Колесо кошмаров
Шрифт:
Он быстро надел форму и поспешил к себе в кабинет. И в самом деле, на свежую голову он быстро покончил со всеми бланками и формулярами. В графе «Причина смерти» Кейкер написал: «По заявлению главного врача, производившего осмотр и вскрытие тела, смерть наступила в результате шока, вызванного бластерным ранением».
Род считал, что ловко выпутался; он не называл причину смерти, а лишь приводил свидетельство Скиддера.
Запечатав всю свою писанину в конверт, Кейкер вызвал курьера и велел ему поторапливаться, чтобы успеть к отлету почтового корабля. После этого
— Я насчет дела об убийстве Дима, инспектор. Как ни жаль, но мы пока не имеем никаких зацепок. До Брэгера в магазин никто не входил и оттуда не выходил. Полицейские расспросили всех соседей Дима. Сегодня я займусь расспросом его друзей.
Инспектор Максон недовольно покачал головой.
— Используйте все возможности, лейтенант, — сказал он. — Сами понимаете: время очень дорого. Мы обязательно должны раскрыть дело Дима. Чтобы в наши дни совершались убийства? И чтобы мы не нашли преступника? Это уже просто немыслимо. И недопустимо, поскольку может спровоцировать новые преступления.
Лейтенант Кейкер мрачно кивал. Его одолевали схожие мысли. Он тоже думал о социальных последствиях нераскрытого убийства. И потом, раскрытие этого преступления было его прямой служебной обязанностью. Лейтенант полиции, позволивший убийце скрыться, мог навсегда распрощаться со своей карьерой.
Экран видеофона погас. Кейкер достал из ящика стола список друзей Виллема Дима и принялся изучать его, прикидывая «на глазок» очередность визитов.
Напротив Перри Питерса карандаш Кейкера поставил единицу. На то у лейтенанта имелось две причины. Во-первых, мастерская Питерса находилась почти рядом с магазином Дима. А во-вторых — этого человека Кейкер знал лучше, чем остальных, не считая, пожалуй, профессора Айена Гордона. Но к Гордону он пойдет после всех. К тому времени болеющий профессор, наверное, уже проснется, а его дочь Джейн окажется дома.
Перри Питерс был рад видеть Кейкера и сразу же догадался о цели его прихода.
— Привет, Шейлок, — сказал он.
— Как ты меня назвал? — спросил Род.
— Шейлок — великий сыщик седой древности. Итак, первая загадка за всю твою карьеру полицейского. Или ты пришел рассказать мне о разгадке?
— Между прочим, великого сыщика, к которому ты меня примазал, звали Шерлок. Шерлок Холмс. А разгадки у меня пока что нет, Перри. Поэтому расскажи-ка мне все, что тебе известно о Диме. Если не ошибаюсь, вы с ним были почти в приятельских отношениях.
Перри Питерс задумчиво поскреб подбородок и уселся на верстак. Он был настолько долговязым, что ему даже не понадобилось вспрыгивать туда. Просто сел, и все.
— Забавный коротышка был этот Виллем Дим, — сказал Питерс. — Многие не любили его за язвительность и за безумные высказывания насчет политики. Что касается меня… по-моему, в чем-то он, возможно, был прав. Политика — вещь запутанная. Но в шахматы он играл превосходно.
— Шахматы были единственным его увлечением?
— Нет. Он любил мастерить всякие штучки — в основном, технические безделушки. Некоторые ему здорово удавались, хотя занимался он ими для собственного развлечения и даже не пытался их запатентовать или сделать на них деньги.
— Так он что, был изобретателем вроде тебя, Перри?
— Я бы не сказал. Повторяю: он любил мастерить разные пустячки. В основном совсем маленькие. Его привлекали не столько оригинальные идеи, сколько филигранная работа. В этом он был действительно силен. Я уже говорил тебе, что эти игрушки служили ему развлечением.
— А он когда-нибудь помогал тебе с твоими изобретениями? — спросил Кейкер.
— Случалось, и не раз. Но опять-таки, его мало интересовали мои замыслы. Зато сделать какую-нибудь трудную, заковыристую деталь — другое дело.
Перри Питерс обвел рукой мастерскую.
— Мои инструменты годятся для грубой работы. Больше тысячной доли микрона они не дают. А у Виллема есть станочек — просто сказка. На нем можно было резать что угодно с точностью до пятидесятитысячной доли.
— Перри, у него были враги?
— Я о таких не слыхал. Честно, Род. Его многие, очень многие недолюбливали, но это была вполне обычная неприязнь. То есть из неприязни к нему люди предпочитали покупать книги и микрофильмы в других магазинах. Но из неприязни к Виллему убивать его? Они же не психи.
— Как ты думаешь, была ли смерть Дима кому-нибудь на руку?
— Хм… пожалуй, нет, — после недолгого размышления ответил Питерс. — У него остался наследник. Племянник на Венере. Я его однажды видел: приятный парень. Но наследство не ахти какое. Думаю, не более нескольких тысяч кредиток.
— Перри, вот список друзей и знакомых Дима, — сказал Кейкер, подавая ему лист. — Посмотри, может, припомнишь и другие фамилии. Или у тебя возникнут какие-нибудь соображения.
Долговязый изобретатель внимательно просмотрел фамилии в списке и вернул его Кейкеру.
— Похоже, здесь перечислены все, — сказал Питерс. — Пара фамилий меня немного удивила. Не думал, что Дим хорошо их знал. Только вряд ли у него были друзья. Знакомые — еще туда-сюда. Но в основном — постоянные покупатели.
Кейкер убрал список в карман.
— Над чем сейчас колдуешь? — спросил он Питерса.
— Да, боюсь, завис я на одной штуке, — ответил изобретатель. — Мне сейчас позарез была бы нужна помощь Дима. Или, по крайней мере, его чудо-станок. Без этого я не смогу продолжать работу.
Перри взял с верстака защитные очки. Таких причудливых очков Род Кейкер еще не встречал. Вместо круглых стекол там были две стеклянные дуги, вделанные в эластичный синтетический материал. Судя по всему, эти очки должны были плотно прилегать к лицу. Чуть выше, примерно на уровне лба, находился цилиндрик диаметром не более полутора дюймов.
— Новая разновидность очков для подводного плавания? — спросил Кейкер.
— Нет. Это очки для работы в радитовых шахтах. Излучение от радитового сырья мгновенно разрушает любую прозрачную поверхность. И искусственные материалы, и природные. Даже кварц. К тому же излучение губительно для глаз. Поэтому добытчикам радита до сих пор приходится работать с плотными повязками на глазах и собирать сырье ощупью.