Команда ликвидаторов
Шрифт:
Выбора нет. Она бросается назад – к трапу, не оглядываясь, сбегает вниз по ступенькам. Успели ее заметить? Если да, то она пропала.
Ниже Хелена спускаться не желает – где-то там находится опостылевшая двухместная каюта, из которой только что удалось улизнуть. Она бежит по незнакомому коридору. Его стены темнее, чем на пассажирских палубах, освещение и убранство скромнее…
Добежав до середины, резко останавливается. Глаза округляются от ужаса, пальцы сжимаются в кулаки. Впереди – на другом конце длинного
Она отступает, руки беспорядочно шарят по стене… Господи, неужели из этого дерьма не отыщется выход?!
И выход отыскался. Стена, к которой девушка прижималась спиной, вдруг уходит назад; кто-то хватает ее за руку и резко дергает. Хелена от неожиданности вскрикивает, и в ту же секунду чья-то ладонь зажимает ей рот.
Каюта пухленького стюарда расположена на палубу выше моего двухместного жилища. Здесь поярче освещение, коридорная кишка не делает резких поворотов и нет глухих тупичков.
Выследив этого урода, приступаю к операции, разработанной с Иванычем за несколько минут. Суть ее проста: действовать без крови, а самое главное – без шума.
После завтрака в столовой экипажа прошло не более четверти часа. Подходим с Егором Ивановичем к каюте. Я прячусь сбоку, он становится точно против двери, стучит.
Тишина.
Стармех вопросительно глядит на меня.
«Давай-давай, – показываю жестами, – он точно здесь».
Иваныч повторяет стук.
За дверью слышится шорох, но открывать хозяин не спешит.
– Немедленно откройте каюту, – требовательно дергает за ручку Иваныч, – или я прикажу взломать дверь!
Щелкает замок, и дверь медленно распахивается. В проеме появляется помятая рожа стюарда.
– Я вас слушаю.
– Это я тебя слушаю, большеголовый задрот! – толкаю его внутрь и спрашиваю прокурорским тоном: – Где девчонка?
Заикаясь, он что-то лепечет. Чует, мышка, что попалась.
Бегло осматриваю служебную двухместную каюту. Странно, но Хелены нет.
– Где девчонка? – хватаю его за грудки.
– Не понимаю, – таращит глаза стюард и отупело мотает головой, на всякий случай по всем осям. – О ком вы?..
За наглое вранье ему тут же прилетает в репу. Несильно, но поучительно.
– Вот она! – доносится из-за спины голос Егора Ивановича. – Ну, здравствуй, сердешная! И не тесно тебе тута?
Оборачиваюсь. Стармех стоит возле раскрытых дверок платяного шкафа и, добродушно посмеиваясь, протягивает девице руку. Та скукожилась под висящей на плечиках одеждой. Вид у нее жалкий и перепуганный.
Накипь гнева делает свое дело: бью паршивца с разворота в печень.
– Она сама пришла ко мне в каюту, – поскуливает, лежа на полу, стюард. По щеке течет маленькая скупая мужская сопля. – Я буду жаловаться
Мне страстно захотелось по-настоящему контузить мальчишку, но я сдержался – слишком уж разные у нас весовые и геометрические параметры. Черт с ним, пусть живет.
Итак, первая часть нашего плана выполнена – сбежавшая «посылка» найдена и возвращена временному владельцу. То есть мне. А жалобы и скулеж пострадавшей стороны – элементы из второй части, которая начинается с появлением в дверном проеме грузной фигуры капитана Горского.
– А чего тянуть до завтра? – гремит его густой и немного уставший голос. – Жалуйся прямо сейчас – слушаю.
Такого поворота событий молодой стюард не ожидал. Поднявшись и все еще держась за ушибленную печень, он виновато смотрит на Горского. И шепчет:
– Извините. Больше не повторится.
– Значит, так, – резюмирует капитан, – вся эта история с пассажиркой в твоей каюте должна умереть, не родившись. Друзьям скажешь: придумал, чтобы развлечься. Понял?
– Так точно, – по-военному отвечает тот.
– И отныне ты у меня на карандаше. Одно замечание – вылетишь из пароходства. Не с моего судна, а вообще из пароходства. Вопросы есть?
– Нет.
Ведем с Иванычем девушку в мою каюту. Она обиженно молчит и послушно шлепает босыми ногами по прохладному полу.
– Уважаю Горского, – довольно подмигивает стармех. – Скажет – как отрежет.
Согласен. Наверное, капитан большого судна и должен быть таким: разумным, строгим, справедливым. И обязательно большим. А то каждый плюгавый разносчик пиццы начнет качать шишку, и тогда закончится порядок под небесами.
– Стоп. Вспомнил об одном дельце… – Хватаю девицу за шкирку: – Ну-ка поворачивай на палубу.
– Чего затеял-то? – шепотом интересуется стармех.
– Я должен ее сфотографировать и отправить фото одному человеку…
Выходим на ближайшую палубу. Здесь – никого и хорошее дневное освещение.
– Становись к леерам, – достав сотовый телефон, командую Хелене. – И страдание, пожалуйста, убери с лица. Улыбнись!
– Да пошел ты!.. – тихо огрызается она.
– Вот умница! – делаю удачный снимок и тут же отправляю генералу Борщевскому.
Глава 2
Хорватия; акватория порта Сплита —
Средиземное море
10–11 августа
Анчич долго колесит по Бихачу в поисках темного внедорожника. Бесполезно. Тогда он въезжает на возвышенность на северо-западной окраине городка и оглядывает округу. Короткая дорога змеится меж засеянных полей и ровно через десять километров упирается в недавно отстроенную таможню на границе с Хорватией.
– Туда! – вдавливает он в пол педаль газа.