Командировка в Амазонию
Шрифт:
– Это было ещё лучше, чем первый раз. Аглаида… - протянул Иванов, покрывая мою спину поцелуями. – Ты невозможно желанна.
– Митя, слезь с меня, раздавишь, - взмолилась я.
Рыжик тут же сполз, развязывая, наконец, мои руки. Перевернувшись, я кинула в озабоченного подушкой. Но он легко от неё увернулся, тихо посмеиваясь над моими потугами ударить его. Поймав мои руки, он зацеловал красные следы на запястьях.
– Митя, я тебя никогда не прощу. Понимаешь, никогда, - угрожающе сказала этому оболтусу.
– Простишь, - уверенно
Состроив жалобное лицо, он опрокинул меня на кровать, нависая сверху.
– Ты же любишь нас, Аглаида. Сама же говорила, - заискивающе сказал, осторожно опускаясь на меня сверху.
Нежно убирая прилипшие волосы с моего лица, Митя не переставал улыбаться, упиваясь своей убежденностью, что он сделал всё как надо.
– Я люблю вас, только это не даёт тебе право насильно заставлять меня заниматься с тобой любовью.
– Тебе же понравилось. Ты так кричала. Мне нравится слушать твой голос, - мечтательно протянул Митя.
Возмущенно стукнула его, вызвав очередной приступ радостного смеха.
Просто невозможно сердиться на него. Как он это делает, в чём его секрет? Тяжело вздохнула, сдаваясь. Этому рыжику ничего не объяснить, упёртый как баран, честное слово!
– Надо вставать, муженёк.
– Рано, Тарас позвонит, как приедет. Может, ещё разок? – ехидно предложил рыжик и быстро поцеловал в губы.
– Нет уж. С меня хватит, - наотрез отказалась я.
Отпихнув от себя назойливого Митю, я бегом отправилась в ванную комнату. И только когда закрыла дверь на замок, смогла с облегчением выдохнуть, почувствовав себя в безопасности. Постояла, прислушиваясь к звукам в комнате, желая удостовериться, что Митька не преследует меня. Вроде там было всё тихо. Значит, можно смело помыться. Развернувшись, я вздрогнула от страха, увидев свое отражение в зеркале. И это он ещё будет говорить мне, что я красивая! На голове воронье гнездо, под глазами круги, глаза блестят как у сумасшедшей и губы! Губы на бледном лице просто алели красным знаменем. Но и это ещё ничего. Засосы - вот что было самое ужасное! Они были везде. И на шее и на плечах и даже на руках! Однозначно, что платье с декольте мне уже не одеть в ближайшее время! Рыжики меня просто … пометили!
– Гады! – взвыла я раненным зверем.
– Аглаида Федоровна, что-то стряслось? Мне зайти? – слушала я голос из-за двери.
– Митя, готовься к смерти! Мучить буду тебя долго и с наслаждением. Вы - гады! У меня засосы везде! Абсолютно везде! Я как из комнаты выйду? – истерично кричала я рыжику, ещё и пару раз по двери в бешенстве стукнула, пока рука не заболела.
– Ну… - задумчиво протянул Митя.
Я уже и слышать его не хотела. Мысленно придумывала план мести. Они ещё поплатятся, ух, как они у меня поплатятся! Дернула кран, включая воду. И стала искать, чем бы помыться. На полке стоял очень богатый выбор всевозможных флаконов и баночек. С большим интересом рассматривала их: шампуни, масла, гель,
Это кто же так приготовился к моему приезду? Неужели Наташка? Что-то на неё это не похоже.
Выбрав шампунь, я намылила волосы, блаженствуя от изумительного аромата. Даже смыть жалко! Но придется. Теплая вода приятно смывала не только пену с волос, но и напряжение, расслабляя мышцы.
Бальзам тоже бесподобно пах, и я с радостью использовала его, щедро наливая в ладонь. А вот гель подкачал: очень плохо пенился. Пришлось изрядное количество истратить, чтобы получить эффект как от обычного земного геля для душа. Намыливая себя, я вздрогнула от неожиданности, когда мои пальцы, удерживающие губку, накрыла чья-то большая и горячая ладонь. Я даже толком испугаться не успела, как услышала шепот с придыханием:
– Как соблазнительно пена покрывает твою кожу, Аглаида.
Если бы рука рыжика предупредительно не держала бы меня, я, наверное, упала бы. Ноги странно ослабли, отказываясь слушаться.
– Митя, кто разрешил тебе сюда врываться?
– простонала я, пытаясь отстраниться от него подальше.
– Аглаида, я Тарас, - очень сдержанно прозвучало в ответ.
Я даже замерла, пытливо вглядываясь в Иванова, отгадывая кто он. Я в одежде их никогда не отличала, а голыми так вообще теряюсь в догадках.
– Тарас? – удивленно переспросила его, и даже проверила, заглядывая ему за спину на закрытую дверь, где мог прятаться озабоченный Митя.
Но никого кроме нас в ванной комнате не было.
– Да, Аглаида. Ты опять нас путаешь, - обиженно произнес рыжик, печально вздохнув.
Совесть стала грызть меня изнутри, требуя немедленно извиниться. Вот только я не спешила, всё ещё недоверчиво осматривала мужчину. Мой взгляд зацепился за неприличное место, и я резко вскинула голову вверх, визгливо спросила:
– А ты чего голый?
– Я хотел помочь, - обескуражено ответил Тарас.
– Помогай в нижнем белье. Вы меня скоро до нервного срыва доведёте, - еле сдерживаясь, стала отчитывать мужчину.
Он с нескрываемым интересом следил за мной. Я разбушевалась не на шутку, высказывая всё, что накипело на душе. И про то, что нельзя связывать меня и любить во всех неприличных позах, когда я против и про засосы, из-за которых я похожа на женщину легкого поведения. Когда запал закончился, я тяжело дышала, а Тарас спокойно спросил:
– Всё? Есть ещё что сказать?
– А тебе этого мало? – обиделась на него.
На что рыжик нехорошо так усмехнулся, нагнулся за губкой. Молча посмеиваясь, он налил геля на неё и, взяв за руку, стал методично намыливать.
– Ты просто испугалась того, что тебе это понравилось. Ты ищешь себе оправдания, ведь твоё воспитание не позволяет наслаждаться интимностью с другими мужчинами. Ты должна беречь себя и отдавать только тому единственному и неповторимому, кто украдет твоё сердечко, ведь так тебя учили с детства.