Кольцо Гекаты
Шрифт:
– Как вы себе это представляете? – Людмила Станиславовна устало вздохнула. – Не знаю, сколько вам лет, но я старше вас. Дело даже не в возрасте, а в том, как я ощущаю себя. Мне заранее известно все, что вы можете мне предложить… И почти ничто из этого меня не привлекает настолько, чтобы я променяла свою свободу на сомнительные обязательства и снова ввязалась в старую игру. Ну не умею я быть любимой женщиной! Вы понимаете? Не умею!
– Давайте попробуем. Вам ничто не помешает отказаться завтра, через неделю, через месяц. И обязательств я от вас никаких не требую. Только не отказывайтесь
– У вас же были любовницы! И моложе, и красивее… и не такие побитые жизнью. – Госпожа Авдеева горько усмехнулась. – Зачем вам связываться с усталой, разочарованной женщиной? Возиться с ней, убеждать в чем-то, доказывать, какой вы хороший, надежный? Вы еще не были женаты… У вас все впереди.
– За одного битого двух небитых дают, Людмила Станиславовна. И позвольте мне самому решать, кому уделять внимание и на кого тратить время и силы. Я далеко не мальчик, поверьте, и наивности у меня еще меньше, чем у вас. Половина жизни прошла, прежде чем я понял, чего мне стоит добиваться и чего я на самом деле хочу. Теперь никто не сможет убедить меня свернуть с дороги. Даже вы.
Авдеева долго молчала. За окном совсем стемнело, и вдруг раздался громкий частый стук по подоконнику, по стеклу…
– Дождь пошел… – мечтательно сказала она. – Слышите? Ливень! Как хорошо… Давайте откроем окно.
Фарид распахнул окно во двор, и через него ворвались шум ливня и свежий запах мокрой земли, листьев; крупные капли залетали в уютное тепло кухни.
– Вы любите слушать страшные истории под шум дождя? – обернувшись к Гордееву, спросила Людмила Станиславовна.
В ее глазах светилась странная, отчаянная решимость. За плотной стеной ливня сверкнуло, и через мгновение раздался оглушительный раскат грома.
– Хотите испугать меня? – засмеялся Фарид. – Предупреждаю: это не так просто.
Госпожа Авдеева с сомнением посмотрела на него и начала свой рассказ.
– Десять лет назад в Петербурге появился маньяк…
– Звучит зловеще!
– Не перебивайте меня, пожалуйста! – рассердилась она. – Итак… Маньяк убивал женщин ударом в висок, потом… вступал с трупами в интимные отношения.
– Меня тогда в Питере не было, – серьезно сказал Фарид. – Это повышает мои шансы понравиться вам? К тому же я предпочитаю живых женщин. Впрочем, извините… Продолжайте, я весь внимание.
– Убийца выбирал молодых и красивых женщин, следил за ними, ожидая удобного момента – обычно поздним вечером или ночью, – проникал в квартиру, пользуясь беспечностью своих жертв, и расправлялся с ними. Знаете артистку Веронику Лебедеву? Маньяк убил ее. Потом он выследил и убил молодую девушку, студентку. Потом… нашу соседку, Изабеллу Юрьевну. Она жила во второй квартире, – Людмила Станиславовна махнула рукой вправо. – Представляете? Там теперь живет профессор Рубен. Как он только не боится? Говорят, призраки погибших насильственной
– Альвиан Николаевич купил квартиру убитой женщины? – спросил Фарид.
– Да. Наверное, он не знал. Профессор приехал откуда-то из Прибалтики, ну и… слухи к тому времени приутихли. Может быть, он до сих пор не знает.
– А призрак бродит по дому… пугает мирных жильцов. Особенно в грозовые ночи… Или нет. По законам ужасов это должно происходить в полнолуние. Ведь так?
Авдеева пожала плечами.
– Трудно сказать. Я ни разу не видела.
– Это и вся ваша страшная история? – удивился Фарид.
– Нет, что вы! Моя история про другое. Призрак тут ни при чем. Бедная Изабелла! Она была такая… ветреная, легкомысленная… Бытие призраком ей стало бы невмоготу.
– Так дело не в призраке?
– Разумеется, нет. Я рассказываю не о жертвах, а об убийце. О маньяке…
– Его поймали?
Людмила Станиславовна покачала головой.
– Нет… Видите ли, Фарид, я такая трусиха! Стыдно признаться, но я боялась собственной тени. Мне было страшно оставаться допоздна на работе, идти в темноте по улицам, входить в подъезд. По ночам я просыпалась и боялась заснуть вновь. Меня преследовали кошмары. Это наваждение продолжалось долго…
– И чем закончилась страшная история? Ведь она закончилась?
– Как вам сказать…
За окном снова сверкнуло, и сильный удар грома потряс старый дом. Людмила Станиславовна вздрогнула, а Фарид совершенно неожиданно для себя обнял ее за плечи.
– Вы все еще боитесь? – шепотом спросил он.
– Я знаю, кто убил их всех! – так же шепотом ответила она. – Этот маньяк… был моим мужем.
ГЛАВА 24
Артем Пономарев вернулся из поездки на Волгу, куда направил его господин Салахов, уставший и недовольный собой.
За два дня он успел узнать все, что можно было, о родственниках Аграфены Норэ. Сведения были ничего не значащие. Две тетки, приютившие ее в Нижнем Новгороде, – Глафира и Мария – бездетные, незамужние, кроткие, как овечки, обожали девушку. Жили бедно, но дважды их пытались ограбить, а потом, когда Аграфена вышла замуж и ушла от них, случился пожар, дом сгорел, и тетки доживали свой век у племянницы – высокой, сухопарой старой девы, которая и рассказала все это Артему.
Старой деве было под девяносто. Ее спина сгорбилась, маленькие глазки слезились, но голова была светлая. Она поведала, что тетки умерли у нее на руках, одна за другой. Кто бы мог подумать, что они переживут Аграфену…
Но больше всего ее удивили ограбления.
– Сколь живу, а со мной такой оказии не приключалось! Чего у меня брать-то? И тетки были неимущие, жили скромно…
– У них что-то пропало? – на всякий случай спросил Пономарев.
– Вроде все на месте оставили, только все вверх дном перевернули. А вещи… кому такой хлам нужен? Чай, не полезли бы, коли знали!
Пономарев позвонил Салахову и доложил, что ему удалось узнать. В общем, негусто, разве что грабежи. Чем нищие тетки привлекали преступников, непонятно. Брать у них ничего не брали, а только устраивали разгром.