Колдуны и герои
Шрифт:
– Что же вы его не остановили?
– Я – всего лишь женщина, сэр Ланселот. Мужчины не слушают женщин, когда уходят на свои войны, – она немного помолчала и добавила. – Тем более, всем тогда казалось, что выступая на стороне Алого Ястреба, проиграть просто невозможно.
– На войне сложно делать прогнозы, – заметил Ланс. – Конечно, бывают и совсем очевидные ситуации, но, как правило, война может преподнести сюрпризы.
– Я думаю, многие теперь усвоили этот урок.
– Только те, кто проиграл, – сказал Ланс. – Люди редко учатся на
– Они и на своих-то учатся далеко не всегда.
– Это верно, – согласился Ланс. – Признаться, я не большой мастер вести светские беседы, так что давайте без долгих предисловий обсудим сложную ситуацию, в которую мы с вами угодили.
– Давайте, – согласилась она.
И снова замолчала, не собираясь облегчать ему задачу.
– У вас есть какие-нибудь родственники? – поинтересовался Ланс.
Она ответила вопросом на вопрос.
– Кто приютит дочь и невесту изменника в эти смутные времена?
– Значит, вам некуда идти?
– Я могу пойти в монастырь, – сказала леди Катрин. – Полагаю, монахини меня примут. Я не очень набожна, но думаю, что смогу притвориться и это не станет препятствием.
– Я не стремлюсь выгнать вас на улицу, – сказал Ланс. – Просто не хочу нанести ущерб вашей репутации.
– В настоящий момент моей репутации вряд ли можно как-то навредить, – сказала она, глядя ему прямо в глаза.
Она надо мной издевается, подумал Ланс.
– Похоже, что готового решения у нас нет, – констатировал он. – Если пожелаете, то можете остаться в замке на какое-то время. Возможно, решение появится.
– Вы очень любезны, милорд.
– Я делаю то, что должен, – сказал Ланс. – В конце концов, когда-то это был ваш замок.
– Вы ошибаетесь, сэр Ланселот. Он никогда не был моим. Женщины не могут владеть замками. Они могут быть только довесками к их благородным супругам.
Так обоснуй комитет борьбы за равные права, раздраженно подумал Ланс. Глядишь, века через три-четыре брошенные тобой семена и дадут всходы. А потом вам даже разрешат ходить на выборы, голосовать и быть избранными, и твоя далекая правнучка станет президентом этой чертовой страны.
Угораздило ж меня. Не просто девица на выданье, а еще и первая в истории этого мира феминистка. По крайней мере, первая из встреченных мной.
– Я раздражаю вас своим присутствием, сэр Ланселот?
– Вовсе нет. Просто я задумался.
– Тогда я оставлю вас наедине с вашими мыслями.
– Вы выйдете к ужину?
– Да, милорд. Если вы не будете против.
К вечеру обоз так и не появился. Вместо него в замок прискакал всадник на взмыленном коне. Легко соскользнув в седла, он бросил поводья ошивавшемуся во дворе Джори и потребовал аудиенции у хозяина замка. Предположив, что это может быть один из обещанных Ринальдо недоброжелателей, и не желая пачкать внутренние покои замка кровью, Ланс нацепил пояс с мечом и кинжалом и вышел ему навстречу.
Новый гость оказался молод, строен, черноволос и не походил ни на рыцаря, ни на наемного убийцу. Его дорожный плащ был покрыт пылью, а на лице застыла усталость.
Впрочем, меч у него был. Длинный тонкий клинок висел на левом боку, широкие рукава вполне могли прятать кинжалы, и пока Джори уводил коня в конюшню, Лансу удалось рассмотреть прикрепленный к седельной сумке арбалет.
Ланс осмотрелся по сторонам. Теперь, когда Джори ушел, во дворе они остались вдвоем. Значит, в случае, если парень вздумает на него напасть, в поединке никто не пострадает. За вполне очевидным исключением…
– Мне сказали, что вы хотели меня видеть. Я – сэр Ланселот.
– Да, хотел. Я – Плачущий.
– Плачущий кто?
– Просто Плачущий.
– Но сейчас вы не плачете, – заметил Ланс.
– Вы никогда не слышали обо мне? – удивился юноша.
– В мире живет очень много людей, – Ланс пожал плечами. – Если вы хотите поиграть в шарады, вам стоило бы найти кого-нибудь другого.
– У Алого Ястреба было два ученика, – сказал Плачущий. – Смеющегося вы зарубили на Золотом луге.
– Вот так уже понятнее, – сказал Ланс. – Вы прибыли сюда ради мести?
– Нет.
– Вы колдун, а меня предупреждали, что колдунам нельзя верить.
– Но чего вам опасаться? Мой учитель был лучшим чародеем страны, и это не помешало вам его убить.
– Бывает, что ученики превосходят своих учителей.
– Вы убили и Смеющегося.
– У учеников могут быть разные способности.
– Смеющийся был его любимчиком. Именно поэтому он командовал войском на Золотом луге.
– Это всего лишь вопрос симпатии, – заметил Ланс.
– Я готов дать слово, что не собираюсь причинить вреда ни вам, ни кому бы то ни было еще, находящемуся внутри этих стен, – заявил Плачущий.
– Слово колдуна…
– Я не рыцарь, но происхожу из благородного рода. Слово маркиза Тилсберри вас утроит?
– В принципе, да, – согласился Ланс. – Так чего же вам угодно, маркиз?
– Я хотел бы просто поговорить с вами.
– Тогда пройдемте внутрь.
Ланс повернулся спиной к маркизу и каждую секунду ждал звука вытягиваемого из ножен меча или щелканья пружины, освобождающей прикрепленный к тайном месте кинжал, но Плачущий так и не воспользовался предоставленной ему возможностью и не попытался его убить. Когда они добрались до обеденной залы, Ланс даже почувствовал некоторое разочарование.
До ужина было еще больше часа, но в зале уже горел разгоняющий вечернюю сырость камин. Факелы еще не зажгли, падающего из окон света было вполне достаточно, чтобы видеть своего собеседника. Ланс уселся во главе стола, указал на место слева от себя и крикнул слугам, чтобы несли вина.
Прежде, чем сесть, Плачущий снял плащ, отцепил от пояса меч и бросил их на скамью рядом с собой. Ланс отметил, что, несмотря на кажущуюся небрежность жеста, меч все-таки оказался поверх плаща. Впрочем, это могло ничего и не значить.