Колись, grande amore
Шрифт:
Так Олег забыл о доме, о Москве ещё на месяц. И стал активней делать деньги. А Андрей, исследуя гостиницу «Москва», познакомился с очень привлекательной барменшей Алёной.
Журнальный столик украсила нераспечатанная бутылка армянского коньяка высшей пробы, ваза с фруктами и шоколад. Аромат крепчайшего кофе заполнял гостиничный номер. Алёна оглядела всё вокруг с очаровательной
– Красиво живёшь. – И, сбросив ноги со стола, с явным удовольствием принялась резать лимон тонкими дольками.
Комнату пронизывал дух взаимной любви и дружбы.
– Помоги раздеться. Только не всю сразу, дурачок. – Наконец-то начиналось веселье.
Андрей помог снять дублёнку, ощутив потрясающий запах её тела. Мысли работали только в одном направлении – останется ли она на ночь и когда же ей «навязывать силовую», как шутят хоккеисты. Но что-то здесь не так. Похоже, его ждут сюрпризы. Опыт у Андрея был большой, но сейчас он не мог предугадать развитие событий. Алёна была далеко не простушка. Он это чувствовал и понимал.
Красивый был цвет коньяка в хрустальных бокалах и необыкновенный запах. Алёна потирала ладошки. Они чокнулись, и она с наслаждением сделала глоток. Карие глаза выражали недовольство, когда она вопросительно оглянулась на Андрея и на нетронутый бокал.
– Алёнушка, ну я же не пью. Ты же знаешь.
Андрей налил себе и чокнулся только ради приличия, что бы поддержать компанию. Бокал поставил обратно на столик.
Андрей радовался её приходу. С ней было весело и просто. Хотя дальше долгих разговоров в баре, когда было мало посетителей, их отношения не распространялись. Говорили о чём угодно, шутили над чем угодно. Андрей всегда помнил о ней и даже скучал иногда. И вот случилось: она пьёт коньяк в его номере и, кажется, не собирается останавливаться. Ведь это же настоящее свидание, придуманное самой Алёной. Ведь думала же она о нём.
Андрей был блондин с голубыми глазами. Выше среднего роста. Модно одет. В бар входил уверенной походкой, зная, что всегда притягивает к себе внимание посетителей. И это нравилось Алёне. На ценники не смотрел. Просто заказывал, что хотел, улыбкой лаская красивое лицо Алёны.
Как-то, а Андрей уже продолжительное время жил в «Москве», Алёна поинтересовалась, чем он занимается. То, что он москвич и находится в командировке, она уже знала. А вот интересно, чем он занимается, где работает, почему так часто приезжает. И Андрей, пристально глядя ей в глаза, с увлечением рассказывал, как трудно пишется этот проклятый сценарий, как много работы в архивах, с каким большим количеством людей необходимо встретиться и разговорить их в нужном направлении. В общем, работы много. Хорошо, что ещё никто не торопит с написанием, понимая всю сложность темы. Алёна слушала внимательно. Но иногда ему казалось, что она сдерживает смех в самых не подходящих для веселья моментах. Это удивляло, ведь он рассказывал правдивую историю о написании сценария. Он знал, как работают сценаристы в съёмочных группах. И придраться к его рассказу было невозможно. Странно. В дальнейшем Алёна каждый раз с улыбкой интересовалась, как ему пишется.
Она сделала ещё глоток и закурила Winston, подойдя к широкому окну. Метель засыпала Питер трудно проходимыми сугробами. Внизу тяжёлая техника убирала снег с проезжей части, стараясь не создавать пробки. Андрей тоже подошёл к окну и тоже любовался жизнью большого города. Слева мост Александра Невского, перекинутый через скованную льдом Неву, открывал дорогу на Весёлый посёлок. Справа купола Александра Невской лавры напоминали, что Бог любит детей своих и всегда придёт на помощь верующим в него.
Темнело быстро, но уличные фонари ещё не освещали дорогу спешащим на морозе ленинградцам. В номере было тепло и уютно. Андрей почему-то не решился обнять Алёну, и они отошли от окна. Снова сидя в кресле, Алёна теперь ухаживала за собой сама. Подлив себе коньячку, чокнулась с нетронутым бокалом Андрея и слегка поморщилась, выпив до дна. От лимонных долек поморщилась ещё горше:
Конец ознакомительного фрагмента.