Коллекционер душ. Книга 5
Шрифт:
Я поддаюсь, беру лопату и всей компанией мы направляемся в сторону выхода. Но не того, откуда я пришел. Того, что со стороны леса.
— Давай быстрее. Я должна позвонить через… — лысая смотрит на часы. — Через двадцать семь минут. Если хочешь, чтобы хотя бы твоя мать осталась жива…
По вытоптанной тропинке мы прошли вглубь леса. Остановились среди трех заснеженных сосен. Тут уже предусмотрительно развешано несколько фонарей. Люди с битами окружили меня. Алдонин снова прицелился в мою
— Осталось двадцать минут, — фанатка вновь посмотрела на часы.
Видно, что в моих новых знакомых нет ничего святого. Они готовы похоронить мальчика практически заживо. Слышал, что в девяностые это частая практика среди бандитов. Но, чтобы закопать ребенка…
Ладно. Не время думать о морали. Надо придумать способ выбраться. И, кажется, он есть только один. Если Алдониным и другими аристо двигает месть, то скинхедов вероятно интересуют только деньги. Ради них они готовы даже убить ребенка. Вот мой шанс. Предложить больше.
Я втыкаю лопату в снег и отбрасываю первую горсть в сторону.
— Сколько вам заплатили? — выпрямляюсь и спрашиваю я.
— Заткнись! — приказывает Алдонин. — Вставьте ему кляп! Чтобы не произносил ни слова!
Задумавшись на мгновение, фанатка красно-белых отвечает:
— Боба, — обращается она к одному из своих дружков. Толстому в кожаных перчатках. — Доставай пистолет. Если сопляк снова заговорит, стреляй без предупреждения. Не будем позволять нашим влиятельным заказчикам пачкать свои руки.
Толстяк поднял пушку и дернул ей, приказывая мне продолжать.
А вот это уже плохо. Девица бы точно предала аристократов, предложи я больше денег. А может и нет. В любом случае, это уже неважно. Если заговорю, мне конец. Значит нужен другой вариант.
Я копал и одновременно пытался придумать, как в очередной раз выйти сухим из воды.
Бросаю лопату — умирает мать. Продолжаю копать — умираю сам. Открываю рот — смерть. Лезу в драку — снова под угрозой мать. Иллюзия тоже не вариант. Я не развил способность настолько, чтобы вся эта толпа обманулась. Думай, Костя.
Промерзлую землю становилось копать все тяжелее. И именно это навело меня на еще одну мысль. Но я пока не знал, сработает ли.
Следующие двадцать минут фанаты «Спартака» распевали свои кричалки. Затем девчонка, как и обещала, позвонила кому-то и сказала, что с ней все в порядке. Отключила вызов и, похоже, удалила номер.
— Ладно, — сказала лысая. — Пора заканчивать. Боба. Бывалый. Сходите за лопатами. Помогите мальчишке. А то мы до утра не управимся.
Дело пошло быстрее. Уже к следующему звонку с сотового я стоял в выкопанной яме, из которой только что вылезли два моих помощника.
Финишная прямая. Я не собираюсь умирать. Но нужно дождаться того момента,
Первым к краю ямы подошел совсем молодой аристократ. Он набрал горсть земли с выкопанной кучи рядом и проговорил:
— Ее звали Луиза. Она училась во втором классе, — мужчина с тонкими усиками над верхней губой, не показывая глаз из-под темных очков кинул горсть земли к моим ногам.
Он медленно обошел яму и встал мне за спину.
— Кирилл, — вздохнул следующий подошедший аристо. — Он мог стать чемпионом по шахматам.
Очередная горсть прилетела к моим ногам.
Все аристократы друг за другом становились напротив меня, произносили имена своих детей, кидали землю к моим ногам, затем уходили, чтобы занять свое место вокруг арены, в которой я должен умереть. Последним в очереди стоял Алдонин.
— Серафима. Семь лет, — еле произнес он, сдерживая слезы, и наставил на меня пистолет.
Все остальные аристократы стояли вокруг вырытой ямы, перекрывая мне путь к побегу и ждали, когда прозвучит решающий выстрел.
— Раз уж вы собрались меня здесь убить. Я, пожалуй, возьму последнее слово, — я медленно развернулся, чтобы взглянуть в глаза каждому, кто решил устроить самосуд. — Вы все…
Я не успел закончить. Несколько выстрелов из ТТ, который Афанасий Алдонин держал в руках, донеслись друг за другом. Но с разных сторон.
Я активировал каменный доспех. Но слишком поздно. Звуки уже прекратились.
Опускаю голову, чтобы посмотреть не ранен ли. В состоянии шока вполне могу не чувствовать боли. Только вот, если бы хотя бы одна пуля прилетела в меня, я был бы уже мертв.
Я поднимаю глаза и вижу, как аристократы падают один за другим. Сперва на колени, а потом на снег. Кто-то скатился прямо к моим ногам, отхаркнул и истек кровью.
Я в недоумении огляделся. Все, кто называл имена своих детей, кроме Алдонина, мертвы.
— Штаны не намочил? — рассмеялся кто-то, кого я сейчас не видел. — Засняла?
Девчонка с татуировкой спрыгнула ко мне и крупным планом запечатлела аристократа, лежащего в могиле.
— Все до последнего кадра! — весело ответила она и захлопнула крышку камеры.
Несколько скинхедов притащили еще один труп в пакете. Развернули его и положили на край. Ногами столкнули вниз.
Когда тело оказалось возле меня, я присмотрелся и увидел бледное лицо еще одного Афанасия Алдонина. Поднял взгляд наверх и снова увидел пушку.
— Сюрприз! — закашлялся бомж, теперь стоящий рядом с аристократом. — Твое лицо надо видеть!
Алдонин встряхнул головой и принял облик скинхеда. Лысого паренька, только одетого в пальто и брюки, в отличие от остальных.