Кольцо и крест
Шрифт:
— Сын? Того самого Энгиро?
— Точно. Когда он погиб, сына его просто отдали в одну из общин. Но Таро помнил какие-то адреса, имена… очень смутно, на всякий случай. И у него были два друга - вот этот Ландзо и еще один мальчишка. И однажды Ландзо грозила опасность, его там обвинили в чем-то несправедливо… и все трое решили бежать. Им нужно было до столицы добраться, и там найти квиринского наблюдателя. По дороге Таро и второй парнишка погибли. Ландзо дошел. Еле-еле, конечно, раненый, больной…
— Господи, какой ужас, - пробормотала Ильгет.
— Кстати,
— Подожди… я, кажется, его знаю! Такой невысокий, темноволосый… А жена его работает в общине, как же ее зовут…
— Да, Сэйн.
— Точно. Ну всех в общине уже более-менее знаешь
Арли доползла до статуэтки Святой Дары и попыталась стащить ее с подставки. Арнис вскочил и немедленно принял меры, оттащил возмущенное дитя в сторону и предложил ему в качестве замены яйцевидный пульт цветомузыки.
Дэцин выслушал Ильгет и согласился с Арнисом. Следовало ждать, пока кнасторы снова обратятся к ней. Посмотреть, что из всего этого выйдет.
Он обещал пока не докладывать ни о чем наверх.
— Возьмем это дело под свою ответственность. Думаю, это самое правильное.
Дара родилась за несколько дней до Пасхи. Она была непохожа на сестру. Пошла скорее в отца - светло-голубые глаза, совершенно белый младенческий пушок на голове. Ангельское личико.
Ее и Ландзо окрестили одновременно. Ильгет была безмерно счастлива и забыла на время обо всем - о собственном предполагаемом духовном превосходстве, о кнасторах и иолле, о сомнительном и тягостном будущем, и наконец, даже о том, что Арнису в конце лета предстоит новый вылет на Анзору. Хотя об этом забыть было трудно - тренировки ДС стали экстремальными, ежедневными. Каждый день Ильгет брала детей, Арли в коляску, Дару в подвеску, и отправлялась на полигон, в центр, чтобы встретить Арниса и вместе с ним пойти гулять по Набережной или же - сразу домой.
Так миновали несколько месяцев, и она снова осталась с детьми одна. Разлука была неизбежна.
Глава 4. Анзора.
Лора сидела на низком подоконнике, приступке у оконной стены. Стена была прозрачная, и под ногами - горный склон, покрытый хвойной зеленью, серой дымкой зимних ветвей и рассыпанными строениями. Лора была совершенно обнажена, но кто увидит ее на такой высоте? Никто. Кроме ее мужчины. Пита лежал в постели, закинув руки за голову. Любовался. Лора высоко подняла голову на горделивой длинной шейке.
Она знала о себе, что красива.
Красива. Молода. Вызывает зависть у многих. Не вопрос, исправить черты лица или уродливую фигуру - не сложно. Только вот эту женскую изюминку, эту чертовщинку, которая сводила с ума мужчин, и которую Лора за собой хорошо знала - ее никакой нанохирургией не вставить.
К тому же Лора еще и прекрасный специалист. Дизайнер - золотые руки. У нее уникальное образование - училась на Капари, у самого Виирна, известного во всей Федерации. Нельзя сказать, чтобы здесь, на Квирине, ее ценили так, как она того заслуживает. Лора чуть нахмурилась, вспомнив о своей начальнице, Нэш, тетке за 100 лет уже, гоняет ее, словно девочку. Здесь надо попроще, а здесь вы, ди Краус, намудрили. А скорее всего - обыкновенная бабская зависть к молодой и красивой, и старухи от нее не свободны, тем более, что выглядят-то сами молодо. Ладно… стоит ли сейчас об этом?
Пита чуть улыбался, глядя на нее. Лора встала. Прошлась по комнате. Взглянула в зеркальную стену. Снова задохнулась от сознания собственной красоты. Это ж надо такие длинные ноги иметь, ну как ты такой уродилась? А высоко поднятая, горделивая грудь? А стройная шейка? Никакой рельефной мускулатуры, мышцы разве что чуть намечены, они создают красивые очертания, только и всего. Женственные легкие линии, словно гениальным дизайнером созданные, а впрочем, даже повторить их в рисунке не просто. Теряется что-то главное. Лора обернулась к своему мужчине.
— Ну что, вставать будем? Скоро в церковь.
— Будем, - весело отозвался Пита, но не тронулся с места.
— Лентяй, - Лора присела к нему на кровать и потянулась щекотать. Пита боялся щекотки, захихикал, хватая ее за руки. Сам начал контратаку, шаловливые руки полезли, куда не следует… Желание огненным ключом вскипело внутри, но Лора быстро встала. Сколько можно? Некогда уже.
— Давай-давай, поднимайся!
Она накинула на голое тело прозрачный халатик. Вышла на кухню. Включила коквинер. Она любила готовить сама. Накрывать на стол. Пите это нравилось.
Щелкнула дверь, и где-то зашумела вода. Ясно, пошел мыться. Это надолго. Лоре и самой надо принять душ, но у Питы это займет минимум час. Он любил подолгу ежедневно отмокать в ванне. Можно, конечно, пойти к нему, скользнуть в ароматную теплую воду…
Только вот они опять службу в церкви пропустят, а сегодня ведь собрание "Света миру". Пита такой безалаберный, если его не контролировать, он все на свете пропустит.
Ничего, потом они нагонят. Днем.
С прежним мужем Лоре тоже нравилось. Она была темпераментной женщиной. Но Пита приводил ее просто в восторг. Он был похож на ребенка. Его можно было ласкать, заводить, нежить. Тот, козел, норовил иной раз подмять ее под себя, секс иногда напоминал поединок. А тут - совсем другое…
Пита иногда напоминал ей ребенка, но иногда она благоговела перед ним. В нем было что-то непонятное. Даже пугающее.
Однажды ночью она проснулась от того, что Питу трясло. Буквально трясло, колотило, он даже чуть подпрыгивал на кровати. Он был весь в холодном поту и вонял, так что Лора даже чуть отодвинулась.
— Ты что?
– шепотом спросила она, положив руку ему на лоб. Он посмотрел на нее угасающим взглядом, как смертельно больной. Лора немедленно испытала страшную жалость.