Коллекция страхов прет-а-порте
Шрифт:
– И что же мне теперь делать? – жалобно взглянула на Полуянова Надюша.
Над тем, как помочь бедной Наде, Дима думал уже битый час. Но понял пока только одно: совет «забыть и забИть» в данном случае не прокатит.
Подсказать ей, чтобы опровержения требовала? Долго, муторно и почти бесполезно. Факты-то против нее, журналисты особо и не наврали – Надя действительно получила роль в рекламе безо всякого кастинга, и труп Марата – тоже первой обнаружила она… Да и потом, кому, как не Диме, знать:
– Уехать бы тебе, Надька, – тоскливо произнес Дима. – Прочь из Москвы, сюда я больше не ездец…
– Спасибо за совет, – пожала плечами Надежда. – Только с меня подписку о невыезде взяли.
– Да плевать на подписку, – хмыкнул он. – И потом: я ведь не на самолете тебе лететь предлагаю. Вон, у меня дача пустует, в роскошном месте. Воздух, цветочки, сосновый бор. И паспорта никто не потребует. Сам бы там жил – да работать надо.
– Помню я это «роскошное место», – хмыкнула Надежда. – Одни комары да алкаши.
«Хорошо, что язвить начала, – обрадовался Дима. – Значит, успокаивается».
– Пусть алкаши – зато газет там, в деревне, точно не читают.
– А меня и по «ящику» сегодня покажут. И по радио пропесочат.
«Неужели опять заревет?»
Но Надя не заревела. Наоборот – подобралась, поджала губы и вдруг сухо спросила:
– А больше ты мне ничего не предложишь?
«На совместную жизнь намекает? Что ж…»
И он великодушно предложил:
– А хочешь – перебирайся ко мне? Под мое раскидистое крыло. С меня – охрана, с тебя – борщи.
Надя радостно улыбнулась, глаза сверкнули.
«Ох, не влипнуть бы, – мелькнуло у Димы. – Хватит ли сил потом выгнать?»
Но девушка, против всех ожиданий, только покачала головой:
– Спасибо, Дима, но – нет. – И, с легким укором, добавила: – Вообще-то я надеялась, что ты мне другое предложишь…
– Руку и сердце, что ли? – ляпнул Полуянов.
– Нет, твоей руки мне не надо, – с легким даже ужасом отказалась Надежда, и Дима мысленно поставил ей «пятерку» – за актерское мастерство.
А Надя жалобно взглянула на журналиста и спросила:
– Ты разве не хочешь сам расследовать это дело?..
– Я?!
Об этом Дима тоже думал. И, в общем-то, даже этим делом занимался. Только уж больно удручающими выглядели результаты… Соня – убита. Илья – погиб. Марат – убит. Единственный оставшийся в живых фигурант – казиношник Черкашин – встречи упорно избегает. А Лерочка, ценный свидетель, комментариев, видите ли, не дает.
И Дима честно признался:
– Я пытался, Наденька. И пытаюсь. Но врать не буду: пока я в непонятках. Запутался. Не знаю, куда дальше идти…
– Вот давай вместе и распутаемся, – твердо сказала Надежда. И снова подбавила в голос жалобных ноток: – Ты разве не
– Понимаю, – согласился Дима.
– Вот если б мы это дело сами раскрыли… – продолжала наседать Надя. – А потом ты бы статью большую написал… Разоблачительную. Прикнопил настоящих гадов. Вот тогда б меня оправдали! И тебе – какой пиар!
– Что мне пиар, – через силу схохмил Дима, – он яркая заплата… – и сразу стал серьезным: – Мне б главное – тебе помочь… Понять бы самим для начала, куда двигаться.
– Qui pro, – кивнула Надя. – Я уже об этом думала.
– Ну, и кому же этот бред из трех смертей выгоден?
– Да хотя бы Черкашину! – бухнула Надя. – Он знал всех троих. И Соню, и Илью, и Марата. И вполне может быть, что они, все вместе, чем-то ему помешали.
– Верно мыслишь. – Дима раскрыл блокнот и продемонстрировал девушке одну из страничек: – Вот, видишь, рядок из палочек?.. Можешь не пересчитывать: ровно семнадцать. Именно столько раз я Черкашину звонил.
– И что?
– «Занят». «Вышел». «На переговорах». «Перезвоните позже», – пожал плечами Полуянов.
– Тогда поехали! – вскочила с кресла Надя.
– Куда? – удивился Дима.
– Как куда? К нему. Он ведь в казино работает, да?
– Гениально, – кивнул Дима.
Но с места не двинулся.
Надя посмотрела вопросительно.
– Ты думаешь, я не ездил в это «Золото Маккены»? – усмехнулся Дима. – Обижаешь, подруга. Только, увы, дальше порога не проник. Черкашин тоже не дурак – мою фамилию в стоп-лист внес.
– Все равно поехали, – твердо сказала Надя.
– Но я ж говорю тебе…
– Значит, в казино я пойду одна. А ты меня где-нибудь рядом подождешь.
На Леру – будто им зверя диковинного привезли! – сбежалась смотреть чуть не вся консультация. Давешняя докторша с приема. Врач-узист – юный очкарик. Еще пара тетенек в белых халатах. И роскошный, седовласый мужчина – главный врач. Единственный, кстати, разумный человек во всей этой медицинской тусовке. Не будь его – Леру б уже давно инфаркт хватил или даже сам кондратий. Потому что докторицы – да и молоденький узист от них не отставал – разахались, будто стая перепуганных уток. На пациентку – ноль внимания, только между собой говорили. И все непонятно – похоже, что на латыни. Она только суть ухватила – что с ней что-то из ряда вон.
Пришлось пригрозить:
– Я сейчас кричать буду. Если вы мне все не объясните!
Доктора переглянулись.
– Видите ли, м-мм… Лерочка… – осторожно начала одна из врачих. – Похоже, что в этой клинике… где вам якобы миому вырезали… в общем, не было у вас никакой миомы. Ее и не могло быть: в вашем-то юном возрасте.
– А какую же тогда мне операцию делали? – опешила девушка.
– Похоже, над вами… поставили что-то вроде эксперимента… – встрял в разговор юный доктор-узист.