Кольцо из Камелота

— Не понимаю, о чем вы. — Джесс непроизвольно икнула и с осуждением посмотрела на Рэндолла. — Я даже не знаю, кто вы такой, — добавила она мрачно. — А вы хотите, чтобы я ехала с вами в Лондон.

— Вот в этом я не совсем уверен, — признался Рэндолл. — Но ничего не поделаешь. Вы не можете здесь оставаться. У Альфа комнат нет, а в округе на несколько миль не найти ни отеля, ни постоялого двора. Местные жители отправились на ярмарку — тра-ля-ля, тру-ля-ля — и, как сказал Альф, вернутся домой только утром.

— Я через четверть часа закрываю, — мрачно добавил Альф.

— Вот так-то. А вы уверены, что мы с вами

нигде не встречались? И что вы не знаете, кто я такой?

— А кто вы такой?

Рэндолл вздохнул:

— Не имеет значения. Чем скорее мы поедем, тем скорее приедем.

— Но я даже не знаю, кто...

— Я помню, вы уже говорили об этом. Если боитесь, что я вас придушу где-нибудь в канаве, Альф свидетель, что вы отправились со мной, а для старого доброго Альфа нет большего удовольствия, как посадить человека на скамью подсудимых. Особенно меня. Я не стану рисковать, каким бы сильным ни было искушение, а я подозреваю, что оно будет просто чрезвычайным. Давайте, поехали...

Позже Джесс смутно вспоминала, что выплескала в лицо несколько кварт холодной воды, прежде чем присоединиться у входной двери к своему не проявляющему особенного энтузиазма шоферу. Холодная вода помогла, так же как ночной воздух, врывающийся в открытое окно машины. Рэндолл несся с такой скоростью, что ей даже не хотелось трезветь. Но на первой половине пути встречных машин почти не было, а Рэндолл оказался великолепным водителем. Джесс сидела на пассажирском сиденье, подобрав под себя ноги и получая удовольствие от поездки. Было слишком темно, чтобы как следует разглядеть машину, кроме того, что она длинная и дорогая на вид, но летела она словно птица. Джесс казалось, что она сидит неподвижно, а за окном стремительно мчится темный ландшафт. Потом выехали на главное шоссе. Замелькали фары встречных машин, и Джесс наконец заговорила:

— Где мы?

— Возле Ридинга, если это вам о чем-нибудь говорит. Вам лучше?

— Гораздо. Я должна извиниться перед вами.

— Вы рассказали прелестную байку, — небрежно бросил он. — Кто вас научил?

— Байку? О, я извинилась совсем не за это, потому что это чистая правда. Но мне очень совестно за свою грубость, когда вы были так добры, что предложили меня подвезти.

— А, будем стоять на своем до последнего, так, что ли? Ладно. Пусть никто не получит права сказать, что я не понимаю шуток. Куда именно вы направляетесь? Знаете, Лондон довольно большая деревня. Смахивает на городишко, как говорят у вас в Америке.

— В Америке так не говорят, и вам это прекрасно известно. Вы ведь жили какое-то время в Соединенных Штатах, правда? На вашем акценте это не отразилось, но вы, кажется, неплохо усвоили некоторые местные выражения. Я не имею в виду «городишко».

— Акцент, будь он проклят, — обиженно произнес Рэндолл. — Я-то думал, что гнусавлю, как чистокровный нью-йоркский корешок.

— Чистокровный воспитанник Оксфорда.

— Точней сказать, Кембриджа. Откуда у вас, у американцев, такое извращенное представление...

— У вас изумительное произношение. Мне нравится просто слушать, как вы говорите.

Как она и рассчитывала, это заставило Рэндолла замолчать на некоторое время.

— Не хочется повторяться, — вымолвил наконец он, — но куда именно вы направляетесь?

— Я думаю, в какой-нибудь отель.

— В «Хилтон»?

— О Господи, нет! У меня нет

таких денег. Я забронировала номер и рассчитывала на него. Но мне пришлось отправлять багаж из Саутгемптона, и если им удалось проследить...

— Им? Ах да, плохим мальчикам. Простите, они на секундочку выветрились у меня из головы. Конечно, все правильно; им не составит труда проследить за вашим багажом, и, если вы не объявитесь в этом отеле, они станут искать в других. В таких, где имеют обыкновение останавливаться американцы. Я полагаю, вы ждете, что я посоветую вам какой-нибудь милый укромный пансионат?

— Не имеет значения, — устало ответила Джесс. — Я не обижаюсь, что вы считаете меня обманщицей. Надо, наверно, сказать спасибо, что вы не считаете меня сумасшедшей. Да, будьте добры, я с благодарностью приму вашу рекомендацию.

— Прекрасно. Я знаю подходящее место.

В напряженном молчании они проехали еще пару миль. Потом Рэндолл сказал:

— Если вы ничего не имеете против, я хотел бы выслушать вашу сагу еще разок. Первый раунд был несколько бессвязным.

Джесс почувствовала искушение прибегнуть к крепкому, чисто американскому местному выражению, но напомнила себе, что сидит в его автомобиле.

— В целом не так плохо, — одобрил он, когда она закончила свой рассказ. — Лучше, чем я думал. Я даже не могу вот так сходу с уверенностью разглядеть скелет. Таковой существует?

— Что?

Рэндолл нажал на гудок — он звучал, как небольшой камерный оркестр, — включил фары и принялся обгонять идущие впереди машины. Джессика сжалась; она не привыкла к левостороннему движению.

— Скелет. Ну, образец, по которому пишутся такие истории. Как там это у вас называется, канва, выкройка, что ли. Писатель-то видит скелет целиком, а читателю швыряет отдельные кости, иными словами, часть целого. Естественно, выглядит все непонятно и нелогично — мистификация. А в последней главе он вплетает недостающее, и наивный читатель вдруг видит, в чем дело.

— Ну ладно. Если вы мне не верите, почему возвращаетесь к этой теме?

— Я уже говорил, интрига неплохая. Мне особенно нравится деталь с кольцом, брошенным в мешок для пожертвований. Хотя старинная фамильная драгоценность — давно отработанный материал. Кассета с микрофильмом, украденный контейнер с новыми бактериями-мутантами — вот что теперь в моде.

— Бред, — заявила Джесс.

— Но главная в этой интриге проблема, — жизнерадостно продолжал Рэндолл, — состоит в том, что вы ушли от врагов. Как, по-вашему, они вас отыщут в таком улье, как Лондон? Лучше езжайте в «Хилтон» или в отель, где заказан номер.

Джесс тихо зарычала.

— Любопытная маленькая проблема, — повторил Рэндолл, щурясь на непомерно яркий свет фар приближающейся машины. — Я имею в виду, как нам снова вывести на вас злодеев и чтобы при этом вы не выглядели полной идиоткой. Тут кроется одна из трудностей литературы подобного рода: героиня должна быть идиоткой, иначе она не вляпается в идиотские приключения. Умная женщина сразу пойдет в полицию.

— Где ей, конечно, поверят без всяких вопросов.

— Да, знаю, это обычная отговорка. Секундочку... Нет, это не пойдет. Даже если они проследили за вами до «Синего кабана», Альф не сможет сказать им, куда вы направились. Не то чтобы он не сказал, если в знал. Он обожает осложнять людям жизнь. Но он не знает. М-м-м...