Колумбы московского футбола
Шрифт:
Руководителем нашей команды был в ту пору Николай Петрович. И вот по его инициативе, по его личному настоянию, больше того – под его ответственность, в ворота сборной Москвы на матч был поставлен не испытанный столичный голкипер, большой друг Старостиных Иван Рыжов, а совсем еще молодой, никому у нас в стране не известный игрок Анатолий Акимов. И замена эта полностью оправдала себя: новичок стал подлинным героем матча, о нем с восхищением говорил весь Париж.
Акимов впоследствии был одним из ведущих советских вратарей, получил звание заслуженного мастера спорта. Он сам воспитатель, педагог, но при всяком удобном случае не забывает сказать:
– Я крестник Николая Петровича и всем в своей футбольной судьбе обязан ему.
Под этими словами могли
«Вечными» спартаковцами были и остались все четыре брата Старостины, как остались ими Иван Рыжов, Станислав Леута, Георгий Глазков, Владимир Степанов, Николай Тищенко, Игорь Нетто, а также многие другие.
В начале 1982 года общественность Москвы отметила очередной юбилей Николая Петровича. Ему исполнилось восемьдесят лет, а он все еще с юношеской страстью, с задором, с огромной пользой трудится на посту начальника футбольной команды мастеров московского «Спартака», вот уже несколько сезонов подряд твердо занимающего место среди сильнейших клубов страны. Его не страшат ни постоянные переезды, ни десятки и сотни забот, ежедневно и ежечасно сваливающихся на команду и на его седую голову. Нет ни одного учебно-тренировочного занятия, ни одного матча основного или дублирующего составов, которые бы он пропустил. А когда выдается свободное от этой работы время, он бывает то в городском комитете партии, то в центральном или республиканском совете своего общества, то в министерстве, то в другом каком-нибудь учреждении. И всюду, где появляется этот человек, начинается заинтересованный, страстный разговор о любимой народной игре, решаются важнейшие насущные вопросы ее настоящего и будущего. Вот уже почти 70 лет прошло с той поры, как этот человек начал служить футболу. Верно, неизменно и активно служит он ему и теперь. Думаю, что этот результат вполне можно признать абсолютным мировым рекордом, который едва ли когда-нибудь будет побит.
Одним из лучших защитников советского футбола за всю его многолетнюю историю справедливо признается всеми знатоками Александр Петрович Старостин. Этот выдающийся спортсмен играл в те годы, когда собственно оборонительная линия команды состояла из двух человек. На местах переднего и заднего, левого и правого защитников в «Красной Пресне», «Пищевиках», «Спартаке», в сборных Москвы и СССР Александр выделялся красивой, четкой, рациональной и, я бы сказал,, мудрой игрой. Он владел богатейшим, неистощимым арсеналом технических приемов. В хитроумные «ловушки», расставленные им, попадались видные, грозные мастера атаки, а его самого трудно было поймать на какой-нибудь замысловатый финт, удивить сложной и неожиданной комбинацией. Умелый разрушитель, он всегда оставался одним из самых благородных, самых «мягких», корректных игроков.
Александр Петрович начал свою жизнь в большом московском футболе в 1918 году. В составе сборных команд Москвы, РСФСР и СССР он выступал на стадионах Турции, Франции, Чехословакии, Бельгии, Германии, Австрии, и всюду его мастерство вызывало восхищение знатоков. Осенью 1937 года в расцвете сил и таланта Александр покинул большой футбол. Объясняя журналистам и широкой общественности это свое решение, Александр Петрович говорил:
– Нельзя платить болельщикам за долголетние симпатии перезрелой игрой. Хочу в их воспоминаниях оставаться всегда если не молодым, то хотя бы молодцеватым.
Когда в 1967 году советская спортивная общественность, отмечая пятидесятилетие Великого Октября, составляла символическую сборную СССР, Александр Петрович был введен в нее подавляющим большинством голосов.
Оставив большой спорт, он и не думал расставаться с футболом, вел большую и разностороннюю общественную работу. Более десяти лет Александр Петрович был председателем Федерации футбола РСФСР. Автору этих строк неоднократно доводилось присутствовать на заседаниях, которые он вел. Каждое из них было отмечено высокой требовательностью, глубоким проникновением в суть дела, искренней заинтересованностью в его успехе. Исключительно загруженный на основной работе в Министерстве торговли РСФСР и на посту директора крупнейшей организации «Роскультторг», Александр Петрович находил время для инспекционных поездок по краям и областям республики, и после каждой из этих поездок мы обязательно видели взращенные им, добытые его энергией и любовью добрые всходы.
Повторяю, все братья Старостины прошли в футболе одним и тем же путем -через МКС, «Красную Пресню», «Пищевики», «Дукат», «Мукомолы», «Промкооперацию». В сущности это были разные названия одного и того же клуба, который в 1935 году выкристаллизовался в московский «Спартак». Именно под этим флагом пришла к нему слава одного из сильнейших и популярнейших в нашей стране клубов.
Когда «Спартак» стал «Спартаком», Николай и Александр уже практически заканчивали футбольную карьеру. Андрей же был в самом расцвете своего необыкновенно яркого и многогранного таланта. Ему повезло в том смысле, что он созрел именно к той прекрасной поре, когда у нас утвердились чемпионаты страны среди клубных команд, когда стали налаживаться связи с футбольным миром. Бесспорно, именно поэтому он запомнился нам, болельщикам довоенной поры, наиболее отчетливо.
Когда-то Михаил Ромм в своей книге «Футбол» писал: «Центрхав -это ферзь в той шахматной партии, которая разыгрывается на зеленом поле: он либо создает, либо портит игру». Андрей Старостин был именно центрхавом, или, как говорили несколько позже, центральным полузащитником. Да еще каким! На протяжении многих лет он находился в эпицентре общественного внимания, был мастером самого высокого класса, солистом, исполняющим свою труднейшую партию с неизменным успехом.
«Без филигранной техники не может быть великого футболиста»,- написал в своей книге знаменитый английский форвард Стенли Метьюз, человек, имеющий право на такие оценки. Техника Андрея Петровича была если не идеальной с точки зрения чистой теории, то вне всякого сомнения предельно умной и рациональной. Особенно восхищало его искусство паса. Каждая передача, сделанная им, была своеобразной творческой заявкой на атаку, на мудрую комбинацию, на самое острое и неожиданное продолжение.
Но, пожалуй, самым главным, самым подкупающим его спортивным качеством являлась неутомимая жажда победы, страсть игрока в высоком смысле этого слова. В бытность Андрея Петровича капитаном московский «Спартак» первым в нашей футбольной истории сделал заветный «дубль», то есть выиграл звание чемпиона и Кубок СССР. Причем добился этого успеха два года подряд. Но Андрей, казалось нам с трибун, никогда не был доволен. В жизни несколько медлительный, даже флегматичный, он на поле преображался. Бывало, стихнут на мгновение болельщицкие страсти на трибунах «Динамо», наступит неожиданная тишина, и пятьдесят тысяч зрителей слышат его гневный, взволнованный голос, обращенный к своим товарищам:
– Ребята, вы будете играть? На нас же люди смотрят!
В такие минуты на трибунах вспыхивала бурная овация. Мы, зрители, и взрослые, и совсем юные, благодарили его за то, что он ни на минуту не забывает о наших интересах, о великом предназначении футбола – быть красивым, увлекательным зрелищем.
На долю Андрея выпала в своем роде историческая миссия – стать первым в летописи отечественного футбола центральным защитником. Это произошло летом 1937 года, когда по нашей стране совершала турне команда басков и когда спартаковцы впервые решили применить тактическое построение «дубль ве». Первый центральный защитник советского футбола стал в конце концов и лучшим, по оценке специалистов, за всю его историю.