Колхозное строительство 7
Шрифт:
Почему там?
— Ну, ладно — мистер Банч. А мистер Стассен? О чём тогда речь? Хорошо, договорились.
Андрей Андреевич Громыко положил трубку и долго ещё глядел на телефон. Как-то неспокойно стало жить в последнее время. Нет, ну, жизнь у министра иностранных дел такой страны, как СССР, и раньше вялотекущей не была. Один Карибский кризис чего стоил — но вот сейчас что-то сломалось в мировой политике, как-то не так всё развивается. Уже практически невозможно предугадать действия противников, да и союзников тоже. Да ладно! Какие союзники?! Прихлебатели и подпевалы, а ещё затаившиеся враги, готовые ржавый окровавленный нож из-за своей спины вытащить в любой момент и всадить в твою. Всё, как всегда. Только два союзника — армия и флот. Хоть Россией обзови, хоть СССР.
А у США? Да всё то же самое. Тоже подпевалы и прикормленные главы ничего не решающих государств. Упади любой из колоссов — и шавки тут же набросятся. И если честным быть самим с собой, то вероятность падения СССР выше, чем у США. Всё дело в экономике. Не ядерные бомбы определяют сейчас, кто сильней. ВВП. Хоть со скрипом и догоняем, но ведь пока далеко ещё.
И вот — история решила чуть подыграть Союзу. Устроила там негритянскую заварушку, а ещё этот демарш де Голля. Треснул Альянс. Посыпались блохи с шерсти захромавшего пса. Теперь ещё и Китай номер выкинул.
Очень бы хотелось, чтобы США кроме Вьетнама ещё одну глупость сделали — разбомбили все ядерные объекты КНР. Ну, и чтобы те объявили им войну. Тогда точно Штаты надорвутся. Один нюанс: кто пойдёт за СССР, кто выберет социалистический путь развития в мире, если лидер — а СССР, без сомнения, лидер — позволяет капиталистической стране бомбить ядерными бомбами пусть и заблудшую овечку, но тоже одного из ударников социалистического лагеря? США будут выглядеть силой, способной разбить противника. Идут всегда за сильным — и тогда миллионы и миллиарды рублей, затраченных на сколачивание соцблока, можно списать в пассив.
И потому нужно сделать всё, чтобы США не разбомбили ядерные объекты Китая, а Китай этих объектов и ядерного оружия лишился. А ещё желательно сильно поссорить США и КНР.
Стассен неожиданно пошёл на переговоры. Понятно, что обещать — ещё не значит жениться, но хоть что-то. Странное место выбрал для переговоров. Оккупированный ещё в ходе Второй Мировой и так и не переданный Японии остров Окинава. А на нём — военная база США.
Правда, есть и «за» аргументы. От Владивостока не так далеко, и от Китая тоже. Нужно лететь — и чем быстрее, тем лучше. Мало ли! Ещё погодные условия вмешаются. Вице-президент США, а в недавнем прошлом заместитель Генерального секретаря ООН, лауреат Нобелевской премии Мира Ральф Банч, сказал, что там сейчас сезон дождей. Зонтик, мол, господин министр, не забудьте.
Тишков прилетает через пару часов. Может, самолёт у него попросить? Не до конца понятный Андрею Громыко человек. Махровый капиталист в Политбюро. Выверт какой-то.
Однако не до Тишкова теперь, хоть он и сделал возможными эти переговоры. 37-й президент США Гарольд Стассен решил встретиться с Громыко лично. Не с Шелепиным, и даже не с Косыгиным. С ним — Андреем Андреевичем Громыко, министром Иностранных дел СССР. Почему? Что опять за игры??? Зачем вести переговоры с человеком, который окончательное решение принять не может?
Как там, у китайцев, «чтоб тебе родиться в эпоху перемен»? Родился.
И всё же Громыко смущала Окинава. Ведь он окажется всего в километре от аэродрома, где сидят на гнёздах из атомных бомб огромные «птички» Б-52. Что-то вот прямо сердце щемило.
Событие сорок второе
Немецкий турист в теплоходном баре.
— Чивирзднеркильмаскишбрунгальдмерк с лимоном, пожалуйста.
— Чивирзднеркильмаскишбрунгальдмерк с чем? — уточняет бармен.
Марсель Зарипов оборзел. Пётр только с самолёта слез, а этот, с позволения сказать, «товарищ» уже тут как тут — нарисовался. Приехал на дачу в Переделкино, где Пётр решил переночевать. Тишков только телевизор выключил. Посмотрел новости вечерние — весь мир впервые после Второй Мировой объединился и тявкает на Китай. Тьфу, на «Материк». Требует разоружить проклятых. Капиталистические страны во главе с США настаивают, что нужно отобрать опасные игрушки у проклятых комми, а социалистические и всякие неприсоединившиеся — у проклятых маоистов. Самое интересное узнал в аэропорту: Громыко летит на Окинаву, на встречу сразу и с президентом, и с вице-президентом США. У них это законами разрешено, чтобы оба одновременно покидали страну? Или Окинава сейчас — это США? Отобрал Андрей Андреевич самолёт. Вернее, отобрал Косыгин — позвонил и попросил «поспособствовать». Американские пилоты отказались. Спросил наших — нет, боятся ещё сами. Снова пошёл к русским пиндосам. Пять тысяч баксов? Окей! Сволочи. Нет, они уже нашими не станут. А может, так и надо? Может, мы не такие? «Я кака-то не така, два бидона молока, сзади два окорока…». Наши насупились и сказали: «Хоть выспаться дадите?». На том свете? Партия вас не забудет. Лично представлю к наградам. «Ну, раз надо». Улетели.
А кто этому хитрому татарину сказал, что Пётр вернулся, и сейчас в Переделкино? Ну, только тёзка-танкист.
— Так у него дело важное! Сто раз звонил, просил, как вернётесь, сообщить, — развёл руками майор.
Пришлось спать не ложиться — сидел на лавочке с бокалом красного винишка и ждал. Приехал и огорошил. Хочет колхоз купить себе круизный лайнер. Заслуженных колхозников будет катать по Чёрному и Азовскому морям. Сюр.
— А самолёт не нужен? До Адлера ведь тоже добираться надо?
— Нет, самолёт сразу не потянем. Через год, — вот сволочь.
Давно, в той реальности, читал про председатели такого же вырвавшегося вперёд колхоза из Подмосковья. И как раз про это время.
Было громкое дело председателя подмосковного колхоза имени Кирова (деревня Черная Балашихинского района) Ивана Снимщикова. В 1952 году он был избран шестнадцатым за пять лет председателем развалившегося хозяйства в восемьдесят работников, занимавшего последнее место в области по всем возможным показателям. За следующие семнадцать лет Снимщиков сумел вывести колхоз в передовики. Самые, бляха-муха, передовые передовики. Его колхозники брались за любое дело, которое могло принести деньги. Расплетали старые канаты, валявшиеся в портах Риги, Архангельска и Владивостока, и делали из них каболку для строителей и электриков, шили матрасы, делали соки и джемы из загубленных овощебазами фруктов и овощей, штамповали пластмассовую тару для парфюмерных фабрик. Все это продавали по «договорным ценам», что давало средства на развитие основного бизнеса (животноводство и растениеводство), строительство и благоустройство. В колхоз вернулись люди, к 1969 году у Снимщикова работало полторы тысячи человек, а общий объем реализованной продукции составлял 12 миллионов рублей.
И все бы замечательно. Пример для подражания. Вот он — социализм! Каждому по труду его. Только вот люди Снимщикова жили вызывающе хорошо — председатель платил своим двойную зарплату и катал доярок по Чёрному морю на теплоходах. В итоге Снимщикова обвинили в «нэпманстве», частнособственнических настроениях и отдали под суд. Колхоз забурлил, трактористы кричали: «Сейчас заведём трактора и поедем на Красную площадь с демонстрацией». Не поехали. Иван Снимщиков получил шесть лет с конфискацией имущества (на 900 рублей, по описи суда), был амнистирован через пять годков, ослеп и умер в крошечной «хрущобной» квартирке. А не высовывайся! НЭПман проклятый!
Пётр Ивана Андреевича забрал с собой в Казахстан. Еле-еле уговорил. Как объяснить таким подвижникам, что без него ведь заклюют? Это Зарипова трогать нельзя, за ним министры стоят — а кто такой Снимщиков? Найдут коммунисты повод. Сейчас председателем колхоза в Неметчине под Павлодаром. Рядом с Герингом и Иваном Худенко. Вместе отобьются.
— Не перебор? — Марсель вот не понимает. А чего — ЗАРАБОТАЛИ!!! — Так может, просто билеты покупать? Как обслуживать, ремонтировать? Зимой чего?
— Пётр Миронович, вы не мутите воду. Скажите — нет, и отстану. Мы вот построили в этом году у себя завод по производству бехатона. Деньги миллионами текут. Отберут ведь.