Команда: Мы одной крови
Шрифт:
– О нет! Рэкет есть везде. Даже в США. О! США!.. Но в США есть полиция. А в России милиция... А я с милицией заключил договор. Вот, пожалуйста, договор...
Это был самый настоящий договор с УВД Центрального округа города Москвы на оказание охранных услуг. Если короче, то у Смирнова была ментовская «крыша». Явление, кстати, очень распространенное. А менты, те рэкетиров не любят. И расправляются с ними круче, чем бандитствующие конкуренты... Нет, с ментами Сема связываться не хотел. Ростом, так сказать, не вышел. Да и не для того он сюда пришел, чтобы брать Смирнова под
– А на поставку наркоты ты тоже с ментами договор заключил? – ощерился Сема.
– Наркоты? Вы имеете в виду наркотики?
– Ага, у вас в Боливии, говорят, классный кокаин делают...
– Ну нет, что вы! – замахал руками директор.
– Что, не делают?
– Делают, делают... Но я с наркотиками не связан.
– Откуда ж бабки у тебя?
– Бабки? У меня всего одна бабка. И та в Боливии осталась...
– Я про деньги спрашиваю.
– А-а, деньги... Деньги я честным путем заработал.
– Честным путем миллионы не заработаешь.
– Кто вам такое сказал? Можно заработать и один, и два, и даже три миллиона.
– Ты заработал?
– Заработал.
– Значит, ты миллионер...
– Миллионер. А вас что-то не устраивает?
– Меня все устраивает. А вот сестру моего лучшего другана не устраивает... Ты зачем, чайник боливийский, Розу кинул?
– Розу? Это цветок такой?
– Я те ща в глаз заряжу, будет тебе цветок! – вскипел Сема.
Он чувствовал себя грозным рэкетиром начала ревущих девяностых годов. И хотя он всего лишь сутенер, лоха Смирнова он мог закошмарить. Бедняга чуть не обдристался со страху...
– Роза – это девчонка, на которой ты жениться хотел.
– А-а, жениться... Я понял, о ком вы говорите. Но у вас неверная информация, я не собирался жениться на ней. Она всего лишь кандидатура...
– Слышь, ты, как бы тебе самому кандидатурой не стать. На вылет... Смотри, я шутить не люблю. Проснешься однажды, а голова твоя в мусорном ведре. И голова болит, и ты не совсем живой... Короче, ты, жених сраный, ты это, заканчивай наших баб портить. Ты меня понял?
– Понял, – легко согласился Смирнов.
Затрухал дядя. Размяк. Сейчас из него все, что угодно, лепить можно.
– Тебе жена, говоришь, нужна?
– Нужна.
– Ну и ничтяк. Считай, что я за сватов. Розу за тебя сватаю... На Розе женишься, понял?
– Но...
– Что – но?
– Она не совсем честная...
– Да ну ты че, гонишь? Честная она. Сам проверял... Не, в натуре, честная. И в натуре честная, и в одежде, да... Короче, мужик, ты уже, считай, обручен. Роза – твоя невеста. А через месяц свадьба. Ты меня понял?
– А если не понял? – робко спросил Смирнов.
– Тогда я тебе еще раз объясню. Но уже по-другому... Убивать я тебя не стану. А яйца отрежу. За то, что ты над Розой надругался. А еще лучше, я тебя в ментовку сдам. Скажу, что лично видел, как ты Розу насиловал. И еще свидетелей кучу найду. И загремишь ты, брат, на нары. А там, я тебе говорю, будешь вставать рано, типа, с первыми петухами. Или сам первым петухом будешь... Да ты меня не понимаешь, да? Хреново тебе будет, понял? Хреново!.. А хочешь, я твой бизнес-центр на хрен снесу? Бля буду, пять кэгэ тротила, и камня на камне не останется... Слышь, мужик, ты мошонку-то расслабь. Нормально все. Роза клевая девчонка. Она тебе наследника родит... Слушай, а ведь Роза говорила, что беременная. Ну ты и козел! Бабу обрюхатил, а жениться не хочешь!.. Или хочешь?
Сема загружал боливийца до тех пор, пока тот не сказал «да». Он согласен жениться на Розе. И он на ней женится. Потому что он стопроцентный лох... Надо будет с пацанами на обратном пути в кабак заскочить. Лох у них уже стопудово в кармане. Поэтому можно уже хоть сейчас обмывать пятьдесят штук навара. И Розу можно с собой в кабак взять, а после в баньку. А что, пусть Смирнов женится на ней, а они ему детей нарожать помогут...
Глава десятая
Тупой кончик карандаша превратился в мочалку. Хоть в краску макай и рисуй. С натуры. Которая до сих пор стоит перед глазами... Костя продолжал мочалить зубами карандаш. Нервы гудят как провода под высоким напряжением, злость распирает изнутри, давит на клапан снаружи.
Дожился, называется. Какой-то щегол-самокрутка врывается в его кабинет и борзо качает права. А Костя должен слушать его и соглашаться. И при этом изображать из себя полного идиота. Чтобы этот живчик с бритой головой ни в коем случае не заподозрил в нем человека, способного на жесткий ответ. Он – гроза чеченцев и белокаменских братков. И он должен так унижаться... А он будет унижаться. Потому что нельзя идти на обострение конфликта. Ему неприятности со стороны доморощенных бандюков не нужны. Хватит, навоевался...
– Зиночка!
А вот и его успокоительная таблетка. Секретарша Зиночка. Ноги от темечка, походка от бедра, груди от Доктора Силикона.... Шутка. Груди у нее натуральные. Но такой совершенной формы.
– Что, Илья Михайлович? – голос ее звенит как колокольчик.
– Зиночка, надо бы служебное письмо составить, – похотливо улыбнулся он.
– Под вашу диктовку?
– Ну, разумеется...
Зиночка знала толк в служебных письмах. И знала, с чего начинать. Первое – это закрыть дверь изнутри. Второе – сесть ему на колени... А там он уже сам будет диктовать. Сначала опишет ее шейку, затем раскроет сущность ее бюста, заострит внимание на ее ножках. Потом он даст ей слово. Вынесет свое резюме. Затем поставит свою роспись и печать – для этого ей придется снять трусики...
Только что-то нет сегодня вдохновения. Нет настроя на творческий процесс. И это при том, что Зиночка уже у него на коленях и юбка у нее задралась чуть ли не до пупка.
– Зиночка, а я жениться собираюсь, – уныло сказал он.
– На ком? – встрепенулась она.
Ее вишневые губки тронула ликующая улыбка... Неужели она думает, что он женится на ней?
– Да есть тут одна красотка. Роза зовут...
– А-а... – разочарованно протянула она.
И быстрым движением оправила юбку. Сейчас еще и с коленей спорхнет.