Кольцо с сапфиром

Пролог

Молодой человек спрыгнул с корабля на крышу единственно уцелевшего высотного здания. Под ногами у него захрустели мелкие камешки и стекла, дождем сыпавшиеся

из серого неба,после недавнего ядерного взрыва, оставившего после себя одну

огромную воронку и руины зданий от огромного мегаполиса.

Он шел и пинал причудливо спекшиеся лавовые образования металла, стекла и бетона

в одно целое,

вынули, да так и забыли разъеденить.

Анализаторы скафа высшей защиты пищали о все еще остаточной смертельной радиации

для человеческого организма. Но неизвестный сплав скафандра инопланетной технологии надежно защищали молодого мужчину от каких бы то ни было излучений и влияний. Внутренний зеленый огонек безопасности герметичного скафа горел ровным

зеленым светом.

Как уцелело это высотное здание в таком катаклизме одному богу известно. Впрочем и

бог их не смог уберечь от последнего шага ядерной лихорадки и истерии.

Молодой человек стоял на краю крыши и обозревал огромный разрушенный мегаполис,

который раньше носил самоназвание Москва.

Вздохнув, тот отправился обратно на свой корабль, который тихо колыхался на своих антигравах, не касаясь самой крыши.

* Все-таки эти идиоты сделали это*, подумал молодой парень, теперь надо искать

выживших по бункерам и спасать остатки человеческой цивилизации и перетаскивать

через портал к себе. Может на небесах мне это зачтется, кривя рот в усмешке,

подумал о себе молодой человек и запрыгнул в шлюзовой переход своего корабля.

С боковых стенок перехода резко ударили белые струи, обеззараживая поверхность

скафандра. Надо еще в Европу слетать и Америку, посмотреть, что там от них

осталось, может помародерю чего нибудь, подумал он, снимая с себя скаф и садясь

за пульт управления кораблем.*

Книга 1 Кольцо с сапфиром

Я запалил костер и поставил на треноге пятилитровый котелок с водой. Будем сегодня варить уху из пойманной рыбы на реке. Вечерело и на небе видны были отблески заката, заходящего солнца над уральскими горами. Недалеко со смехом,набрав охапки хвороста подходили к костру сестры Вишневецкие Ольга и Елена, соответственно двадцати и двадцати одного года, а прямо на берегу на осклизлых валунах, чистили и потрошили рыбу два моих друга Иван Погорельцев, шатен двадцатипяти лет и Егор Нечаев в противоположность Ивану природный блондин, ну и я ваш покорный слуга, Железнов Олег Иванович, двадцати четырех лет, админ, работаю как и Иван с Егором в одной компьютерной фирме, как нас называют офисный планктон.

С сестрами Вишневецкими меня познакомил Иван Погорельцев, они вместе тусились в одном историческом клубе реконструкторов, там и познакомились. Он же с нашего согласия и разрешения пригласил их к нам в компанию по поиску кладов и сокровищ. Да, нас собралось пятеро авантюристов в одной компании, объединенных одной целью, найти чьи-то утерянные сокровища и наконец-то благодаря им, занять достойное место в нашем обществе и повысить свой социальный статус.

Ольга и Лена, две розовощекие и полненькие блондиночки, были хохотушками и работали продавцами по продаже элитной мебели в одном из фешенебельных магазинов. И нас всех объединяла страшная любовь к приключениям и поискам сокровищ. Вы наверное зачитывались в детстве книжками Стивенсона *Остров сокровищ* или приключениями героев Луи Буссенара *Капитан сорви-голова*.

В детстве, прячась от нянек и надзирателей, детского приюта *Счастливые дети* на чердаке, украдкой при свече я зачитывался этими книжками взахлеб, иногда до самого утра. А утром ходил квелый и сонный, так что нянечки трогали мой лоб и срочно отправляли меня к врачу на осмотр. Если бы меня поймали тогда с книжками, то приказали бы не выдавать мне ни одной книги в библиотеке. А я не мог себя лишить этой оставшейся последней радости в моей сиротской жизни.

Да, я сирота и не помню своих родителей. По слухам говорят, то ли они были дипломаты, то ли работали нелегалами в какой-то стране, но то что вдруг в одночасье я стал сиротой, это печальный факт из моей скудной биографии. Даже по соображениям какой-то секретности мне дали фамилию в детском доме Железнов, за мой дерзкий и упрямый характер.

Я не признавал никаких авторитетов, за что был неоднократно бит, как своими товарищами, так и надзирателями, смотрящими за детьми. Самое интересное , что это был особый детский дом, где содержали сирот всех высокопоставленных родителей либо погибших в несчастных случаях или как мои страшно засекреченные, погибшие при исполнении. И все мы, несчастные дети, лишившиеся родителей и оставшихся без родственников были собраны в этот элитный детский дом.

Почему элитный? Снабжение, как тогда говорили у нас было по первому уровню, т.е. все было высшего качества и разнообразия. Поэтому и библиотека, по сравнению с тогдашними детскими домами была у нас по тем же меркам очень богатой. Но сама обстановка и люди, работающие в этом детском доме были бездушными или даже можно сказать жестокими. И тогда они очень сильно ранили мою детскую душу и наверное сформировали мой характер.

Наш детский дом был элитный и соответственно все государственные льготы распостранялись на работников этого заведения. И поэтому работать здесь было море желающих. И сюда могли попасть только люди с хорошей рекомендацией и послужным списком. А кто может проходить на тепленькое местечко, расталкивая локтями своих конкурентов, конечно негодяи и беспринципные люди.

Один из таких садистов, был куратор нашей группы и фамилия у него была соотвествующая Свиньин Асмодей Калистратович. Кто уж дал ему такое имя, но оно ему соответсвовало, как никому. Он очень виртуозно играл, как великий композитор, но не на инструментах, а на нервах несчастных детей. Вечно прилизанный с заостренным носом, похожим на клюв бабы яги, его коронным номером при поступлении новичков в нашу группу было выдача *конфет*.

К этому финальному концерту он очень тщательно готовился и вот, когда все дети пообедав в столовой разбредались на полчаса послеобеденного времени, то наш Асмодей подзывал к себе новичка и с добренькой и садисткой улыбкой преподносил ребенку большую конфету в яркой обертке и внимательно следил за реакцией мальчика или девочки. Тот естественно ничего не подозревая, беря ее с благодарностью и разворачивает, предвкушая ее сладость и каково бывает разочарование ребенка, когда вместо шоколадной конфеты тот обнаруживает, что она пуста.