Колдовской знак
Шрифт:
— Вполне, — сказал Алекс, улыбаясь. А потом снова серьёзно: — Спасибо.
— За что?
— Что сбежала.
Алекс мягко провёл рукой по её лицу, убрал упрямо лезущие в глаза волосы. Склонившись, нежно привлёк и поцеловал в губы. Дыхание сбилось, а глаза снова предательски грозились наполниться слезами...
Джейна коснулась его щеки, а потом прижалась лбом к груди и задумчиво замерла. Они оба не поднимали серьёзных тем. Не обсуждали события на шхуне. И не думали… Не сейчас. Такими, молчаливыми, их и застал стук в дверь — это Мейкдон хотел узнать, когда они будут готовы к ужину.
Когда совсем стемнело, все поднялись на верхнюю палубу. Сегодня разрешили нарушать правила, матросам можно было подняться на шканцы, разговаривать с кем угодно и вести себя свободно.
— Куда теперь? — тихо спросила Джейна у Алекса, когда суета вокруг него немного схлынула.
Они стояли на краю полуюта, над штурвалом, куда не доставал свет кормового фонаря и где было хоть немного тише.
— Надо навестить одного старого друга, — странно-задумчиво отозвался Алекс, сжав ладонями поручни ограждения.
— Где же он? — растерянно спросила Джейна, не понимая, к чему он клонит.
— В этом… как же его там… — он наморщил лоб, точно силясь вспомнить трудное слово. — А, точно. В Сагарде.
Джейна не верила своим ушам и только уставилась на Алекса в немом удивлении. Пока до неё не стало доходить… неужели? Вот почему он так удивился, услышав в трюме про старого друга!
— Варий?
— Он самый.
— Но...
— Я, оказывается, тоже слишком плохо его знал, — Алекс повернулся к морю. — Но теперь хочу узнать.
— А война...
— Я не буду воевать, Джейни. Не за кого. Я не знаю, что будет дальше. И мне нечего тебе предложить… разве что своё плечо...
Джейна всё-таки не сдержалась, и рвущиеся наружу слёзы снова заблестели в глазах. Сколько можно?! Но сегодня, наверное, просто день такой. Джейна вытерла непрошенную влагу ладонями, подставила лицо солёному ветру.
— Так долго я искала своё место в жизни, какой-то смысл… А теперь, кажется, поняла. Моё место там… где моё сердце. А оно сейчас — рядом с тобой. Так что мне всё равно, куда ты пойдёшь, пусть... жизнь покажет.
Алекс сгрёб её в объятия и ничего не ответил, не отрывая взгляда от манящего глубиной чёрного моря. Где-то далеко гремели отголоски бури, а рядом с бортом тихо вздыхали волны, мерным плеском сопровождая движение корабля. Горизонт, к которому они шли, едва заметно светлел и тонким лезвием очерчивал бескрайнюю поверхность океана, отделяя границы двух стихий.
Кто знает, что ждёт их там, за этой гранью?
Эпилог
Неделю спустя.
Где-то в Илакийском море, по пути к острову Шинтар.
Прошлым вечером солнце село мимо облаков точнёхонько в воду — день обещал быть отличным, хоть и не слишком ветреным. Алекс потянулся, расправив плечи, и снова задумался о письме от капитана Расса, которое Мейк умудрился перехватить ещё по пути на Авхельм.
Спасать на Итене больше было некого. Отец умер месяц назад, по словам капитана, скончался в своей постели от затяжной болезни…
Алексу вдруг вспомнилось раннее детство, такое же раннее утро, блики на воде и как отец, простой и добродушный, взял их с Сеймоном на рыбалку. Брат был старше на десять лет, и отец первый раз доверил ему управлять лодкой. Но Сеймон не любил море, зато Алекса уже тогда было оттуда не вытащить...
К счастью, хотя бы матушку удалось до начала войны переправить в безопасную пока столицу. Расс лично проследил, чтобы её поселили в доме подальше от глаз короля, чтобы лишний раз не напоминать об изменнике родины и сбежавшем колдуне. И всё же Алекс сделал, что мог, и теперь нет пути обратно — отныне он вне закона в обеих странах, точно пират, без честного имени и без родной гавани.
Кто бы подумал, как оно всё повернулось. Алекс сощурился оранжевому зареву рассвета на востоке, позолотившему тёмное ещё с ночи море, и обернулся на звук шагов Мейкдона.
— Снова не спал полночи? — нахмурился тот.
— Только встал, — приврал Алекс. — Надо следить, чтобы не попасться на глаза ивварцам. Нам ещё повезло за эти дни не встретить никого, кто навлёк бы проблем.
Он качнул головой, бросив взгляд на энарийские флаги на флагштоках. Если даже не ивварцев встретят, а «своих» — тоже не к добру. Хорошо хоть избавились от ивварцев с той шхуны, высадив их под прикрытием сумерек на небольшом острове. Спасённые жизни в обмен на молчание — сделка устроила всех.
— Ну что, старина, каково быть вне закона? — повернулся Алекс к другу.
— Сойдёт. Бывали и пострашнее времена. Мы, считай, и без того живые мертвецы, если бы не ты — потопли б в тот шторм и поминай, как звали.
— И теперь скитаться со мной, как в легенде про корабль-призрак?
— Те, кто остались на борту, кажись, достаточно отчаянны для такого. И пойдут за тобой, куда прикажешь. А остальных отпусим на берегу. Правда, есть кое-что... — Мейк как-то странно наморщил лоб.
— Что?
— Слыхал тут разговор один, мол, парни ещё хотят задобрить морских духов... те могут быть сердиты, ну, ежели ты понимаешь, о чём я.
— М-м?
— Женщина на борту, как говорится, к беде... Знаешь же, говорят, душа корабля ревнива и нужен обряд примирить их. Джейну надо посвятить в наше вольное морское братство, что б по всем обычаям, а то не дело... Я, стало быть, как старший, тоже несу за это ответственность. И, по-честному, Алекс, она заслужила...
— Ах вот оно что... — Алекс расхохотался. — Ну, с этой бедой мы как-нибудь справимся. Или это не парни говорят, а ты сам переживаешь, а?