Командир Марсо
Шрифт:
— Не вы, так другие…
Незнакомка как будто не вслушивается в разговор; тем не менее она спрашивает у служанки:
— Кто этот толстый господин, который беседует с вашим хозяином?
— Господин Костдуа, налоговый инспектор.
— Он участвует в движении Сопротивления?
— Он?… Что вы! Да его чуть не арестовали в день высадки, — отвечает служанка, понизив голос.
Молодая женщина расплачивается за завтрак, щедро дает на чай и, оставив велосипед на хранение, выходит из кафе, как бы намереваясь прогуляться по городку.
Она не спеша пересекает площадь, огибает школу и идет по главной улице, чтобы как можно естественнее подойти к
В небольшой почтовой конторе Серве, видно, чувствует себя как дома; он непринужденно обращается к начальнику почты:
— Разрешите пройти к вам, мне надо переговорить с этой дамой.
Дама, несколько изумленная таким поведением, входит вслед за доктором в маленькую комнатку, которая служит одновременно и кабинетом, и кладовой. Чиновник из вежливости выходит и усаживается у своего приемного окошечка; его единственный служащий отвечает в это время на телефонные звонки и переставляет регистрационные карточки в высоком, как буфет, шкафу с картотекой.
— Итак, — начинает Серве, обращаясь к молодой женщине, — что вы хотели мне сказать?
Она смотрит на него в упор и, видимо, подыскивает нужные слова.
— Мне известно, что вы принадлежите к третьему батальону Ф.Т.П., а мне нужно побывать в штабе этого батальона. Но я не знаю никого, кто мог бы проводить меня туда.
— Если вы говорите правду, то удивительно, почему у вас нет другого средства связи…
— Вы мне не верите?
— Сначала скажите… кто вы?
— Я не вправе вам это открыть. Однако могу сказать, что я ехала сегодня утром в автобусе, чтобы встретиться в другом месте с человеком, который должен был проводить меня в маки. После того, что случилось в автобусе, — а я подвергалась по меньшей мере такому же риску, как и вы, — я предпочла сделать в дороге остановку. Вы на это скажете, что я могла ехать дальше на велосипеде. Да, но я очень тороплюсь и не хочу терять даром времени. Мне известно, что батальон расположен неподалеку от Палиссака, а в вас я узнала врача, прикомандированного к батальону, и подумала, что с вашей помощью смогу прямо добраться до места назначения.
— Почему же вы не объяснили мне этого раньше?
— Нужно было соблюдать меры предосторожности. А потом… может быть, даже стоило проверить, как вы реагируете на расспросы.
— Ого! Контроль?
— Ну, не совсем.
— Но все-таки…
— Не будем преувеличивать. Вы на меня обиделись?
— Вовсе нет. И чтобы доказать это, я готов сам проводить вас туда, если только я кажусь вам достаточно надежным спутником.
— Я вам доверяю.
— Когда вы хотите отправиться?
— Сейчас же.
— Хорошо. Мне надо только захватить свой велосипед, взять немного белья, и мы можем тронуться в путь.
— Не торопитесь, пожалуйста, я выеду из поселка одна, а вы присоединитесь ко мне позже. Ну, скажем… хотя бы за перекрестком, о котором вы утром говорили.
— Будьте спокойны, я вас догоню.
На самом верху лесной тропки, по которой они только что взобрались, Жан Серве и его спутница остановились немного передохнуть. Чтобы добраться сюда,
— Видите, — говорит Серве, — весь этот лес — наши владения. Мы контролируем также и дороги, которые через него проходят… За поворотом мы встретим первый сторожевой пост батальона. Чтобы удобнее было идти, советую вам оставить там свой велосипед; я потом пошлю за ним кого-нибудь.
— Вам, конечно, придется завязать мне глаза? — спрашивает молодая женщина.
— Зачем?
— Я думала, так принято.
— Раз я сопровождаю вас, все подобные формальности отпадают.
Молодая женщина внимательно изучает пейзаж, открывшийся у нее перед глазами, — небольшую долину, вклинившуюся в лесной массив. Потом говорит как бы между прочим:
— Когда я шла на почту, то заметила, что вы разговаривали с высоким молодым человеком. Он живет в Палиссаке?
— Конечно. Это учитель, господин Бертон. Вы его тоже знаете?
— Мне кажется, я его где-то видела.
— Вполне возможно. Он — член местного комитета освобождения. В день высадки союзников он щеголял даже в форме лейтенанта…
V
В это утро группа мушкетеров заняла в лесу боевые позиции.
Накануне Антуан Бастид в сопровождении д'Артаньяна и молодого Пейроля отправился к намеченному месту засады, чтобы произвести разведку и выработать план действий.
В районах, где действовали партизанские отряды, засада была обычным видом операции. Это полностью соответствовало тактике партизанской борьбы, принятой в отрядах Ф.Т.П.: наносить противнику удары, уклоняясь от его встречных ударов; при неравных силах избегать боя с регулярными частями противника, однако не упускать ни одной возможности внезапно напасть на врага. Тактика партизанской войны оказалась настолько действенной, что незадолго до высадки союзников немцам пришлось направить в департамент Дордонь части дивизии «Райх» с целью окружить и уничтожить отряды маки. При поддержке предателей из вишистской милиции и «мобильной гвардии» карательные отряды оккупантов пытались терроризировать население: они поджигали дома и даже целые деревни, расстреливали первых попавшихся людей, сгоняли жителей с насиженных мест… Части Ф.Т.П. стойко выдерживали натиск врага. Отступая, они рассеивались, но тут же перегруппировывались, чтобы снова вступить в бой. Однако не все отряды маки действовали одинаково. При первой же тревоге группы «Тайной армии», следуя своей тактике, сразу же прекращали всякую деятельность: они скрывались среди населения или углублялись в леса, подальше от путей сообщения, избегая соприкосновения с врагом. Отряды и батальоны Ф.Т.П. рассредоточивались только в случае крайней опасности и, спасаясь от окружения, проходили огромные расстояния; они внезапно появлялись то там, то здесь и непрерывно атаковали врага.
На другой же день после высадки союзников капитан Пораваль предложил командованию батальона перейти к операциям более широкого масштаба. Отряды движения Сопротивления уже заняли ряд городов и сел департамента и объявили освобожденными еще большее число населенных пунктов. Повсюду на дорогах строились заграждения, взрывались мосты, шли аресты предателей; открыто создавались комитеты освобождения, они издавали приказы о реквизиции припасов для сражающихся партизанских частей. Тут и там возникали новые отряды маки. На посадочных площадках ожидали высадки воздушных десантов, предназначенных для окончательного разгрома врага…