Кольцо Событий. Книга 4. Истинный дракон
Шрифт:
Annotation
В далекой древности молодая принцесса эльфов с планеты Коралия отправляется в другой мир. Чтобы добраться, ей понадобится помощь дракона. Как сложатся их отношения – победит странная неприязнь между двумя народами или в душах проснется иное чувство? А в наши дни во Вселенную вернулось древнее зло – раса геар. Теперь все еще страшнее, чем во времена былой войны. Ведь за геар стоит опасный и умный враг, равный Рональду. Удастся ли в этот раз Рональду, Древним и землянам переиграть противника? И как все связано с эльфийской принцессой и драконом? Кольцо
Кольцо Событий. Книга 4. Истинный дракон
Лидия Миленина
Пролог
Карина всегда думала, что когда умрет, то пролетит через черный туннель со светом в конце и встретит ушедших близких. А потом... Потом поднимется в высшие сферы, и, может быть, увидит Бога, создавшего Вселенную и все Вселенные.
Но сейчас все было не так. Она вынырнула из тьмы и увидела со стороны свое бесчувственное тело. И то, как Рональд отчаянно пытается вернуть ее к жизни.
Наверное, это клиническая смерть, подумалось ей. Земные врачи делали бы массаж сердца и искусственную вентиляцию легких, а может, прикладывали бы дефибриллятор[1] к груди и подавали разряд. В медицинском она и сама осваивала подобные вещи. так и Рональд одному ему ведомым образом заставлял ее сердце биться, а легкие — дышать. Кажется, это называется биокинез[2], отрешенно подумалось ей — воздействие на живые тела силой мысли.
...Она слышала его. У бестелесных духов все по-другому. И сейчас не он, сильнейший телепат во Вселенной, мог читать в ее разуме, а она — в его. Сердце рвалось от боли. Живя с Хранителем Вселенной, Карина думала, что понимает его. Но только теперь ощутила всю глубину его одиночества и застарелой боли, тянущейся еще с тех времен, когда она была Древней Ки’Айли. Той боли, что сам он уже давно не чувствовал, но все еще живущей в нем. Ведь есть то, что можно отодвинуть, даже пережить и переработать. Но оно остается в душе, привычное, принятое. И никуда не девается, пока не дождешься того, что разомкнет круг.
Поэтому ей нельзя уходить сейчас, нельзя, хотя бы ради него... Она должна разомкнуть круг.
Карина рванулась вниз, туда, где ее любимый быстро и собранно, привычно отключив эмоции, чтобы действовать, уложил ее на кушетку в медицинском отсеке корабля... Но между ней и ее телом стояла незримая стена. Никак. Не вернуться. Она не может отстоять свое право на жизнь. Только если он поможет.
...А то, что он делал дальше, заставило бы ее плакать. Но у бесплотных духов нет глаз. Только душа все так же способная чувствовать благодарность и боль за любимых.
...Сейчас она помнила все очень ясно. Свою недолгую жизнь Карины Александровны Ландской, девушки с погибшей планеты Земля. Свое детство, юность, университетские годы, спасение с тонущей в зеленом тумане планеты, Артура и Коралию, Тайвань... и Рональда. Рональда, который был сутью, сердцевиной всего пути.
Но не менее ясно помнила она и прежнюю жизнь — Предсказательницы Древних. Воспоминания выстроились стройной нитью, прямой и ясной. Кто она, куда шла и куда пришла... Ее долг, ее Дар, ее счастье и трагедия лежали как на ладони, но не вызывали боли. Она не оплакивала тяжелую судьбу Ки’Айли и не менее трагичную жизнь Карины. Сейчас она понимала и принимала их целиком.
Ведь боль была лишь одна — она так и не прожила всю жизнь с любимым, со своим антео. И не прожить опять она не может, не имеет права.
Знала, что, если вернется, то снова не будет помнить и знать так ясно. Ей придется пройти путь осознания себя, возвращения своего Дара, принятия и прощения. Но это забытье будет малой ценой за возможность снова быть с ним.
А тело внизу казалось теперь чужим, незнакомым, на него даже не хотелось смотреть. Она смотрела лишь на Рональда. Спокойно и собранно он совершал нужные движения. А потом застыл, вливая в нее жизнь, делясь своей. И снова звал ее, просил не уходить. Но вряд ли слышал ответы... Даже для сильнейшего телепата та грань, что отделяет жизнь от смерти, почти непреодолима. Но он делился и звал...
И стена, отделявшая ее от тела, начала таять.
Карина опять рванулась вниз. Стена исчезла, но вместо нее ощущалась какая-то масса, плотная, как масло. Она завязла в ней и не могла двигаться дальше. Волна досады залила ее...
Она так не хотела жить все последнее время. Да и ее эскапада к погибшей Земле похожа на завуалированное под самопожертвование самоубийство. А теперь — хочет. Хочет, как никогда. Потому что она нужна ему, потому что, если кто и оказался чудовищем во всей этой истории, то точно не он. Она рвется к нему из этого странного состояния и не может вернуться. Стыдно, как легко она разбрасывалась своей жизнью, не думая о том одиночестве, что вновь предстоит ему. Она просто не имеет на это права... Нельзя вновь оставлять ему эти одинокие века. И бесконечный космический холод.
Она могла бы сказать себе, что не хотела жить как раз из-за него. Но теперь, увидев всю картину, плохо понимала, как могла хотя бы на секунду поверить в его виновность.
Неожиданно она ощутила чье-то теплое присутствие. Хотела «оглянуться», но не могла. А этот кто-то взял ее теплыми ладонями за бесплотные плечи, наклонился к ее уху. На долю секунды мелькнул золотой отблеск — как будто огромные золотые крылья раскрылись, рассыпая вокруг сверкающие искры.
«Уже скоро, девочка, потерпи», — прозвучал голос невидимого. А ее залило светом и спокойствием.
...А дальше она с любовью смотрела в бледнеющее лицо любимого, слышала его просьбы вернуться и отвечала: я вернусь, я приду, потерпи... И знала, что если не его разум, то его душа слышит. Потом неведомым образом ощутила, как сердце в тонком теле на кушетке стало биться само, дыхание выровнялось. А густая масса, мешавшая приблизиться, растворилась, растаяла, уносимая неслышным, но таким живым биением человеческого сердца.
«Сейчас, иди, пора», — услышала она, и огромные теплые ладони подтолкнули ее вниз.