Когда случается невозможное
Шрифт:
Я развернулась и уставилась на него, осознавая, что последний вопрос задала вслух.
— Элариэл? — я с удивлением посмотрела на второго эльфа.
— Телиус любил играть грязно. Виновен ли он в том, в чём его обвиняет Торманс? Понятия не имею. Мог ли он это сделать? Вполне, — спокойно ответил сидх, продолжая лечить Танарила.
— Но как же так? Он же так хорошо отнёсся к нам с Лилей…
— Он удержал вас в Ковене, потому что это пусть косвенно, но нанесло вред Тормансу. Кроме того, вы сильные магички, и он на шесть лет привязал вас к Ковену. Скорее всего, какие-то далеко
— И в этом вы с ним очень похожи, — не удержалась я от язвительного комментария. — Я думаю, что Элариэл прекрасно справится сам.
— Ката, прошу тебя, не уходи, — глухо позвал Танарил.
— Можно подумать, я оставляю тебя одного истекать кровью в ванной. С тобой целитель.
Я развернулась и вышла из палаты, сердце бухало в груди, а я гордилась собой. Мне впервые в жизни удалось придумать такой хороший едкий ответ во время разговора, а не спустя несколько часов или даже дней после него!
Оставаться с эльфом не было никакого смысла. Да, я его до дрожи жалела, да, в чём-то даже восхищалась его поступком и тем, как он шёл ко мне, бесстрастно и спокойно, словно его тело не представляло собой одну большую рану. Вот только боль всё ещё жила во мне, и она требовала держаться от него подальше.
Ничего, не сдохнет. Такие, как он, — живучий народ. Захочешь прибить — не получится, вон, император не даст соврать. Они с Танарилом — из одной колоды карты. А я простая, хрупкая, нежная девушка, которая за себя постоять не может, ещё и влюбляется во всяких проходимцев. Поэтому беспокоиться буду о себе.
Этот день был слишком тяжёл и перенасыщен эмоциями, хотелось забиться в угол и сидеть там до следующей весны. На выходе из клиники на меня чуть не налетел Лимар.
— Ты как? — участливо спросил он, и на душе потеплело.
Я уткнулась в широкую грудь и всхлипнула.
— Перенервничала. Этот… этот демон правда убил Ириаса? — голос дрожал.
— Правда. Теперь грядут изменения. И в Малом Круге, и в Ковене. Не ясно, кто его возглавит. Вполне возможно, что и твой Танарил.
— Он не мой! Не говори так! — с болью воскликнула я.
— Извини. Просто сила, которую он показал сегодня, заставит с ним считаться. Кроме того, он много всего знает и умеет, — Лимар запустил массивную ладонь в отросшие кудри.
— И что, если он станет Главенствующим? Он же… он же не отступится, пока не получит своё… — тело вздрогнуло от ужаса, сердце сжалось от болезненного предчувствия.
Лимар обхватил ладонями моё лицо и внимательно посмотрел на меня.
— Он хочет тебя вернуть?
— Кажется, да.
— Поговори с ним, если ты будешь уверена в том, что он хочет именно этого, а не просто очистить свою совесть, то у нас есть ещё один вариант, — задумчиво проговорил друг, большими пальцами гладя мои скулы.
— Какой?
— Мы поженимся. Он не посмеет лезть к чужой жене. После сегодняшнегно вынужден признать, что поединок ему я проиграю. А коли так, то защита нужна другого порядка. Станешь моей женой, всё между нами останется как раньше. Ежели кто встретит свою любовь, то разойдёмся. Жену будут охранять законы
— Но… зачем тебе это нужно? — сглотнула я подступившие слёзы.
— Я хочу тебя защитить, Ката. Не могу смотреть на то, как сидх над тобой измывается. Ты моя подруга, мой партнёр по делу, моя маленькая гордость. И для меня мучительно наблюдать за тем, как ты горюешь…
— Ох, Лимар!.. — я обняла его крепче и разревелась.
А где ещё реветь, как не на широкой сильной груди того, кто о тебе заботится и хочет защитить?
— Тихо, тихо… Пойдём, я тебя провожу, — сказал он, и поднял меня на руки.
— Лим, ты чего? — всхлипнула я.
— Да ты ничего не весишь. И вообще… есть тебе дело до досужих сплетен? Коли уж решили жениться, то разницы-то нет, — улыбнулся он.
Я обняла его за могучую шею, уткнулась в сильное плечо и продолжила своё мокрое дело. В конце концов, меня впервые в жизни носят на руках, надо не брыкаться, а соответствовать. До комнаты он донёс меня легко, даже по ступенькам поднялся, хотя я протестовала. Немного и для вида, но тем не менее.
Перед дверью он поставил меня на ноги, поцеловал в лоб и спросил:
— С тобой остаться?
— Нет, я побуду одна. Я выложилась, может, поспать удастся…
— Поспи, махонькая, — по-доброму сказал он, — а я вернусь на стройку. А то такими темпами Данай точно нас обгонит и будет издеваться. Нечего мне без дела блыкаться. А ты отдыхай.
С этими словами он ушёл. Хороший всё-таки парень: добрый, заботливый, милый и искренний. Вместо того чтобы лечь спать, я приняла душ и забралась в кровать, уткнувшись в подушку. Перед глазами всё ещё стояли картины боя и смерть Ириаса. Я тихо заплакала. Не хочу, чтобы стало хуже, не хочу, чтобы началась война, не хочу, чтобы этот злобный демон Эринар приходил в Ковен! Ненавижу его и боюсь! Особенно вымораживает, что, даже не являясь женихом, этот демон всё равно влияет на мою судьбу!
Лиля зашла ко мне поздно вечером. Я молча рисовала за столом акварелью. Сейчас у меня было именно такое настроение, печальное, расплывчатое, неясное. Получилось в итоге неплохо, мрачный дождливый городской пейзаж. Потрёпанный жизнью красный трамвай, тускло светящийся светофор, серые грязные улицы и дома. Тоска. Безысходность. Одиночество. Предательство близких. Мне казалось, что я сбежала от них в другой мир, но я ошибалась. Они по-прежнему со мной.
Но есть и что-то новое. У меня появились друзья.
Я заторможено слушала Лилину болтовню и, запинаясь, рассказывала о сегодняшнем поединке. Подруга поняла моё состояние и просто обняла меня.
— Я первый раз сегодня видела, как убили человека. И вся эта кровь… Ириас, конечно, не был нам ни другом, ни приятелем, но он преподавал, мы его почти каждый день видели, и теперь его нет… — сухими губами прошептала я. — И его убил тот, для кого мы чуть не стали невестами. Это страшно, Лиля, что этот человек мог стать твоим или моим мужем. Бедная эта девушка, Алина. Знаешь, я больше никогда не буду считать себя невезучей, — горько улыбнулась я.