Комарра. Гражданская кампания. Подарки к Зимнепразднику. Дипломатическая неприкосновенность (Тетрология)
Шрифт:
– Значит, события развиваются не совсем по плану, а? – пробормотала Катриона, растирая лицо. Онемение постепенно начало проходить. Жаль, что то же самое нельзя сказать о ее мозгах. – Как я заметила, вы не отрицаете, что вы воры.
– Мы просто вернули кое-что из того, что нам принадлежит, – оскалилась Фоскол.
– От средств, вбухиваемых в терраформирование Комарры, прямой прибыли Барраяру нет. Вы обокрали ваших собственных правнуков.
– Все, что мы взяли, мы взяли для таких инвестиций Комарре, которые принесут неоценимую пользу нашим будущим поколениям, – не осталась в долгу Фоскол.
Неужели слова Катрионы
Надо втянуть их в спор, подумала Катриона. Люди не могут одновременно думать и спорить. Ну, во всяком случае, большинство. Если ей удастся заставить их продолжать разговор, пока она хоть немного оправится от парализатора, она сможет… Что, собственно? На глаза буквально в десяти шагах от нее попалась кнопка пожарной тревоги. Тревога, ложная тревога наверняка привлечет внимание администрации к Южной транспортной компании… Успеет Ароцци снова оглушить ее за те десять шагов, что ей надо преодолеть? Кэт откинулась на ноги тети, стараясь казаться как можно более слабой, и обвила рукой ее лодыжку, как бы в поисках поддержки. Новый агрегат таинственно возвышался в центре зала.
– Так что же вы намерены делать? – саркастически спросила Кэт. – Перекрыть п-в-туннель и отрезать нас от остальной галактики? Или вы собираетесь… – Она осеклась, потому что после ее слов повисло гробовое молчание. Она уставилась на троих комаррцев, в ужасе глядевших на нее. Внезапно осевшим голосом Кэт произнесла: – Вы не можете этого сделать. Не так ли?
Существовали определенные военные способы временно закрыть п-в-туннели, взрывая корабль в центре прохода, жертвуя при этом и кораблем, и пилотом. Но довольно быстро туннель снова открывался. Нуль-переходы открываются и закрываются, это так, но они ведь образования вроде звезд, и до сих пор воздействие на них лежало за пределами человеческих возможностей.
– Вы не сможете этого сделать, – решительно повторила Катриона. – Какой бы дисбаланс вы там ни устроили, рано или поздно туннель снова станет проходным, и тогда прошлые неприятности покажутся вам цветочками.
Если только заговор Судхи не верхняя часть айсберга. А за всем этим стоит некий глобальный план, когда против Барраяра поднимется вся Комарра в новом Комаррском Восстании. Опять война, опять кровь под стеклом – может, купола Комарры и вызывают у нее клаустрофобию, но одна лишь мысль, что ее комаррские соседи погибнут в очередном раунде бесконечной войны, вызывал у Кэт приступ тошноты. Барраярцам Восстание тоже принесло мало хорошего. Если военные действия начнутся и продлятся достаточно долго, то Никки успеет вырасти, и его они тоже поглотят…
– Вы не сможете держать его закрытым. Не здесь. Вы беззащитны.
– Сможем и сделаем, – решительно отрубил Судха.
Карие глаза Фоскол загорелись.
– Мы закроем п-в-туннель навсегда! И отделаемся от Барраяра навечно без единого выстрела. Совершенно бескровная революция, и они ничего не смогут с этим поделать.
Сердце Катрионы бешено колотилось. Сглотнув, она с усилием заговорила:
– Вы собираетесь закрыть п-в-туннель к Барраяру, когда Мясник Комарры и три четверти базирующегося в космосе барраярского военного флота находятся на этой стороне, и при этом серьезно полагаете, будто это будет бескровная революция? А как насчет людей на Зергияре?
– Изначальный план состоял в том, – напряженно заговорил Судха, – чтобы нанести удар во время императорской свадьбы, когда Мясник Комарры и три четверти барраярского флота были бы на орбите Барраяра.
– А также огромное количество ни в чем не повинных дипломатов со всей Галактики. И между прочим, немало комаррцев!
– Не могу придумать лучшей судьбы для всех этих коллаборационистов, – желчно бросила Фоскол, – чем оказаться блокированными с их любимыми барраярскими друзьями. Старые фор-лорды не устают повторять, насколько было лучше в Период Изоляции. Так что мы лишь исполняем их желание.
Катриона сдавила лодыжку тети и медленно встала. И покачнулась, пожалев, что ее неустойчивость действительно не уловка, чтобы ослабить настороженность комаррцев.
– В Период Изоляции, – заговорила она со жгучей ненавистью, – к сорока годам я была бы уже мертва. В Период Изоляции моей обязанностью было бы перерезать глотку мои детям-мутантам под наблюдением родственниц. Так что могу гарантировать, что как минимум половина населения Барраяра не согласна со старыми фор-лордами, и среди этих несогласных – почти все старые фор-леди. А вы собираетесь снова обречь нас на все это и при этом смеете называть это бескровным!
– Тогда считайте, что вам повезло, ежели вы на комаррской стороне туннеля, – холодно отрезал Судха. – Пошли, ребята, работа ждет. А времени остается все меньше. С этого момента сон отменяется. Лена, иди разбуди Каппеля. И еще нам надо придумать, куда упрятать этих дам.
Похоже, комаррцы уже не собираются дожидаться свадьбы императора. Как скоро смогут они запустить свой агрегат? Судя по всему, довольно скоро, раз даже появление двух незваных заложников их не остановило.
Тетя Фортиц попыталась сесть прямо. Ароцци перевел взгляд на сумки с едой, остывающей у его ног. Пора!
Отшвырнув в сторону Ароцци, Катриона ринулась вперед. Комаррец развернулся было, чтобы броситься за ней, но синий сапог, снайперски запущенный ему в висок тетей Фортиц, задержал атаку. Судха и Фоскол припустили за Кэт, и все же она успела добежать до панели и, рванув рукоятку сигнала тревоги, повиснуть на ней прежде, чем луч парализатора Ароцци настиг ее. Руки Катрионы разжались, и она упала. Перед тем как отключиться, она еще успела услышать первые звуки сирены.
Катриона открыла глаза и увидела профиль тети. Она поняла, что лежит, опустив голову ей на колени. Моргнув, она попыталась облизнуть губы. Все тело кололо и ломило. Накатила волна дурноты, и Кэт попробовала отвернуть голову в сторону. Но после судорожных спазмов ее все же не вырвало. Сплюнув желчь, Катриона перекатилась обратно.
– Мы спасены? – промямлила она. Вообще-то на спасенных они с тетей как-то не походили. Судя по всему, они сидели на полу крошечной уборной, холодном и жестком.
– Нет, – с отвращением в голосе ответила госпожа профессор. Лицо ее было напряженным и усталым, красные ссадины украшали лицо и шею. Волосы растрепались. – Они сунули мне кляп и перетащили нас за ту штуковину. Пожарные прискакали как миленькие, но Судха отбрехался. Заявил, что Ароцци случайно упал и зацепился за рукоятку, и согласился заплатить штраф за ложную тревогу. Я пыталась шуметь, но без толку. А потом они заперли нас здесь.