Шрифт:
Шеф:
– Татьяна Петровна! Документы!
Документы, документы… Вы где? Только что тут в папке лежали. Лежали, лежали… Чёрт, ноготь сбила. На красном лаке так виден надлом. Маникюрша убьёт.
– Так что?
Шеф? Ты ещё тут?
Бегу по коридору.
– Пожалуйста.
– Вот, знакомьтесь, наш лучший сотрудник!
Я краснею. Или бледнею? Нет, я ковыряю сломанный ноготь.
Отставить!
– Очень перспективная разработка…
Ну, это надолго. А кстати, о разработке! Проект для Егора! Что-то про космос. Гугл мне в помощь! Википедия, любовь моя! Надо успеть до конца рабочего дня.
Документы у шефа, это часа два свободного времени. Пока прочитает, пока пообедает, пока выпьет кофе.
– Так что, Татьяна Петровна, рекомендую обратить внимание!
Кто? Я?
Опускаю руки и, наконец, перестаю дёргать надломанный ноготь. Маникюр – две тысячи рублей! Хватило на три дня! Хорошо, не на два. А то бы чётко вышло – тысяча в день.
– Татьяна Петровна! Вы меня слышите?
Что-то про Плутон. Или Марс. Надо глянуть в электронном дневнике.
Я выпадаю в коридор.
Кажется, шеф что-то ещё велел сделать, но это я уже пропустила.
Плутон. У него есть спутники. Нет, спутники у Сатурна. Или у Нептуна?
Ищем. Ищем. Плутон. Карликовая планета Солнечной системы. Почему карликовая? Транснептуновый объект…
– Татьяна Петровна! Зайдите ко мне!
С удивлением смотрю на экран. Крем от загара. С чего это я стала искать крем от загара? Стрелочкой назад. Солнечная активность. Газовые гиганты. Экологические катастрофы. Экзопланета. Облако Оорта. Транснептуновый объект.
Сто раз давала себе зарок не прыгать по ссылкам! Зато узнала, что это лето синоптики обещают дождливым. Полюса опять замёрзнут. Возродятся морские коровы.
– Татьяна Петровна, милая, вы подумали?
– Да!
Я очень хорошо подумала, что следующую работу Егор будет писать сам. Не маленький! Пятый класс. Пора его подружить с Гуглом и завязать любовь с Википедией.
– Вот и отлично! Тогда выезжаете через три дня.
– Куда?
– На Кубу. В составе делегации.
Что-то у меня с лицом. Или я шефа вблизи давно не видела? Его лицо какое-то странное. А вещал он так спокойно:
– Проверите внедрение. Вместе с нашими сотрудниками. Вы ведь созвонились с семьёй? Собирались, по крайней мере. И я же вас знакомил с представителями кубинской делегации.
Меня знакомили? С какой семьёй я должна связаться? С моей? А что сталось с моей семьёй?
Егор!
– Да! То есть нет. То есть – я сейчас!
Телефон как раз завибрировал в кармане.
– Мама! Я умираю.
И голос такой жалобный. Но я пропускаю все нотки, которые должна услышать, потому что мне не до них. Могу забыть главное:
– Рано, сын. У меня к тебе дело.
– Я умру, потом будешь дела делать! – Голос сына окреп, но под конец пошёл вниз. Умирающие так не кричат.
– Что у тебя?
– Ой, мама!
И пауза. Знаете, такая… страшная. За эти секунды «боинги» уходят в пике, водители машин теряют управление, а на атомных электростанциях пьяные механики выворачивают не тот вентиль.
А ведь всех надо спасать.
– Что?
«Боинг» выровнялся, водитель пришёл в себя, убрали руки от вентиля.
– У меня живот болит. И голова кружится.
– Где болит?
– Голова. И живот.
Я пытаюсь соединить одно и другое, а в душу закрадывается подозрение, что одно другое исключает. Или нет? Плутон – планета карликовая. Или я про Нептун смотрела? А ещё ноготь цепляется.
– А что учительница? Врач тебя смотрел?
– Учительница велела тебе звонить.
И задохнулся. Больно маленькому!
Я слушаю тишину. Она гулкая. В ней воет ветер. В ней качаются деревья и тысячи детских ножек бегут по затоптанному линолеуму школьного этажа. И хочется кого-то убить.
– Ой, ой!
А вот это уже наглость – умирать без меня!
– Эй, стой! Я сейчас!
Рванула по коридору, добежала до дверей. Уже видела себя мчащейся по улице, заводящей машину. Кажется, сегодня снега не было, чистить не надо. Только в туфлях по морозу…
Туфли.
– Татьяна Петровна!
– Ой, Вадим Михайлович!
Сейчас отказаться и убежать? А если не отпустит?
– Да, я, конечно, поеду.
Срываю ноготь. Надоел! Зато уже никого убить не хочется.
– Извините, задумалась. Это ненадолго, да? А мне сейчас бежать надо. У меня у сына что-то со здоровьем. Его бы из школы забрать.
Всё-таки странное лицо у моего шефа. Очень странное. Улыбается, но криво. Или я его давно так близко не видела? Всё проект готовила. Не до шефа мне было.
Переобулась, накинула пальто.
Я на улице. Грею машину, смотрю электронный дневник. Двойка по физкультуре. И замечание: «Не принёс форму». Как это – не принёс форму? А куда он её дел? Съел, что ли? Я лично давала в руки. Ещё помню, как он шёл, пиная эту самую форму, вернее, оранжевый мешок, в котором форма лежала.
Опять потерял! Убью всё-таки мелкого. Пускай не растёт, не мучает действительность своим присутствием.
Задание-то было не про Плутон. Вообще про спутники. И даже так – у каких планет спутников много. Конечно, у Земли! Луна – это очень много. Большая, всем покоя не даёт. Оборотни оборачиваются, психи активизируются, море, опять же, волнуется на раз.
Так, почему мне сигналят? А! Я стою на светофоре.
Зато пока стояла, узнала, что больше всего спутников у Юпитера, но смешнее спутники у Урана – Дездемона, Джульетта, Ариэль, Розалинда, Крессида, Офелия… Кто-то очень любил Шекспира в 1986 году, когда все эти спутники открывались. Написать бы работу о влиянии имени спутника на его траекторию… И вообще о характере. Офелия там небось слёзы льёт да всё утопиться пытается, а Дездемона ищет, кто бы её задушил…