Командировка в Туфибес
Шрифт:
– ЭТОТ больше не оживал? – понимая, что глупости говорю, но все равно поинтересовалась, на всякий случай. Бантик ни за что не позволил бы башке повелителя укатиться из его цепких лапок.
– Ну, пока плед расстелен и место, подходящее для обморока имеется, скажу, - рассмеялся супруг и выдал: - Сожгли! По отдельности. Еще и радостные пляски устроили вокруг пепла.
Я сделала вид, что снова потеряла сознание – театрально приложила руку ко лбу, закатила глаза и распласталась на месте, подготовленном для обморока. После жаркого поцелуя пришлось срочно возвращаться в действительность,
– А говоришь пять минут в отключке, - отдышавшись, отстранилась я. – Столько событий пропустила.
– Можно подумать, заклинание огня часами плетут. Мэтр за секунду сжег за городом и все. И видеть тебе это было совершенно необязательно.
– Ну и ладно. Согласна. Тогда пошли и мы знакомиться и напрашиваться в гости, - довольно кивнула и, ухватившись за протянутую руку мужа, встала.
– Ты точно в порядке, моя принцесса? – улыбнулся Грэгориан. – Надо же, пол армии замочила и только потом вспомнила о своем статусе.
– Никого я не мочила! Я добрая, нежная, ранимая и никого никогда не обижаю. Зря! А башку ему, между прочим, ты отрезал! Страшный и беспощадный принц.
– Да мы чудесная парочка, любимая.
– Только сейчас что ли понял, ненаглядный?
Обняв друг друга за талии, посмеиваясь и подкалывая, мы пошли в мирный теперь уже городок напрашиваться в гости. А что, вполне могу пожить в прихожей города на камушке. Кто принцессе запретит?
* * *
Мое появление было встречено радостными криками мультяшек.
– Линаря! Линаря!
Мальчишки подбежали и весело запрыгали вокруг. Отовсюду к нам стали стекаться незнакомые трари.
– Линаря, познакомься это мои мама и папа, - Фулфик с довольной улыбкой указал на родителей, которых я еще во время сражения рассмотрела. – Папу зовут Зулфикул, а маму Лиана.
– Линаря, спасибо тебе за Фулфикула, - слегка поклонился мужчина, коверкая мое имя так же как вредный мультяшка, - он нам все рассказал.
– Да это вам спасибо за ваших детей, - от всей души поблагодарила я. – Если бы не эти парнишки, то нам вообще пришлось бы очень плохо. Они замечательные, находчивые, умные. Учиться им надо. – На последней фразе запнулась и прижала ладошки к щекам. – Ой, мальчишки! Вы уж меня простите, но записи магов вам придется искать под тоннами пыли. Надеюсь, они не пострадали.
– Найдем, теперь то что? – беспечно рассмеялись пацаны. – Все перероем и найдем, обязательно. Ты так классно дворец разрушила и перекрасила заодно.
Я окинула взглядом город. Два белых пятна ярко выделялись на фоне черных полукруглых строений. Повернулась к мужу и сказала:
– Как хорошо, что мы не поддались на уговоры и не взяли с собой эльфов. В Каелале один такой кусок камня тысячу лет лишал магии лес и превращал дотронувшихся до него эльфов в животных. А здесь такая концентрация на один квадратный метр, представляешь?
Грэгориан озабоченно кивнул и спросил, обращаясь к трарям:
– Кто теперь будет жить в этих домах?
Местные жители возмущенно загудели и замахали руками. Ответил взрослый трарь с двумя сумками через плечо аякского производства, значит, точно Вошкасин:
– Никто здесь
– Так значит, нужно ее уничтожить! Пользуйтесь, уважаемые, моим даром пока домой не уехала, - я потерла ручки и весело подмигнула своим мелким партизанам: - Ну что, мальчишки, устроим большой ба-ра-бух?
– Устроим! Устроим! – обрадовались дети и радостно попискивая полетели вперед.
За нами увязались почти все люди и толпа взрослых трарей. Правильно, такое интересное действо лучше всякого развлечения. Магам заняться больше нечем, а местным любое событие, выходящее за рамки размеренной жизни – театр.
Уничтожение ненавистного города напоминало своеобразный ритуал. Первыми в черные дома проникали мужчины, обыскивая помещение на предмет затаившихся врагов или ценных документов, потом я прикладывала ладошки к черной стене и под радостное улюлюканье зрителей меняла цвет домика на известково-белый. Затем Фулфик с Бантиком с упоением пинали хлипкое сооружение, а Тир ставил щит, который прихлопывал поднявшуюся пыль.
Обойдя пол города, наш отряд порядком устал, и Зулфикул предложил прерваться на отдых и обед. Предложение было принято на ура, тем более что последние минут десять откуда то доносился умопомрачительный запах жаренного мяса. Наверное, от голода желаемое стало восприниматься за действительное. Мы отошли к лесу и расположились на чистой полянке. Мальчишки привычно достали пледы, полотенца и принялись доставать продукты.
Я осмотрелась и с удивлением заметила, что никто из местных жителей не отправился домой. Трари огромным табором расположились вокруг приговоренного городка и довольные жизнью, на широких плоских камня жарили мясо, которое источало необыкновенный аромат. Мужчины непроизвольно потягивали носами, сглатывали слюну и радовались, что обоняние не обмануло. Не зажмут же местные вкуснятину, поделятся.
– Вот угощайтесь, это мясо жбуга, – Вошкасин с широкой улыбкой на лице поставил перед нами чашку со свежеприготовленным мясом. – Держи, Линаря!
Это мне бывший узник ДУМы протянул персональную вилку. Я с удивлением повертела в руках косточку неведомого зверя с тремя заостренными зубчиками и похлопала глазами. Помнится, я гадала, отчего Фулфик не чурается столовых приборов и выглядит за столом как аристократ в десятом поколении, так вот он - ответ на все мои вопросы. Я сейчас по сравнению с мальчишкой выгляжу глупой Дунькой из прошлого столетия. Ну подумаешь, вилка из кости, зато натуральный продукт никаких вредных примесей. Не человеческая же кость, а, кажется, какого-то хмурыги.
Отбросила все сомнения, наколола на зубчики ароматный кусочек мяса, откусила и чуть язык не проглотила от гастрономического удовольствия. Нежное, сочное, ароматное, в меру соленое. Вкус специфический, но очень приятный. Украдкой взглянула на секретаря его величества, пусть только попробует еще вякнуть, что принцессы червяков не едят. Еще как едят и добавки просят.
– Вот это вкуснотища! – не выдержала и принялась нахваливать местную говядину. – Во рту тает!
– Какие бы пельмешки вкусные получились, - мечтательно прикрыла глаза бабушка. – Все в меру, надо же. И не жирное и не жесткое.