Колыбель Боли
Шрифт:
Мужики заколачивают крышку и медленно опускают гроб в яму; каждый гость подходит и кидает по горсти земли в память усопшей. После того как яма зарыта, люди подносят цветы. Далее следует застолье, где родственники и друзья поминают усопшую и проводят в последний путь, напиваясь вусмерть. Но Майя и Марк не пьют ни капли спиртного — нет ни желания, ни сил. Они просто ждут, когда это всё закончится, практически не разговаривая.
— Я приму ванную, ты не против? — впервые за два дня Майя что-то сказала мужу.
— Да, конечно, любимая. Можно я тебя обниму?
— Давай не сейчас, — с грустным видом ответила супруга.
— Хорошо.
Она заходит в ванную и набирает тёплую воду, прихватив с собой пачку антидепрессантов. Ванна полная; она выпивает полную пачку таблеток и ложится в тёплую ванну. В это время Марк подходит
— Всё, что происходит, — всё к лучшему, — он встаёт на подоконник и закуривает сигарету впервые за долгое время.
Она отвратительна, но в то же время прекрасна. Как же давно он не испытывал табачного насыщения. В голове лишь одна мысль: «Я иду к тебе, моя маленькая принцесса». Марк делая шаг в забвение, пролетая этажи спиной вниз. Последняя широкая улыбка на его лице похожа на последнюю затяжку: он отправляется за смертью с радостью, улыбкой и облегчением. В путь, где нет ни боли, ни страданий, ни грёз. Абсолютно ничего.
Глава II
Средний возраст: первый период
Афганистан, гора Ношак
— По нашим расчётам в ауле, что находится в пятнадцати километрах восточнее нас, расположился отряд душманов. Обстановка в поселении будет выглядеть весьма миролюбивой и спокойной. Как вы знаете, первое впечатление обманчиво, так что не стоит на него полагаться. Наша цель — зачистить этот аул, никто не должен остаться в живых. Использовать будем подствольные гранатомёты, для того чтобы охватывать большую территорию. На периметре аула быть максимально сосредоточенными — может возникнуть ситуация, когда по вам нанесут ответный огонь. Если будут обнаружены мирные, также наносим огонь. Как вы знаете, на войне погибают невинные, причём не в малых количествах. Но должен вас заверить, что гражданских, вероятнее всего, не будет: так сообщил нам наш информатор. И самое главное, солдаты. Вы должны помнить, что зависит только от вас, вернётесь вы с задания или нет. Выступаем завтра за полтора часа до рассвета.
— Лейтенант, разрешите задать вопрос?
— Слушаю.
— А вдруг всё же в ауле окажутся женщины и дети?
— Как я уже говорил, наш информатор заверил, что мирные жители покинули этот населённый пункт более чем пару месяцев назад. Больше никаких вопросов. И запомните хорошенько: невыполнение приказа рассматривается как преступление против своей страны, против своего народа и карается расстрелом на месте.
Афганистан, красивый горный дикий край,
Приказ простой — вставай, иди и умирай,
Но как же так, ведь на земле весна давно,
А сердце режет... мечты и горести полно.
Разливались слова солдат в одной из казарм песней жизни и правды, когда молодые ребята умирают на чужой территории, даже не понимая, за что они борются и за что умирают. Просто выполняют приказы вышестоящих чинов, как, собственно, и на любой другой войне. Спрашивают ли у них, хотят они воевать, хотят ли они убивать? Конечно же, нет. Если ты не хочешь воевать — значит ты преступник. Если ты не хочешь убивать во имя своей «великой» страны — конечно же ты преступник. Вот и получается два выбора: либо ты отправляешься в тюрьму, где явно не ждёт тебя ничего хорошего, либо отправляешься на войну, где, по сути, ты также находишься в тюрьме, но под другим соусом. Но в первом случае вряд ли ты захочешь кому-то хвастаться, что ты был в не столь отдалённых местах, а если же побывал на войне, убивал людей, получил награды и несерьёзное ранение, вот это повод похвастаться на любом застолье...
Солнце ещё не успело подняться над этими склонами. Солнце, которое нагревает воздух в середине дня до такой степени, что его невозможно вдохнуть. Ранее утро, пожалуй, лучшее время для того, чтобы произошло что-то ужасное. Безусловно, ранним утром присутствует своя романтика, тишина, покой, свежий запах росы и ещё прохладный воздух.
Двенадцать человек покидают свою казарму, для того чтобы совершить карательную операцию, о которой они ещё не подозревают. Для кого-то она станет последней, чью-то жизнь поменяет до неузнаваемости. После каждого задания люди приходят абсолютно другими; каждый оставляет кусочек себя там, где ему приходилось использовать оружие.
Война — интересное событие. Люди, которые вечером радуются жизни, улыбаются и верят в светлое будущее, утром на следующий день отправляются отнимать жизни у других людей, и, что самое интересное, эти убийства вроде бы полностью оправданы. Без учёта, что человеческая жизнь бесценна. Война — всегда кроет за собой большое количество денег тем людям, которые никогда в ней не участвуют напрямую. Война всегда несёт за собой большое число смертей ради больших денег. В чём измеряется ценность в этой жизни, в этом мире? Явно не в человеческой жизни.
Ещё более интересным являются люди: ох, как их много, которые желают, чтобы в мире никогда не было войн, болезней и прочие славные явления. Некоторые желают этого искренне всей душой, а кто-то ради хорошего тона. И, безусловно, это отличное желание при условии, если не задумываться о последствиях. В тот день, когда на планете Земля отгремит последнее орудие, закончатся войны и все перестанут болеть, так сказать «заживут счастливой жизнью», — в тот день начнётся конец всего человечества.
В спящий мирный аул ещё не успели прокрасться солнечные лучи, зато стремительно продвигался отряд из двенадцати солдат. Солнце не будет видно ещё около получаса, и создатель не сможет увидеть своё любимое представление — кровопролитие мирных и ни в чём не повинных людей. В такой ранний подъём ты сам ещё не до конца просыпаешься и вряд ли осознаёшь серьёзность того, что собираешься сделать, и какая ответственность возлагается на твои плечи. К сожалению, в наше время большинство людей не отдают себе отчёт, чем они занимаются в абсолютном бодрствовании и сознании. А бывает ли абсолютным сознание и есть ли люди, которые знают, что и для чего они делают? Вероятнее всего, нет — большинство рефлексируют на происходящее в их жизни, на то, что влияет на них непосредственно. Лишь малая доля думает, что знает о правильности своих поступков и, конечно, действуют исключительно в своих интересах. Зачастую случается так, что люди, знающие, что делать, занимают высокую должность, а с высокой должностью приходит и большая власть. На этом моменте они начинают делать то, чтобы набить побольше карман, невзирая на происходящее вокруг. Итого мы получаем: думающих людей у власти, которые грабят страну, и стадо рефлексирующих на выходки этой власти, переминая испражнения под своими же ногами.
Ношаг слышит первый выстрел из ручного гранатомёта. Отряд идёт вдоль единственной улицы и отправляет по одному снаряду в каждый дом. Снаряд залетает как к себе домой, весьма радостный и торжественный, чтобы каждый из членов семьи знал, что снаряд вернулся домой и жаждет обнять своими осколками всех. Особенно рад видеть тех, кто не желал с ним встречаться ранее. Замечая спящих детей и их мам в кроватях и на полу, он стремительно мчится во все стороны, чтобы после торжественного входа обнять тщательно каждого. Вот он увидел маленького мальчика, прижатого к какой-то самодельной игрушке, спящего и тихонько сопящего. Как же это мило. Боже, я очень хочу погладить его по головке, а затем пощекотать между рёбер, и никто не смеет помешать осколкам снаряда. Каждое прикосновение становится первым и последним в его жизни, но вот когда осколок не может достать до чего-то важного — сердечка или лёгких, — закрыть кому-нибудь глазки, его это очень расстраивает. Ведь его выпустили всего один раз и этот раз будет последний, так что он должен приласкать каждого.
Никакого сопротивления: обычная пешая прогулка со смертоносными последствиями. В голове нашего героя закрались сомнения: так вышло, что он шёл самым последним, замыкающим, и он мог оценить картину происходящего целиком. Что-то здесь явно не так. Дальние дома уже должны были как-то отреагировать, а пока всё, что он слышал — стоны и крики детей и женщин.
Дойдя до края небольшого аула с ветхими домами, отряд замечает, как по прямой дороге убегают несколько женщин и около дюжины детей. Дети бегут в чём мать родила, и все они плачут, в то же время женщины подталкивают их сзади, чтобы те шевелились быстрей. У каждой на руках по паре маленьких детей.