Когда желание ведьмы сбывается
Шрифт:
— Ксения, — серьёзно посмотрел на неё Валафар. — Ты не должна стесняться. Ты просишь – я исполняю. Ты под моей защитой. Ты в моём доме. Ты в моей жизни. Собирайся! — грохнул приказом голос мужчины.
По спине, как – будто прошлись крапивой.
Под сердцем заныло. Никак не получалось вдохнуть.
В глазах защипало. Она вдруг отчётливо услышала звук лопнувшей гитарной струны. Неожиданно пришёл покой и кристально чистые мысли.
Глубокий вдох. Взгляд в окно.
Главное не смотреть
Она, конечно, может включить психиатра и ласково объяснить мужчине, как, почему, зачем и куда. Опыт то богатый! Но нет. Какой в этом смысл? Плавали. Знаем.
Можно устроить Содом и Гоморру, с битьём посуды, визгом и истерикой во втором акте.
На это она насмотрелась. Матушка была непревзойдённой трагикомической актрисой. Но…
Ксения точно знала: Трагикомедия между мужчиной и женщиной – это лишь неспособность одного из партнёров противостоять натиску более сильного. Это заранее проигранная, необъявленная война.
Ксения выбрала третий вариант – успокоиться и подумать.
Раскатать в голове белый лист ватмана и ответить на вопросы. На которые, кроме неё ответить никто не сможет.
Что хочет она, Ксения? Какие варианты и возможности у неё есть для исполнения своих планов? Чем ей может помочь жизненный опыт, накопленные связи и изменившееся благодаря Алексу мироощущение?
Кого она готова впустить в свою жизнь, а кому в ней нет больше места? Что хочет освободившаяся от оков душа? А пока…
Она посмотрела на Алекса.
Он сидел, облокотившись на стол с закрытыми глазами, и потирал ладонью нахмуренный лоб.
— Алекс…
Валафар поднял на неё внимательный изучающий взгляд: — Ксюша?
— Алекс, плохое самочувствие может меня спасти от поездки в город?
— Ты плохо себя чувствуешь?
— Да. Голова разболелась и немножко знобит. Я заварю себе травки, и к вечеру всё пройдёт. Не беспокойся. Во сколько мы должны выйти из дома?
— В шесть вечера.
— Хорошо. К шести я буду готова.
Ксения прошла в зону кухни и включила чайник. Посмотрела в окно и поморщилась. Голова действительно разболелась. Под левой лопаткой жгло и тянуло.
«Сердце? Точно нет. Остеохондроз? Межрёберная невропатия? Стареешь, Каменецкая…» — усмехнулась Ксюша.
Горячая большая ладонь Алекса легла точно на место боли. Стало полегче.
«Кто ты, Алекс?» — закрыла глаза Ксения.
— Ксюша, скажи мне как заваривать твои травы и иди ложись. Прошу тебя. Я всё принесу, — тихо прошептал ей в волосы Алекс.
— Две чайные ложки на сто пятьдесят миллилитров воды. В чайнике четыреста миллилитров. Сам справишься?
Валафар кивнул.
— Накрыть вот этой шапочкой и подождать десять минут. Всё. Можно пить.
— Мёд принести?
—
Ксюша не оглядываясь вышла из кухни в сопровождение кошачьей стаи.
Он заварил травы и накрыл чайник колпаком.
На поднос, рядом с чайником и чайной парой встали три пиалы с разного вида мёдом и яблочный джем. Набор деревянных ложечек в специальном держателе. Салфетки и маленькая бутылка воды.
Валафар закончил в мыслях собственную тридцать третью казнь, взял поднос и пошёл к своей девочке.
Что произошло за столом полчаса назад, он пока не понял. Почему его самоконтроль внезапно осыпался с грохотом камнепада?
Ксения лежала поверх покрывала в окружении своих маленьких Стражей.
Валафар поставил поднос на прикроватный столик и погладил её по щеке: — Маленькая, надо выпить. Ксюша…
Она улыбнулась: — Мёдом пахнет и яблоками.
— Давай, я помогу тебе сесть. Мы попьём чаю и поспим. Хорошо?
Через четверть часа, раздетая и завёрнутая в одеяло Ксюша тихо спала в обнимку с Ашасом.
Валафар сидел в кресле, напротив. Любовался своей Ведьмой и думал.
Ему было о чём подумать.
Глава 12 Рождественское желание или Зимняя сказка. План и камин.
Женщине обязательно нужно мечтать и строить планы.
Без мечты всё вокруг тускнеет и становится чёрно – белым.
Они подъехали к загородному дому Юрия Владимировича ровно в назначенное время.
За гостеприимно открытыми воротами их встретила большая придомовая территория. Лаконичный английский стиль. Спящий под снегом большой ровный газон.
Две симметрично расположенные беседки с купольными крышами по периметру широкой подъездной дорожки.
Двухэтажный большой дом в стиле туманного Альбиона был похож на своего хозяина.
Консерватизм. Чинность. Респектабельность. Прочность и основательность.
Красный кирпич и камень. Круглое чердачное окно. Покатая черепичная крыша.
Большой навес над массивной входной дверью поддерживали четыре белые колонны, по две с каждой стороны.
Рождественский венок на входной двери гордо встречал гостей красным бантом - бабочкой и гирляндой красно – зелёных шаров.
Ксения вышла из машины, опершись на предложенную Алексом руку.
Открылась входная дверь, выпустив на свободу звуки музыки, смех и худенького мальчишку в пуховике, на распашку и ботинках с примятыми задниками и развязанными шнурками.
— Ксюша Марковна, здравствуйте! Как же хорошо, что вы приехали! — побежал им на встречу ребёнок.