Колыбельная для вампиров
Шрифт:
— Слушай, так нечестно! Ведь мы договаривались идти по деревьям, а ты спустился на землю. И куда подевалась Соня? Что-то она совсем отстала, — проговорила Мари. Выпустив когти, она легко как кошка спрыгнула с дерева и встала рядом с юношей. Хмурясь, тот оглядывался по сторонам.
— Не отвлекай. Я занимаюсь её поисками, — озабоченно буркнул Иван. — Да, ты не торопись. Пусть дичь уйдет подальше, а я тем временем найду Соню.
— Ну, смотри, если опоздаешь, и мы их упустим, сам будешь виноват. Вдруг при такой форе они сбегут? Ведь парк не слишком велик, а мы договаривались, что охота только в его границах.
— Что ж, значит, мадам Фортуна на их стороне, — ответил Иван, по-философски спокойно относясь
Сердито ворча, недовольная Мари присела на корягу, торчавшую из-под земли. Время шло и возбуждение охоты, владевшее ею, внезапно пропало. Девушке отчего-то стало одиноко в безмолвии парка, чью тишину нарушал только ветер, заунывно шумящий в высоких кронах деревьев. Вдруг на нее накатила такая темная волна, что захотелось взвыть от тоски. «Господи! Какого черта? Что случилось?» — насторожившись, подумала она и вскочила на ноги.
Внезапно Мари послышался слабый вскрик. «Не может быть!.. Неужели Беккер попала в беду?» Сориентировавшись через ментал, она бросилась к подруге.
«Чёрт!» — взору девушки предстала странная картина, носившая для нее почти апокалипсический характер. Неизвестно каким образом, бандитам удалось изловить Соню и сейчас, приставив нож к её горлу, они торговались с Иваном. Тот находился в отчаянии. Застыв в напряженной позе, он никак не мог решиться ни напасть на бандитов, ни обездвижить их, применив ментал. Он безумно боялся, что не успеет вовремя и подонок успеет перерезать горло девушке. Обнаглевшие бандиты осознали своё преимущество, и в любой миг были готовы осуществить свою угрозу.
— Ты, недоумок! Свяжи его чем-нибудь, пока вторая сучка не явилась, — с яростью прошипел «Ибрагимчик» недалекому клиенту. — А ты, мудак, не дергайся, если не хочешь получить в подарок голову своей цаци отдельно от туловища.
В стрессовой ситуации в речи сутенера исчез акцент, и в ней даже зазвучали интонации грамотного человека.
«Да, ирония судьбы — охотники стали дичью. Правильно говорят, что фортуна — дама переменчивая, и в любой момент может повернуться к тебе зад… спиной», — вздохнула Мари, и быстро прикинула с какой позиции лучше напасть. Пока внимание уголовной парочки было направленно на юношу, она обошла их с тыла. Бесшумно приблизившись к сутенеру мертвой хваткой державшему свою заложницу, Мари перехватила его руку с ножом и, с ожесточением вывернув, сломала. Взвыв от боли, тот упал на колени.
В мгновение ока друзья оказались рядом с Соней. Схватив её в охапку, Иван некоторое время не выпускал девушку из объятий. Затем он гневно глянул в сторону убегавших бандитов и напрягся, готовый сорваться в погоню. Соня его не пустила. Обняв, она прижалась к нему всем телом.
— Ладожский, прошу тебя, не надо! — воскликнула она с мольбой в голосе.
— Сонь, что с тобой? Ты ранена? — встревожено воскликнул он. — Убью гадов! Живьем разберу по косточкам!
— Не беспокойся, со мной все в порядке.
— Беккер, ты не врешь?.. Слава богу!.. Пусти, родная! Шутки кончились! Для начала я вырву им кое-что, чтобы эти твари не смели размножаться и поганить землю своим потомством! — прошипел Иван, и на его лице появилось непреклонное выражение. Взглянув на расстроенную девушку, он сбавил тон и ласково добавил:
— Не кисни, малыш! Я быстро. Хочешь, идём вместе? Лично поучаствуешь в экзекуции как настоящая вампирка, — юноша пытливо заглянул в её глаза. — Зря! — он снова сделал попытку высвободиться из рук Сони, но та вцепилась ещё крепче.
— Нет, не пущу. Стой, Мари! Ты тоже никуда не пойдешь.
— Сонь, да, что с тобой творится? — произнесла та, с удивлением вглядываясь в расстроенное личико подруги.
— Всё хватит! Не хочу, чтобы мои лучшие друзья становились профессиональными убийцами!
— ?..
—
— Не знаю, с чего начать… — девушка криво усмехнулась. — Неужели вы не понимаете, что нельзя убивать забавы ради? И неважно, что эти подонки заслужили своё наказание. В аллее, глядя на то, как трое взрослых издеваются над малышом, мне пришло в голову, что мы ничем не лучше этих тварей, — страшно волнуясь, выпалила она. — Поймите, ведь люди по отношению к нам, все равно, что дети!
— Хороши детки, с ножичком в одной руке и с кастетом в другой! — сердито пробурчала Мари, но Соня увлеклась собственной идеей и горячо принялась её отстаивать.
«Ну, я и дура! — уныло подумала Мари, вполуха слушая излияния подруги. — Зря не перерезала горло бандитам, когда была такая возможность. Черт, теперь в клане Волка начнется нудное разбирательство с дотошным выяснением, почему заявленные лицензии на убийство оказались неиспользованными». Отвлекшаяся было девушка, покосилась на застывшее лицо друга, и внимательней прислушалась к тому, что говорит их новоявленная мать Тереза.
— Я считаю, что неправильно всё, что мы делаем! Кто дал нам право безнаказанно убивать людей? Уж точно не они! Считаю, что такие действия по отношению к ним незаконны и аморальны! И ведь мало нам людей в качестве дичи для забавы, так мы еще без их согласия вырываем молодежь из их семей, для которых такая потеря страшное горе. Даже у нас многие не знают, что похищаемых людей зачастую используют в качестве подопытных кроликов в экспериментах по генетике. Думаю, наш институт не исключение, где так безжалостно эксплуатируют человеческий материал. Поймите, ведь так нельзя! Это не по-человечески! При таком отношении мы теряем моральное право называться людьми…
— Спорный тезис. Я имею в виду право называться людьми. Соня, ты забываешь, что мы уже не Homo sapiens.
— Ладожский, ты не понимаешь! Речь идёт о том, чтобы научиться жить с людьми как с равноправными партнерами. И ты не прав, по-любому, мы составная часть человечества и должны придерживаться изначальных духовных ценностей…
— Ох, Сонька, ну и путаница у тебя в голове! Боюсь, это ты ничегошеньки не понимаешь. К твоему сведению, лично я совсем не жажду оказаться в рядах твоего распрекрасного человечества, и жить в резервации на правах генетического уродца, — холодным тоном перебил ее Иван. — Это ты пойми, что так и будет, причем, в лучшем случае. Вот уж кто на самом деле не бредит равноправием, так это твое разлюбезное человечество, — лицо юноши превратилось в прекрасную ледяную маску. — Однажды обнаружив троянский подарочек в своих рядах, если они не сразу решат перебить нас, то уверяю, сделают это несколько позже. Что-что, а инстинкт уничтожения соперника у человечества развит очень хорошо. Люди не потерпят рядом с собой конкурирующий вид. И тогда не ты будешь переживать по поводу негуманных экспериментов над ними, а политики и прочие честолюбивые болтуны из человечества будут делать себе имя на горячей тематике. При этом они не ударят палец о палец, чтобы избыть существующую несправедливость. Ведь лживый гуманизм на словах в среде человечества это самое распространенное явление. Да, мы вампиры, а не ангелы, но в нашем обществе не принято прятать голову в песок. Да, у нас есть свои скелеты в шкафу, но мы не стыдимся их и открыто выставляем на всеобщее обозрение. И случись что, я буду до последнего защищать свое несовершенное, но родное и понятное мне вампирское государство. Что бы ты ни говорила, но нам не нужны чужие ценности с их липовыми понятиями о равноправии и гуманности. Пойми, Беккер, это абстрактные идеи и в реальном мире каждый вид понимает их по-своему.