Колдун 3
Шрифт:
Я лично этого не понимаю, собственник, понимаешь ли – за свою женщину просто пришибу, никому ее не отдам, но…не собираюсь порицать других людей за их особые пристрастия в сексе. Если это происходит между разными полами, конечно. Я не гомофоб, но гомики – это не про меня.
Если мне не мешает, если не ущемляет мои права – да пусть делают что хотят! Хотят обмениваться мужиками – пожалуйста! Хотят свального греха – да пусть! Я к ним не лезу, они ко мне в жизнь не лезут – да и пусть делают, что хотят. Удачи, извращенцы! Хе хе хе…
Одного не пойму – почему не поговорят откровенно? Почему не
Впрочем – какая мне к черту разница? Это их проблемы. «– Вы страдаете извращениями? – Нет! Я ими наслаждаюсь!» Хе хе…
А смешно было смотреть – пухленькие такие…что бабы, что мужики – ползают, как тараканы, свиваются в клубки, рычат! Зверинец, да и только! Бгг…
Теперь – за снадобья. Дело уже знакомое, дело простое. Кстати, антиалкогольный «коктейль» у меня еще оставался. Им хватит.
Не дает покою мысль – что с банкиршей? Вернее – что она еще может придумать? Опасная, как кобра! С ней нужно быть очень осторожным. Даже сейчас.
Закончил я как раз к двенадцати часам, и стал богаче на миллион двести тысяч рублей. Никаких «деньги потом», никаких кредитов. «Деньги пиред! Хыодя очень бедный! Ваш шибко живет, а он очень бледный!».
Женщины уехали ужасно довольными. И я опять предупредил их о том, что нельзя лить своим благоверным больше десяти капель приворотного средства. И опять в их глазах плясал бесенок сумасшествия, заставляющий людей совершать необдуманные поступки. Точно напоят своих мужиков снадобьем так, что те на неделю заболеют приапизмом. Ну что же…это их выбор. А я предупреждал!
– Вы где?
– Уже близко. Подъезжаем. Будем примерно через пять минут.
– Козни какие-то строила?
– Вроде бы нет. При нас не было. Звонила, решала вопрос с деньгами. Привезли ей какой-то конверт. Потом загрузили банкиршу в автодом, сейчас едет.
– Следите за ней внимательно. При малейшей угрозе – сообщайте.
– Есть, шеф!
Вот нравится мне четкие доклады, не какая-то там размазня! Все должно быть по-военному, должно быть красиво! «В человеке всё должно быть прекрасно: погоны, кокарда, исподнее. Иначе это не человек, а млекопитающее» Красиво ведь сказано! И все – в точку!
Кстати, а память-то у меня работает прекрасно. Сработало снадобье, не зря я подверг себя опасности. Хватанул лишнего, поболел, но теперь у меня абсолютная память. Разве не здорово? Могу фильмы наизусть цитировать – те, что когда-то видел. ВСЕ фильмы. Могу все прочитанные книги нараспев прочитать вслух – от корки до корки. И рецепты заклинаний уже впечатались в мозг – навсегда. Ну чем я не молодец?
А сейчас мне нужно сказать Варе, чтобы не высовывалась – мало ли…на всякий случай. Как всегда – в самый интересный момент Варю вынесло на улицу, видать спросить хочет, как прошел сеанс с этими двумя клиентками.
– Уехали? – задала она вопрос, на который имелся совершенно очевидный ответ. Машины-то во дворе нет! Так где они тогда, эти бабы? Сама машина уехала, что ли?
Но женщин не смутишь красноречивым молчанием! Шалишь!
– Они на тебя смотрели, как кошка на рыбку! Так бы и съели! Голодные бабищи! Неприлично так смотреть на чужого мужика!
Хмм…мы ревнуем, что ли? Да ладно? Неделю
Ох уж эти женщины! «Непоследовательность Нелогичная» – вот ваше имя! Да ладно, шучу я. Мне даже приятно, что она ревнует. Значит, дорог, значит, ценит. А если не переживает – уведут, или нет, если равнодушна – это лучше, что ли? Это обидно!
– Возьми конверты и отнеси их домой – командую я, глядя на то, как от грейдера к нам приближается целый кортеж – два черных «гелика» и здоровенная дура наподобие автобуса «Неоплан» – в центре кортежа. Видимо это и есть тот самый «автодом».
Хороший автодом, что я еще могу сказать? Дорогой! Миллионов двадцать стоит, не меньше. Ну…по Сеньке и шапка.
– Из дома не выходи – что бы тут не случилось. Запрись изнутри и сиди, пока я не приду и не скажу открыть. В дом войти никто не сможет. Ну, давай, давай! Варя, шевелись! Сейчас нам совсем не до того!
Видимо было в моих глазах что-то такое, из-за чего вся строптивость Варина испарилась, как вода с горячей сковороды. Она сжала в руках конверты с деньгами и бросилась ко входу в дом, даже не спросив – что сейчас вообще может произойти, и что сейчас происходит конкретно. Хлопнула дверь, загремел засов, ну а я зашел пикет, не обращая внимания на подъехавший к самым его дверям «автобус». Уселся на свое место, раскрыл папку и начал перебирать бумаги, краем глаза следя за тем, как выскакивают из «геликов» «люди в черном», как становятся они полукругом вокруг входа в автодом.
Глупое и показушное действо. Никто и никогда не смог уберечь охраняемый объект от убийства. Не спасают никакие деньги, никакие связи. Даже если ты президентСША. Ну а тех же банкиров отстреливали просто пачками – особенно в девяностые. И зачем тогда так понтоваться? Кто здесь, в глухой деревеньке, собирается отстреливать эту вздорную тетку? Хотел бы – давно бы ее убил.
Банкиршу выкатили в инвалидной коляске – бледную, изможденную, с глубоко запавшими в глазницы глазами. Черты лица заострились, возле уголков рта пролегли глубокие морщины. Истощала, да. От той уверенной, надменной, знающей себе цену остались только эти самые глаза – яростные, горящие фанатичным огнем.
Я даже невольно восхитился – сильна, сильна баба! Нам, мужикам, еще учиться и учиться у женщин их стойкости! По крайней мере – у некоторых женщин.
Кресло опустили на землю и закатили в пикет. Хорошо, что двери у меня достаточно широкие – а то бы пришлось больной даме идти пешком. А так – подкатили к моему столу и оставили сидеть в коляске, удалившись и закрыв за собой дверь. Видимо так им было приказано заранее. Ну да – когда капитулируешь, очень не хочется, чтобы за процессом капитуляции наблюдали твои подчиненные – эдак и совсем уважение потеряют. Ладно бы там сдавалась Президенту, или премьеру, или министру обороны вместе с главой МВД, тут – жалкий сельский участковый, маленький ублюдок которого никак не удается поставить на место!