Колдунья
Шрифт:
Ведьма бегала расширенными изумрудными глазами по разрушенным поддавшейся панике толпой трибунам, нервно заламывая пальцы.
А я, бледнея, схватилась за серебристый с красным рубином браслет на запястье. Его мне дала Ильгира, чтобы я могла с ней связаться или почувствовать угрозу жизни Лили, если таковая появится. Рубин был тусклым и безжизненным, а значит, до академии враги пока еще не добрались. Появись темный в комнате — камень бы загорелся ярким алым свечением.
Первым моим порывом было отправить Инессу к вампирше на помощь. Пусть им обеим с ним в жизни не справиться, все же хоть
— Спрячься за верхними трибунами и ни в коем случае никуда не уходи, — не терпящим возражений тоном потребовала я и двинулась к центру арены.
Другие высшие маги из числа алимовцев приблизились к сражающимся, не вступая в бой напрямую, но атакуя некроманта и одновременно поддерживая противостоящих ему со стороны.
Пробиваясь сквозь них, я решительно вдохнула и выпустила свою магию, чувствуя, как пылают темным холодом глаза. Сила урчала довольным зверем, которого спустя много лет наконец выпустили из клетки. Нарадовавшись свободе, она воспылала моей яростью и ринулась в бой. Нарушителя оплело синими вихрями, что разъедали черную дымку и впивались в его тело обжигающей кислотой.
Мгновенно некромант перевел свой взгляд на меня. За этой дымкой было невозможно разглядеть что-то, кроме нечеткого темного мужского силуэта, но тяжесть и сила, с которой его глаза в меня впились, едва не сбили меня с ног.
Он узнал меня. И, наконец, осознал мою расу.
— Т-т-т-ты… — шипя, протянул некромант.
Его черные вихри начали извиваться, подобно клубку ядовитых змей, что тянулись ко мне сотней смертоносных рук. Я хорошо знала, какую боль мне принесут эти объятия, и невольно вздрогнула, делая шаг назад.
— К-к-к-колдунья… Я думал, вы все с-с-с-сдохли… — Его голос сочился насмешкой и пренебрежением, и лишь боги знают, чего мне стоило удержать себя на месте.
С этим противником нельзя торопиться и опускать контроль. Опрометчиво броситься на него — означает добровольно прыгнуть в гроб и закрыть за собой крышку. В ближней атаке темному нет равных. А прикосновения конкретно этого некроманта — яд, смертельная отрава. Ракард тому доказательство.
Да. Теперь, когда у нас было больше времени и возможностей пробраться под густой слой тьмы отвлекшегося на окруживших его магов темного, мне удалось распознать, кто это. Я хорошо знала его омерзительную ауру.
Девкалион. Король Сальватии. Тот, кто ранил жнеца своим ядовитым мечом. Тот, кто отдал приказ разрушить Айтарию. Тот, от кого я в ужасе бежала долгие мучительные годы.
И моя ненависть к нему была настолько сильной, что на мгновение я позабыла всех близких мне существ и время, проведенное с ними, что смягчило меня. Я снова погружалась в холодный липкий мрак. В ту самую черную дыру на дне моей души, в которой таились мои грехи и мои звери: злоба, жестокость и ненависть. Жгучие, опасные и смертоносные. То, что до сих пор позволяло мне выигрывать,
Смерть во мне — моя сущность и мой главный страх — зашевелилась, подобно огромному ужасному океанскому монстру, что все это время мирно спал на дне. И от его внезапного пробуждения кровь во мне заледенела, а разум затуманился. Больше до меня не могли достучаться ни здравый смысл, ни бедное израненное сердце.
Суть магии жнецов в том, что они повелевают смертью — решают, кому жить, а кому умереть. Магия колдунов же — это тесное взаимодействие со всеми, над кем та самая смерть не смиловалась. Иными словами, жнецы сеют, а мы подбираем. Их эта омертвелая гниль не касается, мы же стоим в ней по макушку.
Баден, вешающийся на некроманта, как обезьяна, искусав его, как сочный кусок мяса, вздрогнул и испуганно выпучил на меня глаза. Ксафан напрягся и прижал к голове округлые черные уши. Они чувствуют перемены в моей ауре, как никто другой. Оба — непосредственное творение моей силы. Оба были мертвы, до того как им дали разум и волю.
За спиной некроманта внезапно возникли еще четыре тени его расы. Прибавление привело в панику даже командира арены.
Багадур перекрикивался с Долратом. Оба, взмахивая огромными огненно-алыми крыльями, переметнулись на второго темного. Баден с Ксафаном и неизвестными водяными занялись третьим. Четвертого и пятого окружили прибывшие из здания АЛИМ архимаги, среди которых были уже известные мне преподаватель защитной и боевой магии огневик Лавир Катон и преподаватель ПиВ ледяной Сарман ба Вадор.
Высшие маги, которые до этого боязливо помогали со стороны, завидев такую многообещающую подмогу, все же решили приблизиться и сразиться как следует.
Остальные некроманты оказались достаточно слабыми, чтобы у образовавшейся алимовской армии не возникло серьезных проблем с их удерживанием. Но король Сальватии — это не просто пешка. Это даже не ферзь или король, а сам игрок. Сейчас лишь от него зависит, погибнем мы сегодня или нет.
— Отдай мне девоч-ч-ч-чку… — продолжал шипеть этот змей. — Тебе ее все равно не защ-щ-щ-щитить.
Ракард продолжал отбиваться от странно ослабевшей атаки темного, но то и дело обеспокоенно косился в мою сторону. Только слепой не заметил бы, как меня несло.
Все накопившиеся эмоции упрямо рвались наружу, едва сдерживаемые хлипким контролем. Магия сходила с ума, разрывая меня изнутри и обволакивая пространство вокруг нас темно-синей, почти черной, дымкой. Передо мной стоял виновник всех моих несчастий на протяжении всей жизни, и мне хотелось лишь одного — его головы отдельно от плеч. Любой ценой.
— Зачем она тебе? — прорычала, усиливая разъедающий эффект своей силы.
Плотный густой кокон вокруг тела некроманта с шипением испарялся, открывая все больше кусков довольно худощавого и небольшого мужского тела, облаченного в черные доспехи.
— Она магичка-созидательниц-ц-ц-ца… — проговорил он таким тоном, словно объяснялся перед несведущим малышом. — Вы хоть осознаете, что это за с-с-с-сила? Она слаба физически и магически, но ее дух-х-х-х… Сама жизнь этой девоч-ч-ч-чки может подарить мне крепкую целую планету. Остальные не справилис-с-с-сь, я так долго пытался…