Колумбы московского футбола
Шрифт:
Говоря обо всех, Николай Петрович вместе с тем, конечно, относил к числу наших футбольных «колумбов» и свою знаменитую спортивную семью. Но здесь он явно поскромничал. В истории московского и всего отечественного футбола ей принадлежит особое место. С фамилией Старостиных связан огромный исторический период, охватывающий более шести десятилетий и вобравший в себя почти все наиболее значительные, этапные события становления и развития любимой народом игры.
– Достаточно изучить биографию Старостиных, чтобы считать себя истинным знатоком советского футбола,- сказал Николай Николаевич Озеров на торжественном заседании, посвященном восьмидесятилетию Николая Петровича
В этой шутливой фразе, несомненно, есть значительная доля правды. И мы еще не раз убедимся в справедливости такого утверждения.
Маленький домик на пресненском Камер-Коллежском валу в Грузинах был построен Московским обществом охоты для своих прославленных, пользовавшихся всеобщим уважением егерей-окладчиков Дмитрия и Петра Старостиных.
У Дмитрия Ивановича семья была небольшая: сам, жена Агафья Никифоровна да сын Иван. У его же брата совсем иное дело: шестеро детей – Николай, Александр, Андрей, Петр, Клавдия и Вера.
Главной темой разговоров в этом доме была, естественно, охота. Братья слыли среди всех, кто их знал, искуснейшими рассказчиками. Особенно славился Дмитрий Иванович. Он воспроизводил пережитое в лицах, с одинаковым мастерством подражая людям, зверям и птицам, изумительно рисуя пейзажи, завораживая слушателей картинами борьбы и погони. Во все это охотно верилось. Оба Старостиных были рослые здоровяки. Привыкшие к строжайшему режиму, никогда, ни при каких обстоятельствах не употреблявшие алкоголя, отменно тренированные, они удивляли даже бывалых людей, даже самых заядлых и опытных охотников своей невероятной выносливостью. Отмахать в день по лесам да болотам двадцать- тридцать километров было для них обычным делом. Случалось, да не раз, преодолевать за сутки и вдвое больше.
– Это нам ничего не стоит,- говорил без всякой кичливости Петр Иванович.- И больше бы прошагали, да собаки устают.
В свободные зимние вечера в уютном домике на Камер-Коллежском валу, а летом – в деревне, куда выезжали всей семьей, взрослые мужчины вели отчаянные споры: чей пес лучше, кто наиболее ловко проявил себя на охоте, чье решение принесло в конце концов удачу.
Этот дух спортивного соперничества, дух честного и в то же самое время непримиримого противоборства неизбежно передавался сыновьям. Но были у них уже другие интересы, влекли мальчишек другие дела и забавы.
Если бы существовала та чудесная машина времени, о которой уже не раз говорили и писали фантасты, если бы мы с вами, дорогой читатель, смогли совершить путешествие в далекие годы, то убедились бы, какой искренней и всеобщей любовью пользовались в ту пору в Москве коньки. Город тех лет восхищал обилием катков для массового пользования. Они сверкали призывными огнями на Чистых и Патриарших прудах, иа Петровке и в Самарском переулке… Иа Красной Пресне отличные дорожки заливали сразу три стадиона-соседа. Последние два граничили друг с другом заборами. Часто на них проводились матчи трех стадионов, в которых разрешалось выступать всем их воспитанникам, независимо от того, к каким обществам и ведомствам они принадлежали. Москва жила своими конькобежными кумирами – Никитой Найденовым, Яковом Мельниковым, Василием и Платоном Ипполитовыми…
Мимо коньков не проходил в ту пору ни один горожанин. С них в разное время, в зависимости от возраста, начинали свое физкультурное образование и все четыре брата Старостины.
Как почти во всякой многодетной русской семье, у Старостиных все начиналось со старшего. Увлекшись конькобежным спортом в раннем юношеском возрасте, Николай тесно сошелся с членами Русского гимнастического общества (РГО), известного своими выдающимися мастерами ледяных дорожек, легендарными чемпионами мира и Европы Николаем Струнниковым, Николаем Седовым, братьями Ипполитовыми, прославившими отечественный спорт. Дыша одним воздухом с ними, наблюдая за их упорными тренировками и блестящими победами, он впитывал в себя благородное чувство высокой ответственности за результат, в нем появилось и росло день ото дня стремление к высшему спортивному мастерству, к виртуозности и, чего греха таить, к славе.
Чемпионы скоростного бега на коньках из Старостиных не вышли. Однако время, проведенное на беговых дорожках, не пропало даром. Все братья постепенно стали отличными мастерами русского хоккея – великолепной игры, по праву называвшейся зимним футболом. У этих игр и в самом деле много общего: конечная цель, расстановка игроков, тактические построения, формы и методы ведения атаки. В ту пору, когда не знали у нас поездок на юг для проведения учебно-тренировочных сборов, когда не могли даже мечтать о спортивных Дворцах и комплексах, русский хоккей был поистине незаменимым средством зимней подготовки спортсменов. И не случайно все выдающиеся мастера нашего футбола, например Михаил Бутусов, Павел Канунников, Петр Дементьев, Михаил Якушин и многие другие, известны и как выдающиеся хоккеисты. Все это в полной мере относится и к Старостиным. Николай, Александр, Андрей были признанными авторитетами плетеного мяча, все они в различное время неоднократно играли в составе сборной команды Москвы, и об этой части их спортивной жизни можно было бы написать отдельную книгу.
Но с раннего детского возраста самой большой, самой искренней любовью сыновей известного московского егеря стал футбол. В семнадцать лет Николай Старостин был принят в первую команду Русского гимнастического общества, культивировавшего, как мы видим, игру в кожаный мяч. Правда, вскоре полыхнуло пламя Великой Октябрьской революции, закружились вихри гражданской войны, яростных сражений с иностранными интервентами. Поэтому можно с полным основанием сказать, что настоящая футбольная биография Старостиных почти совмещается с биографией нашего советского отечественного футбола.
Великий Октябрь создал все условия для бурного развития физической культуры и спорта среди широких масс, но в первые годы Советской власти они по вполне понятным причинам не могли быть полностью использованы. И все же, несмотря на военные тревоги, голод, разруху, футболисты нашли в себе моральные и физические силы и организовали турнир на первенство города. Советское правительство к этому времени переехало из Петрограда в Москву, и чемпион белокаменной впервые получил право в 1918 году именоваться чемпионом столицы. Почетное право завоевали тогда спортсмены Замоскворецкого клуба спорта.
Шло время и приносило с собой всевозможные перемены. Например, чемпионат 1922 года стал последним для таких известных в прошлом московских команд, как ЗКС, СКЗ, ОЛЛС. Они исчезли в результате начавшейся перестройки всей системы физкультурной работы на новой, демократической основе. Традиционные, по существу буржуазные клубы старой Москвы уступали место новым, пролетарским… Среди них был и Московский клуб спорта (МКС). В его составе в момент основания были такие известные мастера, как П. Тикстон, И. Артемьев, Л. Маслов, П. Канунников. И среди них мы видим двадцатилетнего Н. Старостина. Его игра сразу привлекла всеобщее внимание, получила высокую оценку.