Коло Жизни. Бесперечь. Том первый
Шрифт:
– Скорей! – зычно крикнул Гордиян, первым приходя в себя и отдавая повеления матросам. – Обрезать поводья погибших кологривов.
Матросы немедля побежали на нос судна исполнять указания шкипера, а Есислава все еще зажимая рот ладонью, чтоб не закричать, увидела, как под кормой корабля вода нежданно сменилась на зеленую даль леса… Мгновенно под ними появилась земля, проехав земной корой самую малость вперед. Из внутреннего помещения корабля на палубу, наконец, вышел Липоксай Ягы, коему только сейчас, чтобы успокоить божество Мерик разрешил рассказать всю правду… вернее только ее часть.
– Отец! – громко крикнула Есинька, убирая от губ руку и направляя на раскинувшиеся под ними дали земли. – Смотри… что это? Что… Что вообще случилось? – голос девушки туго дернулся. –
– Под нами континент Асия, его северо-восточные пределы заселены желтыми людьми… – властно пояснил старший жрец, тем тоном стараясь привести в чувства не столько Еси, сколько людей находящихся на судне. – Мы же летим прежним, указанным курсом. – Он повернул голову в сторону шкипера находящегося на положенном ему месте, обок кормового весла управляемого двумя матросами подле высокого, узкого деревянного стола почитай в средине крыши надстройки. – Гордиян! Ты слышал?
Шкипер не мешкая кивнул, вероятно, не в силах оспорить воздействие беса, повеление Мерика, да еще и старшего жреца.
– Ваша святость, – обратился к старшему жрецу Таислав, столь низко, вроде как он охрип. Побледневшая его кожа лица, густо смоченная потом, лоснилась, губы, как и руки мелко дрожали. – Значит вы ведали о произошедшем заранее… знали, что прилетит и упадет на Дари, посему мы оттуда и отбыли? Может, вы нам объясните, что происходит?
– Природный катаклизм, так сказали Боги, – Липоксай Ягы резко развернулся в сторону стоящих жрецов, не сводивших с него взоров. Каждое слово вещун говорил медлительно, растягиваючи, словно не в силах произнести и вовсе. – Дари погибнет… и спасти людей было неможно. Мне было велено улететь, чтобы уберечь от гибели ее ясность божество Есиславу… Сейчас мы летим на континент Африкию, где уже построено несколько поселений, в каковых дарицы продолжат свое бытие на Земле. Ежели нам удастся спасти божество, Боги вмале пришлют туда посланцев. Они принесут нам потерянные знания и тогда наступят золотые времена, обещанные в наших свитках, – повторил он почти дословно молвь Стыня.
– Что? – звонко закричала Еси, и тело ее судорожно дернулось… да, чтоб не упасть, ибо у нее нежданно подкосились ноги, она ухватилась рукой за борт судна. – Да, как ты смел… Как смел бросить людей на погибель… зная… зная о катаклизме… Сбежал… сбежал никого не предупредив… не дав возможности людям спасти свои жизни и жизни близких!
– Нет! – не менее зычно откликнулся Липоксай Ягы, в глубине души соглашаясь с брошенными в его сторону обвинениями. – Я выполнял, что велели мне Боги… Я не смел, нарушить их указаний, так как основа этой планеты вы, ваша ясность… Боги поведали мне, что вы суть нашей Земли и сие было досель, когда на планете впервые появились люди… и так будет до тех пор поколь по ней ходит человеческое племя.
– Ложь! Ложь! Все это ложь… и слова твои… и моя божественность, – еще звонче… насыщенней закликала девушка, осознавая, что по ее вине погибли дарицы… люди которым столь сильно любящий ее отец, ее Ксаечка, не оставил шанса на выживание. – Кто? Кто надоумил, тебя так поступить Ксай? Как ты и я теперь с этим будем жить?.. Ежели бы не я… Я! у людей… у них была бы надежда, возможность выжить… А теперь… теперь погибли целые грады, селения… Какой? Какой Бог сие повелел тебе сделать Ксай? Дажба? Круч? Стынь?
Есинька резко дернула руку от борта летучего корабля и закрыв ладонями лицо, надрывно закачалась, чувствуя, что еще морг того осознания собственной вины и она разорвет себе грудь, чтобы остановить биение своего сердца. Липоксай Ягы медлил лишь четверть минуты, а после торопко шагнул в направлении дорогого чадо, не столько желая объяснить произошедшее, сколько жаждая обнять девушку и в теплоте своей любви снять с нее всю боль.
Нежданно глухой удар потряс внутренности корабля, поелику янтарное небо все еще скидывало вниз останки спутника, словно летящие уже с Месяца. Судно стремительно накренилось на левый бок и люди находящиеся на нем оттого значимого удара попадали. Громко заржали кологривы, так как еще один огромный камень попал в них, окончательно ломая их стройный полет,
– Держитесь! – крик Гордияна вернул сознание Еси… и она, открыв очи, увидела пред собой густой дым.
Еще мгновение и юница ощутила всю себя и стремительное колыхание своего тела. Чья та рука, похоже, намертво впилась в ее предплечье, вогнав перста в саму плоть.
– Ах, – болезненно простонала Есинька, днесь только сообразив, что весит повдоль корпуса летучего корабля, с внешней его стороны, а под ногами ее плывут зеленые кроны деревьев, местами объятые полыханием огня, али серым куревом дыма.
Есислава медленно вздела голову и только сейчас заметила обок себя чьи-то ноги, обряженные в удлиненные, черные сапоги, с ровной, глянцевой подошвой. Тот, кто висел подле нее, одновременно правой рукой держался за борт, а в левой удерживал ее предплечье. Прошло малое время, когда девушка определила в висящем матросе Лихаря. Еще вероятно меньше минуты юнице понадобилось, чтобы понять, что Лихарь ее не удержит… И коль судно еще раз тряхнет, улетит вниз вместе с ней… Погибнет… погибнет, как и дарицы, чтобы спасти ее… погибнет и Лихарь… Те мысли неестественной мощью надавили на нее, и Еси вдруг услышала бодрый, высокий звук… успокаивающий, умиротворяющий… убеждающий. Тот звук… вернее даже голос, он словно вышел из ее мозга, аль точнее был порожден именно ее мозгом, авторитарно надавил на девушку, и с тем принес спокойствие… спокойствие к происходящему… к гибели Дари… и возможной смерти Лихаря. И тогда Есислава взбунтовалась… только не мысленно, ибо была на это неспособна, а физически, и, чтоб не допустить еще и гибели Лихаря, резко дернулась вниз… враз, качнув всем телом. Только рука юноши, крепко удерживающая ее предплечье, не выпустила девушку. Вспять тому рывку сорвалась его правая рука с борта. Совсем, крошечный кусок камня, прочертив огненно-белую полосу в небе, и словно раскатисто «ухнув» воткнулся в правый борт корабля, отчего левый, подпихнул полет Лихаря и Есиславы.
И юноша с девушкой понеслись с еще большим ускорением вниз… туда к пылающей земле, на каковой еще можно было рассмотреть зеленые массивы леса. Летучий корабль, будто замерший в небесах, внезапно горестно заскрежетал, по-видимому, разваливаясь на части и громко закричали на нем люди. Есислава на миг даже свободно вздохнула подумав о том, что умерев сейчас более не будет думать о тех людях, что погибли в Дари. Однако, также резкий, горячий порыв ветра, вроде как от пролетевшего недалече каменного, остатка, спутника подхватил Еси и все еще впившегося в ее предплечье Лихаря, да тотчас бросил на твердую поверхность. Лишь мгновением промелькнули пред очами юницы зеленые дали леса, перемешанные огнем и дымом. Удар о землю стал таким значимым, что девушка не только его почувствовала, она услышала гулкое хлюпанье, треск и хруст, точно ломаемого древа… и пред очами поплыл тягучие, клубистые, черные испарения.
Глава тридцать пятая
Дым… в его темно-сером мареве вспыхивая, вращались мельчайшие, рдяные искорки, вроде зачинающегося полымя… в нем иноредь колеблясь, проскальзывали лица Липоксай Ягы и Стыня… Стыня… Стынюшки.
Есислава глубоко вздохнула, в первый морг своего пробуждения, ощутив колебание земли, на которой лежала… ее стенание… гул… и трепетное подергивание, точно предсмертной агонии. Девушка открыла глаза и увидела над собой янтарное небо, испещренное во всех направлениях белыми, рдяными полосами. И тотчас вспомнив о пережитом… о гибели Дари… скрежете ломаемых бортов летучего корабля, зарыдала. Не погибнув, оставшись в живых, чтобы переосмыслить, прочувствовать смерть того и тех кого любила.