Колыхание Времен
Шрифт:
– Ты чё разделась полностью?
– услышала вдруг голос Яросвета
Смутилась Навна и искры розовые змейками умчались в бесконечность. Посмотрела на себя, не узнавая. Лесная одежонка из коры и листьев действительно исчезла и оттого, что устыдилась наготы своей, вдруг вспыхнула огнём лиловым. Он засмеялся радостно, бесцеремонно, глядя на неё. Огонь лиловый, что исходил из худенького тела девы, стал образ платья обретать. Через мгновение прикрыл её нагое тело, сияя красотою всей природы, что видела когда-то,
И Навна засмеялась вновь. Подумала, что нет цветов - цветы вдруг появились. А где же птицы певчие?
– защебетали и запели птицы. А лес?
– и лес зашелестел листвой. Зверушки милые; где же они?
– забегали зверушки, перекликаясь мирно между собою. Но ветра нет?
– и ветер появился, играя лёгким платьем с озорством, нежными касаниями, лаская тело.
– Как хорошо то!.. Спасибо Яросвет!
– Так то ж не я, сама ты, я только приоткрыл тебе тебя...
– Всё равно спасибо - ведь не каждый может посмотреть себя... а мне... такое счастье.
– Нет Навнушка, себя увидеть может каждый, но, каждый хочет ли?.. вот в чём вопрос. И счастлива ты оттого, что ты чиста, как чистота сама, а люди?.. Все ли чисты, как ты?.. Боятся, может быть, своё уродство видеть?..
– Но я сама бы не смогла.
– Могла и видела не раз, как бы себя теряя.
– Да! Да! Я помню! Когда я уходила в лес одна, то!.. Нет, нет!.. Я помню, как терялась и находилась, а между?.. Совсем не помню...
– Но ведь по возвращению - откуда интересно - ты с радостным биеньем сердца сознавала то, как ты чиста, как будто искупалась в родничке живой водицы.
– Да, да! Милый!.. Милый!.. Яросвет!
– Родная девочка, прекрасная и нежная царица, полей, лесов и океанов и не только, всего, что есть, всего, что было, царица нежности и красоты!.. Мне вечно хочется с тобою быть, о чистоте, о радости и о любви с тобою говорить, цветы вселенной всей тебе дарить, а более всего любить, любить, любить!..
– Так в чём же дело?
– Я и люблю!.. Но всю от края и до края, бесконечную и вечную, в начале и в конце времён!.. И потому, теряя, нахожу тебя, найдя, теряю или теряюсь, может быть, в душе твоей.
– Лукавишь!.. Яросвет!
– во мне не можешь потеряться ты, хотя бы потому, что даже и тогда, когда ты меньше самой малой проявленной частички, ты больше тысячи вселенных.
Не Навну из Гипербореи дикой, услышал Яросвет - услышал Навну-Нину, Дану, Яру, Тую и тысячи других, которых он ещё не знал, но обязательно узнает. Поняв, смутился, но рад был очень, что кристалл единым становиться стал в многообразии прекрасных и не очень проявлений. Осталось лишь отшлифовать чуть-чуть, чтоб засиял и зазвучал кристалл симфонией творца, творенья красотою.
– ------------------
Молчание какое-то мгновенье длилось, и
– Что с нами происходит, Яросвет? Я только что как будто была богиней и вот стою уже на берегу реки в горах, как человек - нескладная девчонка, каким то образом, попавшая сюда. Что надо мне или тебе? Почему мы здесь?.. Ведь это ты всё это делаешь!.. Зачем?..
– Затем, что помощь мне твоя нужна. Слушай и решай сама. Немного времени пройдёт, и попытаются меня убрать. Не важно, как убрать, правильно сказать - нейтрализовать, но не поймёшь такого слова.
– Да поняла я всё. Но что же я могу?
– Остаться чистотой - прозрачной и безстрастной. Меня в себя пустить, а далее,.. я думаю, сама поймёшь...
– Я поняла-а!.. Тебе любовь моя нужна!
– Да, да! Родная! Иначе как смогу с тобою слиться я, чтоб растворить альтернативу чистоты, что называют тьма и хаос.
– А если испугаюсь?
– То погибнешь!..
– помолчал немного, засмеялся весело.
Она стояла с широко открытыми глазами и недоуменно смотрела на него с немым вопросом. В её глазах не видно было страха, скорее удивление:
– А возможно это?
– Что?
– Чистоту убить?
– Нет, конечно, если грязи в человеке нет совсем. Да ты не сомневайся, ведь не испугалась же, когда сказал, что ты погибнуть можешь, а потому, что ты не знаешь даже, что такое страх.
Помолчали оба. Навна посмотрела в даль, увидела лишь горы и на одной из них огромное яйцо - жилище.
– Зачем мы здесь? Что я должна или могу?..
– Должна ты просто быть и быть такой, какая есть - простой и непосредственной. Да и время есть ещё у нас.
– Время!.. А для чего?.. Ах, поняла!.. Ты хочешь то, чтоб я тебя любила.
– А разве повод есть для сдерживания чувств?
– Наверно нет.
– Значит, я сдаюсь, нет сил сопротивляться, и вообще, твоя настойчивость меня сломила.
– С тобой и, правда хорошо, хоть и не всегда и всё я понимаю. Мне кажется, что, познакомившись с тобою, я стала не девчонкой, а взрослой и много-много лет мене, - задумалась, о чём-то размышляя: - Но как любить?.. Как странно, то, что люблю, я знаю, а как любить, не знаю. Ты научи!
– Это приказ?
– Да!
– улыбнулась Навна.
– Тогда приляжем, долгий будет разговор.
– Нахал ты Яросвет. Лучше покажи мне небеса.
– Увидеть небеса, поднявшись, может каждый, а вот спустить на землю, только единицы.
– И кто они?
Он промолчал, но взял за руки, посмотрел в глаза, да так, что сердце застучало быстро-быстро.
– Я поняла!..
– договорить он ей не дал, обнял и крепко в губы поцеловал. Навна не смутилась, как странно, и положила голову ему на грудь, промолвила: