Коллекция с пыльного чердака
Шрифт:
– Простите, я не поняла, когда именно это случилось?
– Точно не скажу, но вроде бы на следующий год после убийства княгини. И раньше-то мало кто в те края захаживал, а уж с той поры, как лукавый там поселился, и вовсе никто не заглядывал. Только парень один, тоже из бывших, ходил туда, ничего не боялся. Видать потому и кара его постигла – во время оккупации семья у него погибла – жена и сынишка. Под бомбежку попали, царство им небесное! – баба Пелагея перекрестилась привычным жестом, вновь подлила в чашки крепкого чаю. – Ничего у парня не осталось, погоревал он, погоревал, да и переселился в проклятую сторожку. И до сих пор ведь жив, коптит
– Жив? А сколько же ему лет?
– Много, милая, много… Не мудрено со счету сбиться.
– А как пройти в эту сторожку?
– Даже не думай! Нехорошее это место, говорят же тебе! Только вы, молодежь, стариков все равно не послушаете. Ели надумаешь идти, придется тебе сперва по нашему проселку шагать, пока не увидишь просеку, свернуть на нее и идти да самой топи. Там тропка есть неприметная, она как раз, куда надо тебя и выведет. Только гиблое это место, помяни слова бабы Пелагеи! Воронье там поселилось, кружит над головами, тоску наводит. Добрые люди в таких краях жить бы не стали…
Чаепитие продолжалась. Довольная тем, что нашла внимательную слушательницу, баба Пелагея продолжала свой рассказ, припоминая все новые и новые леденящие кровь подобности. Вскоре дело дошло и до поселившегося под корягой водяного, который утаскивал под воду ничего не подозревавших купальщиков и топил их на мелководье. Юля широко раскрытыми глазами смотрела в лицо старухе, и в этот момент верила каждому произнесенному ею слову…
***************************
Наконец настал долгожданный день нового «великого переселения в Дубовку»! Погрузив вещи в машину, все семейство Жигановых присело на дорожку и только после этого двинулось в путь. Настроение у ребят было приподнятое и немного взволнованное. Они впервые отправлялись из дома в такое длительное, занимавшее почти три летних месяца путешествие. Женя представляла себя на месте тезки-прабабушки, впервые приехавшей в Дубовку, а Миша был поглощен раздумьями о предстоящем расследовании.
Остались позади кварталы городских новостроек. Проехав мимо небольшой рощи, машина свернула на шоссе, и в открытое окно потянуло запахом свежескошенной травы, полевых цветов и сладкого меда.
– Осталось переехать на ту сторону реки, - объявил папа, - и мы на месте.
Въехав на безлюдную улочку и распугав лениво бродивших по ней пестрых кур, машина затормозила возле ладного недавно покрашенного домика. Строение было небольшим, одноэтажным, но производило приятное впечатление и сразу понравилось восторженной, радостно возбужденной Жене. Миша предпочел своих чувств не проявлять и вслед за родителями, важно двинулся к крыльцу.
Бабушка Даша оказалась, хотя и старенькой, но еще достаточно бодрой и очень доброжелательной старушкой. У нее было две козы и несколько кур, о которых она гордо говорила: «Мое хозяйство». Ее сын с невесткой и внуками переехал в город, но она не захотела расставаться со своим хозяйством и осталась в Дубовке. Пустив на лето дачников, сама бабуля поселилась в крошечном садовом домике поближе к козочкам, и заявила, что тоже переехала на дачу.
Папа повесил гамак между двумя березами, расставил раскладушки, мама расстелила постели. Когда все приготовления были закончены, Жигановы в сопровождении хозяйки обошли дом и оказались в маленьком цветнике. Там, прямо под открытым небом стоял застеленный клеенкой стол, окруженный мальвами.
– Вот здесь будете обедать, - сказал отец.
Баба Даша поставила на стол банку с молоком:
– Угощайтесь, это козье. Полчаса назад Машку подоила.
Перекусив и воздав должное прелестям свежего воздуха и здоровой еды, родители стали прощаться. Маму больше всего беспокоил лес, в котором дети могли легко заблудиться, но Марья Васильевна ее успокаивала:
– Не волнуйся, со мной они не пропадут.
Проводив родителей, Женя, которой не сиделось на месте, сразу же захотела познакомиться с окрестностями. Бабушка занялась хозяйством, распаковывая бесчисленные свертки с продуктовыми запасами, а брат с сестрой отправились на разведку. Начать осмотр решили с территории больницы. Насколько им было известно из рассказов Марьи Васильевны, поселка, в котором они сняли дачу, раньше не было, а потому пристального внимания сыщиков он не заслуживал. Этот населенный пункт появился в послевоенные годы, а в прошлом обслуживающий персонал: няни, санитары, повара в основном жили в ближайшей деревне Васино, куда Миша намеревался отправиться при первой возможности.
Пройдя по сонным улочкам Дубовки, Женя и Миша наконец-то увидели за старыми тополями несколько больничных корпусов из темно-красного кирпича. Как и говорила бабушка, они даже не были огорожены забором, но все равно казались мрачной непреступной крепостью. Эти больничные постройки произвели на ребят довольно мрачное впечатление. «В каком же из них жила наша прабабушка?» - думала Женя, рассматривая кирпичные корпуса, высокие окна которых были забраны надежными решетками. Размышлявший о том же Миша, произнес:
– Надо выяснить, в каком корпусе была квартира Жени и где находится чердак, на котором князь Орест прятал картины.
– Но как это сделать, «Шерлок Холмс»?
– Элементарно, «Ватсон»! Спросим у бабушки, а если она забыла, где стоит тот дом, выясним у хозяйки. Она работала санитаркой в лечебнице, а, следовательно, должна знать о ней все. Жаль, мы не поинтересовались перед отходом….
Глядя на унылые здания лечебницы, Женя попробовала представить себя на месте своей тезки – ровесницы из прошлого, которая так восторженно писала о новой жизни в Дубовке, но у девочки ничего не получалось. Ее тянуло на просторы холмов, освещенных солнцем, в лес, подальше от этой мрачной больницы. Когда брат и сестра вернулись домой, Марья Васильевна уже накрывала на стол.
– Нагулялись? – спросила она, вытирая носовым платком пот со лба.
– Ну и жаркий сегодня день! Совсем разморило. Поешьте окрошечки и давайте немного отдохнем, переспим жару, а потом погуляем уже вместе.
Но внуки не разделяли ее желания отдыхать. В дом идти не хотелось, да и спать – тоже.
– Мы здесь отдохнем, бабушка, а ты поспи, мы без тебя никуда не уйдем, - предложила Женя.
– Будь по-вашему.
Девочка удобно расположилась в гамаке, а Миша уселся за освободившийся после обеда стол, достал из кармана блокнот и заявил, что хочет еще поработать над планом расследования.
Вокруг стояла такая тишина, что казалось, будто весь мир погрузился в послеобеденный сон. Женя и не заметила, как тоже уснула…
Солнце уже склонялось к горизонту, изнуряющая жара немного спала. Когда задремавшая в гамаке девочка проснулась, то обнаружила, что брат находился на прежнем месте за столом, а рядом с ним сидит бабушка.
– Наконец-то, - сказал Миша. – Мы уже хотели без тебя на речку идти, думали, что ты до утра проспишь.
– Вы собираетесь на речку? – обрадовалась девочка. – Подождите минуточку, я только надену купальник!