Коллекционер душ. Книга 3
Шрифт:
— Да нет. Ты права, — ответил я и протянул ей еще закрытую пачку. — Возьми. Это тебе за совет.
Девчонка посмотрела на меня большими синими глазами и взяла подарок.
— Ты еще и все деньги, наверное, на них спустил?
— У меня еще остались, — хмыкнул я. — Значит тебя зовут Азалия?
Старшеклассница кивнула.
— А меня Костя. Ракицкий.
— Значит это ты тот пацан, по которому сохнут малолетки?
Я нахмурился. Она поспешила продолжить:
— В нашем толчке все стены в твоих плакатах, — усмехнулась девчонка. — Ну не совсем плакатах, конечно… Не журнал Cool, короче.
— Ах, ты об этом, — я невольно посмотрел в сторону школы. — Знаю. Был там однажды.
— Ты? — она затянулась еще раз. — Так может это твоих рук дело, а?
Азалия посмотрела на меня так, что я не понял шутит она или говорит серьезно. Но решил не ударять лицом в грязь.
— Как бы после нашего с тобой знакомства там не появилось нового рисунка. Уже за твоим авторством.
Азалия хихикнула и протянула мне руку.
— Будем знакомы.
Я обхватил ее тонкие холодные пальчики.
— Будем.
Я тут же продолжил говорить, пока пауза не затянулась до неловкой:
— Ты что здесь делаешь? Вроде все, кто учится в первую смену уже разошлись.
Девчонка еще раз осмотрела меня с головы до ног.
— Знаешь, некоторым бастардам гораздо уютнее вот так, на улице в минус хрен знает сколько, чем рядом с включенными батареями, но дома.
— Понимаю, — кивнул я. — Я не аристократ. Если что. Хоть и выгляжу как они.
Кажется это ее не удивило.
— Значит ты и вправду понимаешь. Не знаю нечистокровных, у которых все в шоколаде.
Девчонка мне приглянулась. Не понимаю почему. Может потому, что со своим багажом проблем она сильно напоминала мне меня самого в этом возрасте, а может мне импонировала ее манера общения. В этих пацанках в юбках я всегда находил что-то привлекательное.
— Ладно, — Азалия бросила окурок под ноги и втоптала его в снег. — Я знаю, что, скорее всего, не по адресу, но… Может у тебя есть два рубля? Все деньги на эту отраву спустила, а пешком домой идти теперь не хочется.
— Есть, — я достал из кармана червонец. — Держи. Сдачи не надо.
Девчонка удивленно глянула на купюру.
— Ну…это…спасибо чтоли?
— Слушай, — я посмотрел на часы и понял, что уже сильно опаздываю на урок. — Ты слышала про доставку на двух колесах?
— Дай подумать… — она принялась застегивать пуговицы на своем плаще. — А тот пацан, который пропал на прошлой неделе, не там случайно работал?
— Там, — не стал скрывать я. — В общем, подростки сейчас в этой доставке неплохо зарабатывают. Если есть желание обзавестись карманными деньгами, приезжай сегодня вечером. Вот адрес.
Я расстегнул рюкзак, вырвал двойную страницу из тетради по географии и протянул ее новой знакомой.
— А откуда ты…
— Давай не сейчас. Я на урок опаздываю. Просто приходи, если тебе интересно.
Я махнул Азалии рукой и побежал в школу.
— В семь вечера! — добавил я, уже забегая за угол.
Настроение у меня поднялось. После новости о матери я сильно упал духом. Но беседа со старшеклассницей и несколько минут наедине с собой, позволили собраться и понять, что если я буду тратить время на траур, то точно ничего не исправлю. Стоит взять себя в руки и действовать.
Когда я подходил к кабинету, в котором должен идти урок Хиромантии, у меня уже была заготовлена отличная речь в оправдание моему опозданию. Но на удивление дверь в класс оказалась открыта, а вместо голоса директора оттуда доносился галдеж.
Я зашел внутрь и увернулся от летящего мне в голову самолетика. Тот ударился о зеленую доску и упал на пол.
— А где Глеб Ростиславович? — я сел рядом с Клаус и огляделся. — Сегодня ведь опять поставили Хиромантию? Или нет?
— Все правильно. Но директор еще не приходил, — Жанна пожала плечами.
— Странно. Он никогда не опаздывал.
Хаос усиливался с каждой минутой. Ученики, которые ждали утомительного урока скидывали с себя спесь. Гремели стулья, близняшки орали на Калачевского, который подергал одну из них за косичку; внушительных размеров Боря, вытащил наушники из плеера и теперь «Черные птицы» группы Наутилус Помпилиус глухо играли из динамика; Яблоньский с Солониным устроили партию в фишки, а Вантус залез на стол и пытался допрыгнуть до светильника на потолке, чтобы сбить с него сокс — носок, набитый рисом и непонятно как застрявший там. Один Антропов сидел на своей последней парте и вел себя тише воды и ниже травы, уставившись в открытый учебник по Хиромантии.
— Всем здравствуйте! — вдруг разнеслось по кабинету.
Вслед за голосом в классе появилась Мирослава Игоревна. Галдеж тут же начал прекращаться, заканчиваясь раскатами гремящей мебели.
— Какой у вас следующий урок? — спросила она.
— География! — выкрикнул кто-то.
— Хорошо, — завуч убрала волосы с лица, и я заметил, что она бледная, как смерть. — Тогда доставайте учебники по географии.
А дальше все было так, как обычно и происходит в этих случаях. Мирослава Игоревна узнала на каком параграфе мы остановились и заставила читать тему будущего урока. А сама, то и дело, покидала класс и заходила обратно лишь для того, чтобы мы снова не разбесились.
Когда Рита спросила, что случилось с Глебом Ростиславовичем, завуч отвела взгляд и сказала, что все хорошо. Он просто снова приболел. Не знаю как остальные, но я считал с ее лица ложь мгновенно. Однако решил не лезть не в свое дело, принявшись за списывание домашки по всем сегодняшним предметам.
В конце дня меня ждал очередной неприятный сюрприз. В конце последнего урока учитель спросил кто дежурил на прошлой неделе. Этими беднягами оказались Рита с Баконским, сидящие перед нами. Поэтому на этот раз фортуна дежурства указала на нас с Клаус. И когда все уже валялись в сугробах у школы, визжали и кидали друг в друга портфелями, мы только заканчивали поднимать стулья на парты, чтобы помыть пол.