Колумб
Шрифт:
К счастью, флотилия плыла по пути, который впоследствии был назван испанцами «Дорогой дам». В этих широтах почти не бывает морских бурь, и плывущие на запад суда все время находятся в зоне попутных ветров. Очень редко приходится переставлять паруса, и команда кораблей подолгу свободна от самых тяжелых работ.
На «Пинте» и «Нинье» поведение матросов было иным, чем на «Санта Марии». И здесь много было страхов и господствовала безнадежность, но Пинсоны умели держать своих людей в узде, заставлять их работать и беспрекословно подчиняться.
Несмотря на все огорчения, причиняемые Колумбу
В начале плавания Колумб завел на флагманском судне шканцевый журнал, в который ежедневно заносил длину пути, пройденного за истекшие сутки. Однако на «Санта Марии» был не один, а два журнала. Один из них Колумб вел секретно только для себя. В него адмирал вписывал действительные длины пройденных расстояний, как он определял их из собственных наблюдений. Во второй журнал, доступный экипажу, Колумб изо дня в день вписывал преуменьшенные величины. Так, например, 10 сентября, когда прошли по оценке Колумба 60 лиг, он вписал во второй журнал только 48, при 20 лигах отметил только 16.
Этим Колумб стремился, видимо, несколько успокоить своих подчиненных, создать у них иллюзию близости покинутых берегов.
13 сентября, в 200 лигах от Ферро, Колумб натолкнулся на необычайное явление природы. Стрелка корабельного компаса начала вдруг отклоняться от положенного ей направления. Вместо Полярной Звезды она стала показывать на пять с половиной градусов западнее. Колумб был поражен новым явлением и стал пристально изучать дальнейшее поведение компаса «Санта Марии». В течение следующих дней отклонение все возрастало.
Адмирала очень беспокоило впечатление, которое может произвести на команду таинственное расстройство главного навигационного прибора. Он надеялся скрыть это неприятное обстоятельство, но неправильное указание компаса было вскоре замечено лоцманами. Они рассказали об этом матросам. Снова со всех сторон стали раздаваться жалобы и ропот. Говорили, что флотилия вступила в часть океана, где законы природы перестали действовать. Каравеллы скоро лишатся возможности направлять свой путь и затеряются в бесконечных морских просторах.
Еще раз Колумб принялся успокаивать команду, уверять, что стрелка компаса попрежнему указывает точно на север. Изменила свое положение Полярная Звезда. Она сдвинулась по отношению к ушедшим далеко на запад судам экспедиции.
Импровизированное объяснение несколько успокоило матросов.
Колумб очень легко строил гипотезы, объясняя на свой лад встречавшиеся на его пути загадочные явления природы. В своих предложениях он иногда поднимался до научных догадок, представлявших большой интерес и ценность. Колумб был первым европейцем, наблюдавшим отклонение магнитной стрелки в западной Атлантике. Ему же первому пришла мысль об использовании этого явления для определения географических долгот.
14 сентября над кораблями появились птицы. Когда матросы узнали среди них цаплю, они стали радостно кричать, что земля должна быть близка. Колумб из карты Тосканелли знал, что до земли еще очень далеко, но не хотел разочаровывать своих людей.
Медленно проходили дни. Вокруг трех каравелл, скользивших по легкой зыби, расстилалась все та же водная пустыня под синим, безоблачным небом. Пассаты быстро гнали суда к западу. Они надували паруса, умеряли тропический зной. Но матросы не замечали окружавшего их великолепия. Они были охвачены разочарованием и печалью. Надежда на близость земли их обманула. К тому же они стали бояться и дующего без устали попутного ветра. Что если в этой части океана не бывает других ветров? Как вернутся они на родину?
Колумб ежедневно записывал в свой секретный журнал большие цифры пройденных расстояний и тут же рядом заносил восторженные заметки об окружающей природе. Целые страницы заполнял он красочными описаниями моря и неба, ясности воздуха, его приятной прохлады. Он сравнивал бодрящую свежесть, царствующую в этой части океана, с апрельскими утрами в Андалузии и сожалел, что для полного сходства не хватало только трелей соловья.
Никогда не покивавшее Колумба острое чувство природы было привлекательнейшей его чертой. Из дневников, писем и докладов Колумба можно выбрать увесистый том описаний, которые могли бы поспорить с лучшими страницами Руссо и Шатобриана. Труды генуэзца особенно привлекательны тем, что автор и не подозревал их литературных достоинств.
В средине сентября каравеллы стали встречать растения, плавающие на воде. Яркая зелень их служила волнующим напоминанием о земле. По мере движения судов вперед зеленые островки становились все больше и больше. Наконец, флотилия оказалась как бы на изумрудном лугу. Впервые люди Старого Континента увидели Саргассово море. Теперь матросы стали уже бояться, как бы суда не сели на эти зеленые мели и не были опутаны и окованы плавающими растениями. Колумб много раз бросал лот. Море здесь было глубоко, и это успокаивало команду. Но шум растений, задеваемых корпусом «Санта Марии», еще в течение многих дней продолжал пугать матросов.
В один из этих дней на водорослях нашли живого краба. По общему мнению, он забрался сюда с суши. Близость ее подтвердили и трясогузки, пролетевшие над судном. Настроение команды снова поднялось. Колумб радовался, что общее уныние сменилось оживлением, и не умерял восторгов.
Теперь команды судов стали состязаться в скорости. Каждая из каравелл хотела первой подойти к земле. Быстроходнее всех была «Пинта». Подняв все паруса, она скоро вырвалась вперед.
19 сентября над флотилией пролетело множество птиц. На мачты «Санта Марии» сели два пеликана. Колумб решил, что каравеллы прошли мимо одного из нанесенных на карту Тосканелли островов — Антиллии или какого-нибудь другого, откуда и: прилетели эти птицы. Но целью Колумба были земли Индий. Он решил потому плыть вперед, не теряя времени на поиски этих островов.