винить только себя. Увидел, негодяй глазастый, и перешёл с корабля. Когда же он отстанет? Было ощущение, что чем сильнее я сопротивлялась, тем интереснее ему становилось.

— Моя прекрасная Ката, я даже и мечтать не мог о том, что ты будешь встречать меня на берегу, тем более в такое ненастное время, — широко улыбнулся он.

Подтверждая его слова, вокруг завыл ветер, разнёс запах морских водорослей и задул протяжное «ду-у-у-у-ра-а-а-а-а» мне в ухо. Крыть было нечем, сама виновата. Волны бились о причал с коротким «опять-пять-пять-опять», хлёстко стегая как деревянный пирс, так и мою самооценку.

— Здравствуй, — я постаралась звучать холодно и с достоинством. Спойлер: не получилось. — Я просто гуляла тут…

— Конечно, отличное место, время и погода для прогулки, согласен, — в его словах звучала ирония, — поэтому я с удовольствием составлю тебе компанию.

Он шагнул ко мне и сгрёб меня в охапку, жадно обнюхивая и прижимая к себе.

— Не надо! — вяло запротестовала я, лихорадочно придумывая, как отсюда выбираться.

— Я жутко скучал, моя мельда. Мне очень много всего нужно тебе сказать.

— Мельда? — зацепилась я за новое слово.

Танарил приподнял моё лицо и нежно очертил горячим пальцем линию скулы.

— «Возлюбленная» на нашем языке. Ката, пожалуйста, не убегай. Просто выслушай меня, — ласково попросил он, а я с тоской подумала, что стоило нырять в холодное зимнее море, пока была такая возможность. Шансы выбраться из холодной воды

в разы выше, чем из хватки эльфа, и это при том, что плавать я не умела. — В тот день, когда ты пошла к алтарю с Лимаром, я злился. Честно? Мне хотелось растерзать вас обоих. Мне казалось, что ты должна быть моей, раз я этого желаю. Я привык получать то, что хотел, мне просто нужно было хорошо прятать это от брата. Здесь же я посчитал, что добьюсь всего, что мне нужно. Оказалось, что мне нужна ты. Сначала у меня к тебе возникла простая симпатия, постельный интерес. Я не относился к тебе плохо, старался доставлять удовольствие и отогревался в лучах твоей любви. Да, я прекрасно отдавал себе отчёт в том, что ты меня любишь. И мне это нравилось. Сам я был циничен и брал от тебя то, что хотел. Меня всё устраивало. Затем случилась твоя беременность. Я сделал выбор, который нельзя называть хорошим. Сначала я жалел, что оставил тебя одну и не проверил, как твой организм примет зелье. Теперь же я вообще жалею в то, что вмешался в естественный ход вещей. Когда ты закончила наши отношения, я постарался убедить себя в том, что мне в этом мире осталось недолго. И что, как только я уйду, наш роман останется в моём прошлом несколькими приятными воспоминаниями и небольшим чувством вины. Скорее всего, так бы и случилось, если бы не смерть Телиуса, — он смотрел мне в глаза, едва касаясь горячими пальцами щеки. — А дальше всё изменилось, я понял, что придётся остаться. Оценив ситуацию, решил тебя вернуть. Мне казалось, что ты, влюблённая и юная, не сможешь противостоять моему натиску. Я скучал по твоей ласке, по твоему телу, нежному аромату. Ты же дала мне недюжинный отпор. Злила, сопротивлялась, заставляла ревновать. Постепенно желание заполучить тебя обратно стало навязчивой идеей. Но даже тогда я ещё не понял, как насколько сильно помешался.

— Зачем ты мне это рассказываешь? — дрожащим голосом спросила я, едва сдерживая слёзы.

— Потому что другого случая может не представиться. Ты очень хорошо научилась меня избегать. Так вот, я принялся за осаду с удвоенными усилиями. Меня охватили азарт и интерес. Я перестал обращать внимание на других женщин, хотел только тебя, но всё равно до конца не мог разобраться в своих чувствах. Мне казалось, что это просто охотничий инстинкт, реакция на редкий отказ. В начале осени я стал плохо спать. Ты снилась мне постоянно, и каждый раз ускользала от меня, стоило попытаться догнать тебя хотя бы во сне. Ты отвергала меня раз за разом, и это перестало быть интересным, начало причинять боль. Я сам вызвался в эту экспедицию, но не потому, что меня волновала её цель, мне просто необходимо было остыть. Разобраться в себе. Я понял, что влюблён в тебя, стоя на Мёртвом Острове. Меня не занимала загадка магии чужой цивилизации, хотелось вернуться к тебе, обнять, объясниться и попросить прощения. Ката, дай мне второй шанс. Я знаю, что с Лимаром у тебя ничего нет, понимаю, что жестоко обидел тебя, но теперь всё изменилось. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Ката.

Я вздрогнула всем телом, и не сдержала слёз. Он вытер пальцем солёную дорожку и наклонился, чтобы меня поцеловать. Отпрянув, я упёрлась спиной в перила, а руками — в его грудь.

— Нет, Танарил. Я не хочу быть с тобой, — голос срывался, и часть меня отчаянно хотела поверить, но я старалась быть сильной.

Никто никогда не причинял мне столько боли. Было бы чистым мазохизмом вернуться обратно к нему. Кроме того, эльф никогда не был со мной до конца откровенен. Как говорил Лимар, все его сундуки имели тройное дно.

— Почему? — мягко спросил он. — Нам же было хорошо вместе. Только на этот раз всё будет гораздо глубже.

— Почему? — изумилась я. — Потому что ты растоптал мою душу! Потому что я всегда и во всём тебе уступала, и ты, наверное, считаешь, что так будет и впредь, но я изменилась. Я не хочу больше отношений, где мне бы указывали в какой позе и одежде ожидать моего господина. Где мои желания всегда были бы задвинуты далеко на задний план, а для разговора на интересующую меня тему приходилось бы выбирать правильный момент. Да, я сама виновата в том, что я позволила тебе… пользоваться мной, я сама выбрала быть с тобой на твоих условиях, но за эти месяцы с момента нашего разрыва я поумнела, Танарил. И я больше никому не позволю так с собой обращаться.