Кольцо Трансильвании
Шрифт:
– Что этто у Фас машина как новогодняя еллка ?
– Don,t understand you, – отвечаю сразу я, привыкший уже к различным пограничным придиркам.
После этого «рыбоед» достаточно долго и заунывно рассказывает мне, что в светлое время суток нельзя включать одновременно ближний свет фар и ходовые огни, что я знаю и так, просто забыл переключиться после России, где лишним свет не бывает, ввиду большого количества «водятлов». Потом он внимательно смотрит в мой паспорт и водительское удостоверение, после чего мгновенно затыкается, увидев в них свое имя, поскольку на грудном шевроне у него также значится имя «Robert». После этого, явно повеселев, он интересуется, не на зимней ли резине мы случайно путешествуем, на наше недоумение поясняет, что уже пару таких чудаков он завернул, не впустив в родную Эстонию, чтобы те шипами не вредили дорожному полотну. Получив заверения о том, что такое нам и в голову прийти не могло, он возвращает паспорта и бумаги с проставленными штампами и желает удачного путешествия. Ну, вот и распахнуты электрические ворота
На Петровской площади Нарвы мы меняемся с Дианой местами, я пускаю ее за руль, поскольку для нее езда на машине комфортна только в Прибалтике, где дороги безлюдны и народ правила дорожные соблюдает. Главное самому не нарушать, штрафы очень суровые, а неуплата в срок может послужить основанием для аннулирования шенгенской визы. Хоть путь у нас лежит к южным широтам, мы решаем заехать в одно местечко, которое на эстонском звучит как «Пуртсе». Это в стороне от нашего основного направления, но там на берегу Балтийского моря находится древний замок, ну или вернее все, что от него осталось, так как он был разрушен во время Северной войны, то есть когда Петр Великий дрался здесь с восточным ожесточением, бросая в топку войны сотни тысяч рабов для достижения своей мечты – быть у моря. Мягко скатившись с таллиннской трассы, мы петляем по деревенской дороге, которая хоть и деревенская, но неплохо асфальтирована, затем выезжаем к берегу моря и сворачиваем в лес к одной незаметной приморской мызе. И вот он, замок, стоит на берегу, который в силу таблички, стоящей на столбце около него, значится как самый северный форпост Римской империи на момент своего основания. Я не так хорошо знаком с историей Рима, но по Прибалтике знаю, что это все территория бывшего Ливонского ордена и Ганзийского сообщества, но если информация с таблички верна, то Рим действительно владел всем миром в период своего расцвета. Однако постигла его историческая участь всех империй, о чем следовало бы помнить всем, кто обуян имперскими амбициями. Полюбовавшись остатками древнего замка, побережье которого облюбовали в большом количестве лебеди, плавающие около него грациозно и плавно. Как-то становится удивительно спокойно на душе, ведь прибалтийское безлюдье в сочетании с замком и лебедями будто переносит тебя в место, именуемое сказкой из детства, где живут заколдованные принцессы, драконы и коварные короли, злые и добрые волшебники. Со светлым чувством мы возвращаемся к машине и начинаем путь к городу Тарту, после которого, вскоре уже будем двигаться по территории Латвии.
Глава 2. Мир Прибалтики из окна автомобиля.
До того как доехать до номинальной границы между Эстонией и Латвией, которая по нашему маршруту располагалась в городе Валга, разделяя его практически напополам, несколько часов мы двинались по достаточно безлюдной и безмашинной местности вдоль Чудского озера. И, проскочив город Тарту, известный своим старинным университетом, а также тем, что в свое время он, Тарту, именовался городом Юрьевым на русский манер, поскольку территории эти были пограничными между Ливонским орденом и Русью и приграничные городки переходили из рук в руки во время различных войн и конфликтов. Так вот, как до города Тарту, так и после него шли поля, но в отличие от российских эти поля, как и вообще все поля в Европе, отличались геометрической разлинованностью площадей и каким-то подстриженным по линейке лесом и кустарниками. Но по сравнению с иными периодами наших путешествий, сейчас по дороге и в кустах попадались автомашины с маскировочными узорами на кузове с НАТОвскими солдатиками, видимо, у них были учения, если их перемещения по дорогам можно было так назвать. Нас забавляло глядеть, как усиленно солдаты с техникой потенциального противника пытались спрятаться в редких эстонских перелесках. Дело в том, что как они не пытались какой-нибудь автоколонной залезть в лесок, непременно хвост колонны торчал наружу, спрятавши же хвост в лесопосадки, непременно выпячивалась наружу голова. И бросив это зряшное дело, НАТОвцы просто колесили по эстонским дорогам. Вспомнилось, глядя на эту картину, как мне местные рассказывали, что с большого «барского» НАТОвского плеча им продали технику, подлежащую списанию в этих самых НАТОвских войсках. Несколько единиц выставили в Нарве у большого торгового центра, где они пугали проходящих хорошо заржавленными боками, а при попытке завести один древний «Абрамс», он завонял и задымил отработанной соляркой всю округу. От позора технику погрузили на тягачи и оттащили подальше с глаз долой. Причем эпизод с «Абрамсом» я наблюдал лично. А вот, по словам одного нарвского таксиста, в придачу к ржавым танкам продали Эстонской республике еще пару вертолетов «Апач», тоже списанных за древностью. Один так и не смог завестись, а второй даже взлетел и сделал попытку рухнуть на город Йыхве, но каким-то чудом сел на окраине. Вертолеты тоже утащили в неизвестном направлении, и никто их больше не видел. Как-то после майских праздников недалеко от Санкт-Петербурга я видел сломанную «Армату», которая, похоже, ехала с парада Победы и тоже стояла на обочине, нещадно дымя неисправным двигателем, хотя этот танк и новой модели. Так вот, этот момент наблюдения за новой «Арматой» и факт впаривания союзникам металлолома неизбежно наталкивает на мысль, что вояки на своих железных коробках, как с той, так и с другой стороны дурят население мнимой опасностью, грозящей с «другого берега», а сами обделывают свои коммерческие делишки. Помнится в Таллинне во время нашей прогулки прямо над городом пару МИГов с НАТОвской символикой стали крутить бочки и иные фигуры высшего пилотажа, хотя над городом это строжайше запрещено. Подойдя к недовольно морщащемуся от грохота реактивных двигателей экскурсоводу, вынужденно прервавшему свой рассказ группе туристов, я спросил, как местные власти разрешают такое безобразие. На мой вопрос экскурсовод проклял все эти «хороводы» с военным блоком и пояснил, что нынче у них на дежурстве расположились поляки, у которых остались на вооружении еще советские МИГи с выработанным ресурсом двигателей, вот они на них и выделываются. Так что после всех этих наблюдений моя нелюбовь к «каскам» только усилилась.
Обогнав очередную никуда не спешащую колонну со спящими в автобусах солдатами, мы наконец-то пробрались через «пограничный» город Валга и стали поглощать километры латышских дорог.
– Ты знаешь, что я хочу сейчас на перекус? – спросил я Диану, которая с мечтательным видом глядела по сторонам уже в качестве пассажира.
– Ну, какой-нибудь гамбургер на заправке, – подумав, ответила она.
– А вот и нет, хочу я простой прибалтийский бутерброд с килькой и маленьким кусочком сливочного масла, – мечтательно сказал я, представляя озвученное в своем воображении, – вот смотри, ведь иногда самая простая еда – килька у прибалтийских народов или те же мидии у народов южных морей вдруг становится востребованной и желанной у людей, не чуждых кулинарным изыскам, много попробовавших на своем веку.
– Это сейчас вряд ли, – грустно ответила Диана, тоже вероятно представив себе вскусненький бутербродик с килькой под чашечку кофе, – кругом сетевые заправки со стандартным фаст-фудом, выгода убивает эти небольшие кулинарные радости. Нужно заезжать куда-нибудь в сторону от трассы, может в деревеньке какой-нибудь приморской и можно раздобыть нужный тебе «бутик».
– Вот именно, амерский фаст-фуд убивает все, в том числе и в нашей скрепоносной стране, – проворчал я, поворачивая к очередной заправке, на которой я точно знал, можно чем-то набить живот.
Через пять минут кофейный автомат выдал нам по литру коричневой жидкости, почему-то именуемой кофе, а продавщица снабдила меня гамбургером, состоящим из двух булочных кругляшей с мясной и овощной начинкой между ними. Причем американский размер их блюда никогда не помещался мне в рот, и вся начинка неизбежно оказывалась у меня на одежде, если мне не удавалось увернуться от нее при ее же падении. Оставалось загадкой, чем руководствовались амеры, определяя диаметр бургерной булки, чьим размером рта. На этот раз, правда, я предусмотрительно запасся пластмассовым ножом и вилкой и расковырял гада на такой же пластмассовой тарелке. Диана ограничилась кофе и плюшками, которые у прибалтов на заправках в изобилии и готовятся вне технологий фаст-фуда.
После продолжения пути я увидел на обочине странную тетеньку в необычной форме с биноклем, которая издалека, осмотрев наше авто, дала команду на остановку.
– Здравствуйте , – на хорошем русском языке обратилась она к нам, – можно Ваши документы?
– Пожалуйста, – пожав плечами, я передал ей оба паспорта и документы на авто.
– А куда едете? – продолжала интересоваться страж латышских дорог.
– В Ригу, – соврал я, поскольку излишек информации вреден для контролирующих органов, которые в случае такой правды начинают все кряду интересоваться, почему маршрут именно такой, ведущий через их страну.
– Счастливого пути, – женщина протянула мне документы, удовлетворившись, видимо, полученной информацией.
– А вы из полиции? – я не утерпел и решил удовлетворить свое любопытство, потому что на дорогах Европы, если правила не нарушены, то остановка явление чрезвычайное. А правила нами нарушены не были, что следовало из отсутствия к нам претензий и возврата документов.
– Нет, иммиграционная служба, – ответила та и отвернулась.
Сия дорожная ситуация осталась для меня загадкой, по моему глубокому мнению, такая служба должна ловить разных африканцев и азиатов, которые косяками рвутся к «европейским ценностям». Изыскивать таковых субъектов в достаточно приличном автомобиле с российскими номерами показалось мне достаточно странным. Тем временем не очень хорошего качества латышские дороги, понемногу, по мере приближения к Литве, стали получше, а отсутствие до горизонта иного кроме нашего автотранспорта, побудило меня немного прижать педаль акселератора. За что вскоре я был наказан, так как единственный встречный автомобиль, несмотря на отсутствие соответствующей раскраски, оказался полицейским, да еще и снабженным радаром. Я это понял, когда в зеркало заднего вида увидел его разворачивающимся и пустившимся вслед за нами с синими стробоскопами, расположенными на решетке впереди автомобиля. Пришлось делать остановку и отдаться неизбежной процедуре полицейского наказания в виде передачи им документов и объяснения своей чудовищной ошибки. Хотя оба полицейских явно были из русаков, что давало надежду на благополучный исход.
Конец ознакомительного фрагмента.