Командор войны
Шрифт:
Адвокат убрал чашку и склянку в кейс.
– Поздравляю, Роберт, вы удачно прошли все тесты, указанные в завещании лорда Рассела Эрла. – Бобби задрожал. – Теперь я могу перейти к основной части наших переговоров. Возьмите.
Ле Ста положил на стол маленькую красную коробочку.
– Это мне?
На бархатной подушечке лежал изящный перстень, украшенный крупным черным бриллиантом.
– Фамильное кольцо Расселов. Наденьте его на мизинец левой руки.
Бобби осторожно взял перстень и тщательно натянул его на указанный палец:
– Так подойдет?
– Вполне.
Перстень, казалось, был сделан точно по
– Я не могу его снять, – с улыбкой пожаловался Дуглас-Хьюм, это еще казалось ему досадным недоразумением.
– Перстень изготовлен специально для вас, Роберт, и вы уже не сможете от него избавиться. – Богдан был по-прежнему невозмутим, но в его голосе появились торжествующие нотки.
Американца охватили неприятные предчувствия:
– Что вы имеете в виду?
– Именно то, что сказал. – Рыжеволосый адвокат растянул в усмешке резко очерченные губы, и Бобби с ужасом увидел, что карие глаза собеседника стремительно наливаются зловещим алым светом. – Главная трудность заключалась в том, чтобы ты сам, добровольно, надел перстень.
Черный бриллиант на левой руке американца ярко сверкнул, и в этой вспышке сгорело все: замок, яхта, счет в банке, новая жизнь… Сгорело, оставив после себя только мрачную бездну крошечного осколка черного камня на мизинце Бобби. От обиды и разочарования на глазах Дуглас-Хьюма выступили слезы:
– Зачем ты это затеял, мерзавец?
– Разумеется, не просто так.
– Я ухожу!
И тут Бобби тряхнуло. Не сильно, не грубо, просто пол ушел из-под ног, и американцу показалось, что он проваливается в глубокий и узкий тоннель. Уши заложило, глаза непроизвольно зажмурились, но длились эти ощущения секунду, Бобби даже не успел испугаться.
Когда все закончилось, он стоял на коленях:
– Землетрясение! Надо выйти на улицу!
Холодный голос Богдана снова был лишен каких бы то ни было эмоций:
– Не думаю, что вам это удастся, Роберт. К тому же мы уже на улице.
Дуглас-Хьюм поднялся с колен, огляделся, и тяжелый, сосущий страх сковал его душу. Ресторан Кончини исчез. Столики, барная стойка, фигуристая Пэгги, Уолл-стрит за витриной – все, весь привычный мир неведомым образом изменился, уступив место чужому, незнакомому пространству. Стояла глубокая ночь. Бобби находился в центре довольно большой, не менее двадцати футов в диаметре, круглой площадки, нависающей над рекой. Медленно поворачиваясь, Дуглас-Хьюм заметил высокое, красиво подсвеченное здание с острым шпилем, ведущую к нему широкую аллею посреди парка, но больше внимание американца привлекла другая сторона – обрыв, круто ниспадающий к реке. Там, фактически под его ногами, насколько хватало глаз, лежал огромный, ярко освещенный город. В Нью-Йорке Бобби редко выходил из дому после заката и даже не представлял, насколько красивым может быть ночной мегаполис. Широкие улицы, заполненные призрачным светом, причудливые тени деревьев, преобразившиеся под луной здания. Ночью, когда большая часть жителей сладко посапывает в кроватях, город показывает остальным свою душу.
– Где я? – хрипло спросил Бобби.
– В Москве. – Невозмутимый голос Богдана доносился откуда-то снизу, американец не видел его. – Мы на Воробьевых горах. Высотное здание – университет, чаша под ногами – олимпийский стадион…
– Но как, черт возьми, – оборвал адвоката Бобби, – как я здесь оказался?!
Он опустил глаза и с удивлением уставился себе под ноги. Площадка, на которой стоял американец, была сделана из черного камня, слабо освещалась тремя факелами, а на ее поверхности были вырезаны многочисленные руны, образующие расходящуюся из центра спираль.
– Как я здесь оказался? – упавшим голосом повторил Бобби.
– Ты должен был здесь оказаться. Судьба вела тебя.
Зловещий перстень впился в палец, и черный бриллиант пронзительно засверкал.
– Это сон! Это просто сон! – Бобби попытался сделать шаг, спрыгнуть с площадки, но не смог. Непонятная сила крепко удерживала его точно в центре рунического круга. – Оставьте меня в покое!
– Тебе не повезло, Роберт, ты появился на свет не в том месте и не в то время.
Голос прозвучал совсем близко, Бобби повернулся и вскрикнул. Человек перед ним был одет в бордовый свободно ниспадающий до самых пят балахон, расшитый золотыми рунами. Голову Богдана украшал массивный рогатый шлем, покрытый замысловатым узором, из-под которого Бобби видел только нижнюю челюсть и рыцарскую бородку, из глазниц шлема вырывалось зловещее пламя. Американца стала бить крупная дрожь.
– Отпустите меня! Я позову полицию!
– Тебя никто не услышит. – Богдан усмехнулся, и на его груди качнулась толстая золотая цепь, украшенная крупным медальоном. – Прими свою смерть достойно, Роберт. Никому не должно быть стыдно за свои последние минуты.
– Возьмите все, деньги, машину, все, что вам нужно.
– Мне нужна твоя жизнь, Роберт, и ничего больше. Раздевайся.
– Что?
– Раздевайся, – повторил Богдан. – Снимай одежду.
– Я не буду! – зарыдал Бобби. – Не буду!
Ле Ста молча вытащил из-за пояса прямой кинжал и срезал с Бобби одежду.
– Отпустите меня, пожалуйста, отпустите.
Покончив с одеждой и отбросив ее ногой за пределы круга, Богдан вернул кинжал за пояс, в его руке появилось раскаленное клеймо.
– Жизнь – это череда желаний, и только одно из них неподвластно нам – смерть. – Богдан говорил не по-английски, и Бобби не понимал ни слова. – Я требую смерть этой жертвы в пользу своих желаний. – Руны на черном камне площадки начали наливаться алым. – Смерть этой жертвы – моя, и печать Аркана, поставленная на Престоле Силы, подтверждает это.
Раскаленный металл впился в тело Бобби, и Дуглас-Хьюм закричал от невыносимой боли. Кровь, пот, слезы смешались на его обнаженном теле. Факелы ярко вспыхнули.
– Эта жертва – лишь капля крови! Эта кровь – лишь звено цепи! Эта цепь – лишь часть Аркана Желаний! – Голос Богдана грохотал в ночной тишине. – Я приказываю взять эту кровь и наполнить ею меч!
Алое сияние из глазниц шлема окутало Бобби, блестящий клинок вспорол его грудь, омылся потоком горячей крови, черный бриллиант засверкал, вбирая в себя уходящую силу жертвы, пламя факелов разрослось, заключив Престол Силы в сплошное огненное кольцо, внутри которого пылала руническая спираль. Что-то пришло в движение, что-то проснулось, сдвинулось с места и нехотя подчинилось воле Богдана. Американец чувствовал, как его жизнь растекается по зловещей рунической спирали. Ле Ста поднес к ране на груди Бобби золотую чашу.