Колдунья
Шрифт:
Его мать вышла из тени, когда он вернулся в дом. Она протянула ему пригоршню монет и проговорила испуганным шепотом:
— Криспин, ты должен отдать это тем мужчинам. Жена Неда скоро будет рожать, и если он не сможет работать, то у них не будет еды…
— Не будь такой мягкой, мама. — Криспин взглянул на небольшую кучку монет, зная, как долго его матери пришлось копить эту жалкую сумму, откладывая карманные деньги, которые ей удавалось выпросить у мужа в случае крайней необходимости.
Он взял ее руку и всыпал монеты обратно.
— Если
— Криспин, ты не должен говорить ему! — Ее руки взлетели к ввалившимся щекам, и она в ужасе посмотрела на сына.
Криспин покачал головой в полном презрении и зашагал в сторону комнаты для завтраков, где в это время находился его отчим.
Луиза смотрела ему вслед и вспоминала, каким был ее сын, когда был маленьким — до того, как он стал смотреть на мать жестокими и насмешливыми глазами своего отчима. «И не только на свою мать, — подумала она, поворачивая к лестнице. — И не только на женщин, которых они приводили в часовню, а на всю женскую половину человечества. Бедная маленькая Хлоя! Она была таким веселым и жизнерадостным ребенком, несмотря на болезнь матери и отсутствие заботы. Сколько времени потребуется Джасперу и Криспину, чтобы сломать и ее тоже?»
Луиза даже ни на минуту не допускала, что ее муж и сын могут потерпеть неудачу в своем плане относительно дочери Элизабет. Эта первая неудача Джаспера не остановит.
— Значит, пес вернулся, — заметил Самюэль, поднимая кипящий чайник с огня, когда Хьюго вошел в кухню.
Задняя дверь была открыта, яркое утреннее солнце заливало комнату.
Хьюго сморщился от яркого света и запустил руки в волосы.
— Где она?
— Мисс повела его на прогулку. — Самюэль проницательно взглянул на хозяина и добавил еще одну ложку кофе в кружку, прежде чем налить туда кипящую воду.
Хьюго выругался и зашагал к двери:
— У нее что, нет ни грана здравого смысла? Разгуливать по полям после вчерашней ночи!
— Навряд ли она пошла далеко, — Самюэль помешал кофе, — в одной-то ночной рубашке и без туфель. — Он налил в кружку густую, ароматную жидкость. — И, кстати, что там насчет прошлой ночи?
Хьюго ответил не сразу. Он вновь повернулся лицом к комнате и спросил, теряя терпение:
— Ты что, хочешь сказать, что она опять отправилась гулять в ночной рубашке?
— Собаке уж очень нужно было, — решил объяснить Самюэль, подвинув кружку через стол.
Хьюго сжал руками теплую кружку, глубоко вдыхая аромат. Это прояснило его голову.
— Появлялся ли здесь кто-нибудь чужой, пока я был в Манчестере?
Самюэль кивнул:
— Парень. Он искал временную работу. Починил крышу у курятника, вполне прилично.
— А мог он взять собаку?
Выцветшие голубые глаза Самюэля засветились:
— Может статься, пока молодой Билли обедал.
Хьюго рассказал ему о событиях прошлой ночи вплоть до того момента, когда он накинул засов на переднюю дверь и его подопечная с собакой вновь были в безопасности.
— Хлоя думает, что им нужна была собака, но я не уверен, что все так просто, — заключил он.
Он колебался, поделиться ли с Самюэлем подозрениями о причастности Джаспера к этому происшествию, но тогда ему пришлось бы рассказать и кое о чем из их общего прошлого, а к этому он не был готов.
— До тех пор, пока я не решу, как лучше поступить, за ней придется все время следить, но без особого шума. Не вижу никакого смысла тревожить ее понапрасну.
Проницательные глаза Самюэля неотступно смотрели на Хьюго. Он привык к скрытности хозяина и знал, что не стоит пытаться выяснять что-то, если тот не желает об этом распространяться.
Хьюго вновь направился к двери. Когда он раздраженно осматривал окруженный стенами огород, из сада выскочил жизнерадостный Данте, гордо задрав хвост. Хлоя шла за собакой, длинные полы рабочего пальто, надетого поверх ночной сорочки, волочились по траве.
По крайней мере, она усвоила просьбу не разгуливать едва одетой. Хьюго обратил свой взгляд на ее ноги — раньше он никогда не смотрел на них. Это были самые прекрасные ноги, длинные и стройные, с высоким подъемом, прямыми розовыми пальчиками.
Да и разве можно было ожидать, что такое совершенное создание будет испорчено хоть чем-то? У него закружилась голова. Каким-то образом ему нужно знать то, что произошло в пьяном угаре. Он должен заставить и Хлою забыть то, что случилось, или попытаться убедить ее счесть это недоразумением, помутнением его сознания из-за волнений и суеты той ночи.
Больше этого никогда не случится, а сейчас он обязан оказать ей самую большую услугу — убить в ней те ростки безудержной страсти, которые вот-вот готовы были тронуться в рост.
— Впредь ты не должна выходить из дома без сопровождения, — рявкнул он, отойдя в сторону, когда она подошла к двери. — Вернее, ты не должна выходить дальше двора без моего разрешения. Совершенно неприлично для тебя бродить по окрестностям без сопровождения. Ты же не служанка.
Слова, которые она намеревалась произнести в качестве приветствия, замерли у нее на губах; она смотрела на него сверху вниз и казалась столь ранимой и незащищенной, что у него сердце перевернулось. Однако он продолжал так же резко:
— И поскольку этот чертов пес без конца попадает в переделки, ты должна постоянно держать его при себе. Если ты не сможешь контролировать его, в доме ему не быть. Это ясно?
Какое-то мгновение глаза ее были полны боли и растерянности, но затем в них вспыхнул огонек гнева, и она вздернула упрямый твердый подбородок:
— Такая полная перемена мнения, сэр Хьюго, просто приводит в замешательство. Ведь только вчера вы запрещали Данте находиться в доме, или я тоже буду отправлена в конюшню?