Комитет Тициана
Шрифт:
— Я? — раздраженно, но с оттенком удивления переспросила Флавия. — Почему, черт возьми, я? Я даже не полицейский. — Она не покривила против истины, хотя вспоминала об этом только тогда, когда ей было выгодно. По документам она являлась всего-навсего научным сотрудником и всячески сопротивлялась любым попыткам заключить с собой иной контракт. Форма ей не шла. И она терпеть не могла дисциплины, которую полиция, вспоминая, что является все-таки армейским подразделением, то и дело принималась насаждать в своих рядах.
— Вот именно, — радостно поддакнул Боттандо, довольный, что, несмотря на
— Спасибо за такое проявление откровенности, — ответила Флавия с некоторым раздражением, что казалось не вполне последовательным с ее стороны. Поступая в управление Боттандо, она как раз и надеялась, что ей не станут поручать расследований. А теперь обиделась, что не доверяют. Хотя, конечно, неприятно было сознавать, что ее квалификация будто бы недостаточна для раскрытия дела. — И все же я полагаю, что для меня это просто потеря времени.
Боттандо пожал плечами.
— Это зависит от того, хотите ли вы работу в следующем месяце или нет, — резонно заметил он.
Ничего не скажешь, веский аргумент.
— Ну хорошо. Если я обязана…
— Не стоит думать об этом в таком ключе, — бодро возразил он. — Вам представляется превосходная возможность: абсолютно ничего не делать и за это ничегонеделание заслужить благодарность трех наших самых влиятельных правительственных министерств. И естественно, нашего управления, что, конечно, самое важное. Я бы даже сказал, имеет решающее значение, если все пойдет так, как надо. Считайте это оплачиваемым отпуском. Завтра вы поедете туда, проведете там день и к вечеру во вторник вернетесь домой. Если мне не изменяет память, Венеция особенно красива в это время года.
— Дело не в этом! — возмутилась Флавия. Ее поразило упорное нежелание начальника в угоду себе игнорировать факты. Боттандо прекрасно знал, что она собиралась на Сицилию. Какой бы очаровательной ни была эта самая Венеция, поездка туда не входила в ее планы. Но босс на это плевать хотел.
— Свяжитесь с тамошней полицией, только не показывайте вида, что вообще не намерены вмешиваться в их расследование. — Понимая, что победил, генерал заговорил деловым тоном. Сила всегда была на его стороне, но когда речь заходила о выполнении приказов, Флавия нет-нет да и взбрыкивала. — Все, что от вас требуется, — поболтаться на месте, как можно больше потратить за казенный счет, а потом состряпать совершенно безвредный отчет, из которого будет явствовать, насколько вы блестяще проницательны, но который оправдает всех остальных за то, что убийца не арестован, и одновременно констатирует, что это дело — прерогатива не нашего управления. В общем, обычная практика. Все пройдет как по маслу.
Флавия вздохнула еще откровеннее — пусть видит, чем она жертвует ради общественного блага. Милейший человек, прекрасная душа, но уж слишком напорист. Она знала его достаточно давно, чтобы понимать: сопротивление бесполезно. Дело решенное — придется ехать в Венецию.
— Вы полагаете, они никого не найдут?
— Ни секунды не сомневаюсь. Я не очень знаком с деталями, но, судя по первому отчету, дело — настоящий висяк. Сами поймете, когда прилетите на место.
ГЛАВА 2
К тому времени, когда в понедельник самолет «Алиталии» кругами пошел на посадку и приземлился в ярко освещенном утренним солнцем венецианском аэропорту Сан-Марко, Флавия привела себя в относительно доброе расположение духа, хотя снова, чтобы не опоздать на рейс, встала в несусветную рань.
Если бы не обстоятельства, она бы радовалась возможности вырваться из душного, перенаселенного помещения в полицейском управлении. Венеция не такое плохое место, чтобы отказаться провести в ней день или два. Дорога недолгая, и путешествовала она налегке, насколько позволял багаж. Флавия захватила брюки, несколько платьев, юбки, рубашки, свитера, с дюжину книг, карты Венеции и ее окрестностей, расписание самолетов и поездов, пальто на случай холодной погоды, плащ на случай дождя, ботинки для прогулок, выходные туфли, пачки бумаги и блокноты, полицейские досье, полотенца, халат, перчатки и на всякий случай фонарик. Скорее всего, кроме джинсов и свитеров, ей, как обычно, ничего не потребуется, но запас не повредит.
Когда самолет побежал по полосе, Флавия расчесала волосы и привела в порядок одежду: она хотела сойти по трапу и появиться в аэропорту в пристойном виде. Обычно подобная суетность ей была несвойственна: Флавии повезло от природы — она казалась привлекательной в любом виде. Венеция — особое место: оно требует от человека благовоспитанности. Старинный, горделивый город требует достойного к себе отношения. И даже туристы, испытывая его обаяние, берут себя в руки и выглядят не так расхристанно, как обычно.
Флавия начала с того, чему учил ее Боттандо. А он ей советовал тратить как можно больше, и она намеревалась неуклонно следовать его указаниям. Босс сказал, что польза от ее пребывания в Венеции будет оцениваться в прямой пропорции с тем, сколько она израсходовала, а не по тому, что сумела сделать. Такой подход наиболее циничные сотрудники их управления прозвали «коэффициентом Боттандо». Чем весомее сумма счета, тем скорее правительство убедится, что их служба совершила все возможное для раскрытия преступления.
Поэтому Флавия проигнорировала речной трамвайчик вапоретто, куда погрузилась основная масса пассажиров, и устроилась на задней скамейке длинного лакированного водного мототакси, которое совершало рейсы между аэропортом и главным островом. Ни один аэропорт мира не может похвастаться такой красивой дорогой к обслуживаемому им городу. Пассажирам не приходится тащиться по забитым машинами улицам или преодолевать на поезде безлюдные индустриальные окраины. Они несутся по лагуне мимо разбросанных островов, и вот на горизонте встает сама Венеция. Если не считать, что Флавию немного замутило, поездка доставила ей огромное удовольствие: погода стояла превосходная, хотя настораживало, что на горизонте стали клубиться не слишком приятные облака.