Колдун
Шрифт:
Трофим споткнулся и полетел носом в землю, в последний момент успев выставить руки и перекатиться на бок.
– Есть, товарищ майор, – прохрипел он, опуская голову на влажную холодную землю. В груди противно заныло, напоминая о старой ране. Давненько ему кошмары наяву не приходили. Трофим полежал, глядя, как скрывается луна за облаком и, кряхтя, сел, растирая лицо. От прошлого сложно скрыться. Может, к мозгоправу обратиться? Он усмехнулся и запрокинул голову. Даже интересно стало, что ему специалист посоветует, если рассказать, чем он занимался последние годы… Одна только война, наверное, обеспечит психиатра работой на пару лет, даром что Трофим в полевом госпитале работал. Помолотило его тогда хорошо. До сих пор нет-нет, а и всплывает в памяти. Даром, что времени столько прошло.
Он опустил руки на землю и замер. Что-то выбило его из привычной колеи, вернуло воспоминания. Он шумно вдохнул свежий воздух и сузил глаза, настраивая зрение. Что-то не так. Трофим замер на мгновение, а потом выругался. Странно, что он сразу не сообразил. Запах свежей крови ни с чем не спутаешь. Расслабился у себя в лесу, привык к спокойной жизни.
Он поднялся на ноги и, мягко ступая по мокрой траве, отошел к дереву, тронув жесткую кору. Волчий вой, раздавшийся совсем близко, заставил его пригнуться, прижавшись к стволу. Он постучал себя по карманам и скривился – дурак, хоть бы кинжал взял! Значит, нужно уходить, он потом днем сюда придет, посмотрит, что творится.
«И снова задерживаем дыхание на четыре счета… Вдох» – Трофим дернулся, совершенно забыв про наушник, последние несколько минут игравший тихую плавную мелодию, и неловко оступился, хрустнув веткой.
Звериный рык за спиной отозвался волной пламени в крови, поднявшейся по спине до самого затылка, как обычно трансформируясь в ярость.
– Да чтоб вас, – протянул Трофим и медленно обернулся.
Четыре неестественно огромных волка выступили из темноты под свет появившейся луны, скаля зубы и порыкивая.
– Ребят, я просто мимо проходил и сейчас уйду, – поднял он руки, чувствуя силу, огнем прокатившуюся по мышцам. И колдун нахмурился. Алина же лишила его… Или не Алина?
И первый волк прыгнул, целя сразу в горло. Картинка замедлилась, позволила увидеть и яркие желтые глаза с проблеском разума, и острые длинные зубы. Трофим шагнул в сторону, чуть поднял руку, перехватывая мощный затылок и сжал пальцы. Звериный загривок хрустнул и оборотень, взвизгнув, упал на траву. Минус один. Яркое пламя начало топить сознание, и Трофим, оскалившись, отошел, дергая головой. Не хватает только сейчас сорваться, когда он столько сил приложил, усмиряя огонь!
– Я не хочу этого, – снова поднял руки, делая еще одну попытку остановиться. Любой зверь бы давно ушел, не стал связываться, инстинкты не давали им соваться мордой в огонь. Даже обычные оборотни почуяли бы опасность, отступили. Эти оборотни обычными не были.
Волки переглянулись и стали обходить его, тесня к поваленному дереву. Трофим оглянулся, приметив знакомого ворона на ветке.
– Совсем с ума сошла, дура! – повернулся к нему, и тут же пригнулся, ловя прыгнувшего волка, откидывая его в сторону.
– Отзови своих собак, – закричал, пригибаясь, из последних сил стараясь удержаться, – Я не хочу убивать!
Волки бросились разом.
***
Трофим ввалился в дом, прижимая подранную руку к животу и шипя сквозь зубы. Был бы кинжал, не пришлось в пасть голой рукой лезть. Он скривился, учуяв запах жареного мяса, и медленно вошел в кухню. В камине весело потрескивал огонь, а на плите, на сковороде под крышкой, томилось мясо.
– Ой, – подскочил с места новый хозяин его дома, – А я тут… Вы извините, но я отчего-то уснул, а когда проснулся, жрать хотелось, ужас как, вот я и взял ваши продукты.
Иван виновато потупился и тут же охнул, увидев кровь.
Трофим наклонил голову и прищурился. И все-таки, что-то с этим парнем было не так.
– Я… – бросился в коридор тот, – Сейчас! Подождите.
Он быстро вернулся, бросая на пол свою сумку. Сел около нее и стал вываливать вещи, пока не добрался до небольшой коробки.
– Я же всегда с собой… – посмотрел на Трофима, деловито открывая коробку, напичканную лекарствами, – Садитесь, я осмотрю, я умею.
Трофим, усмехнувшись, послушался. Отодвинул стул и опустился, привалившись боком к столу.
Иван поднялся, сел рядом и осторожно помог стянуть рукав куртки, открывая длинные рваные раны.
– Кто вас так? – поднял глаза.
– Собачки, – зашипел Трофим, когда парень салфеткой стал протирать поврежденную кожу. А потом задохнулся, почувствовав мощный поток целительной силы, шедшей от рук гостя, и резко поднялся, откидывая стул.
– Ты кто вообще такой? – отскочил он к окну.
Успокоившаяся сила взметнулась с новой силой, ударяя в голову.
– Как это кто? – хлопая глазами ответил тот, прижимая к груди бинты.
– Кто тебя подослал?
– Меня? – встал парень, – Батя сказал… дом…
Трофим шумно выдохнул и выставил ладони перед собой:
– А это что? – кивнул он на руки парня.
– Где? – тот посмотрел на банку с перекисью, – Так обработать же надо!
– Хватит юлить! – Трофим начал закипать.
– Дядь, – Иван осторожно сел, поставил на стол баночку и бинты, – Вам, наверное, надо в больницу, уколы сделать от бешенства. Мало ли собаки какие. Давайте я перебинтую, а там решим?
Трофим закрыл глаза и снова потянулся к разуму парня. Ничего. Будто стеной кто огородил. Он постоял, покачавшись на пятках, и сел на место.
– Трофим.
– Что?
– Не дядь, Трофим.
– А. Ладно. Можно? – Ваня снова взял салфетку и, дождавшись кивка, продолжил, – Я и зашить могу, если позволите, я ж хотел в медицинский поступать, работал год санитаром в больнице, пока в армию не забрали, – он осторожно принялся обрабатывать раны, – А у нас на район один хирург только был, да и тот пил по-черному, мне и пришлось самому.