Комментарий практики рассмотрения экономических споров (судебно-арбитражной практики). Выпуск 27

Коллектив авторов

В то же время при наличии иных предложений от участников торгов правомочие залогового кредитора на оставление предмета залога должно быть не просто противопоставлено таким участникам, но очевидно должно быть понижено в приоритете удовлетворения. Тем более когда ценовое предложение участника торгов выше, как усматривается из фабулы комментируемого дела.

Споры, связанные с соотношением права залогового кредитора оставить предмет залога за собой при наличии стороннего покупателя при продаже посредством публичного предложения, нередко встречаются в судебной практике.

Исход комментируемого дела в случае избрания надлежащего способа защиты был бы очевиден и разрешен в пользу заявителя: заявка потенциального покупателя и уведомление залогового кредитора поступили на одном этапе продажи;

цена, предложенная потенциальным покупателем, была выше; заявка со стороны заявителя была надлежащим образом оформлена и подана в установленном порядке. В таком случае организатор торгов должен был признать победителем заявителя и именно с ним заключить договор купли-продажи реализуемого имущества.

Подобное поведение организатора торгов даже при наличии уведомления залогового кредитора о намерении реализовать свое право на оставление предмета залога не должно и не могло бы расцениваться как нарушающее привилегированный статус последнего, поскольку:

1) неоставление предмета залога в пределах установленного законом срока после признания повторных торгов несостоявшимися влечет принятие залоговым кредитором на себя риска невозможности оставления предмета залога при продаже посредством публичного предложения;

2) снижение уровня преференции при переходе к продаже посредством публичного предложения прямо установлено Законом о банкротстве;

3) продажа залогового имущества не отменяет необходимость соблюдения конечной цели реализации имущества должника – максимально возможное пополнение конкурсной массы [5] .

Между тем в судебной практике, посвященной аналогичным вопросам, обнаруживаются менее очевидные ситуации, когда, например, залоговый кредитор использует свое право оставления предмета залога на этапе более раннем, чем сторонний покупатель [6] , либо когда на одном этапе снижения от залогового кредитора поступило уведомление об оставлении предмета залога и зачисление денежных средств в обусловленном размере, в то время как от потенциального покупателя поступила только сумма задатка в отсутствие поданной в установленном порядке заявки [7] .

5

Довод о необходимости соблюдения принципа максимальной наполняемости конкурсной массы даже в случае продажи залогового имущества может быть обоснован ссылкой на п. 15 постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 58. В нем разъяснен порядок использования оставшихся денежных средств в том случае, если предмет залога был реализован по такой высокой цене, которая не только позволила удовлетворить текущие требования, реестровые требования первой и второй очереди, но и полностью погасить задолженность перед залоговым кредитором. В таком случае оставшиеся денежные средства подлежат распределению между иными реестровыми кредиторами, что в свою очередь подтверждает заинтересованность последних в наиболее выгодной реализации предмета залога.

6

См.: постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 07.06.2018 по делу № А27-395/2015.

7

См.: Постановление Арбитражного суда Поволожского округа от 05.03.2020 № Ф06-30493/2018.

При разрешении подобных смежных случаев вновь следует обратиться к положениям Закона о банкротстве и смыслу процедуры реализации имущества должника. Переход к реализации имущества должника в форме публичного предложения сопряжен для залогового кредитора, намеренного оставить предмет залога за собой, с определенным риском невозможности такого оставления при наличии сторонней заявки. Более того, на стороне залогового кредитора лежит обязанность (помимо направления уведомления арбитражному управляющему) перечислить денежные средства в установленном размере на специальный банковский счет. При этом уведомление об оставлении залога и перечисление денежных средств должны быть произведены одновременно, поскольку торги в таком случае подлежат завершению только с даты поступления денежных средств и получения соответствующего уведомления (абз. 3 п. 4² ст. 138 Закона о банкротстве). Неисполнение указанных условий в том числе нивелирует правомочие залогового кредитора оставить предмет залога за собой.

На стороннем покупателе, в свою очередь, лежит обязанность подать надлежащим образом оформленную заявку, а также перечислить на специальный счет сумму задатка. Указанные действия подтверждают действительную волю такого участника приобрести реализуемый лот.

Обязательства залогового кредитора и сторонних участников при продаже имущества посредством публичного предложения в ситуации столкновения интересов указанных лиц предопределяют следующую логику.

В том случае, если в пределах одного этапа отсутствуют заявки иных лиц, залоговый кредитор вправе оставить предмет залога при направлении уведомления и перечислении денежных средств. Наличие иных заявок сторонних покупателей, если они были поданы уже в рамках последующего этапа снижения, не являются препятствием для оставления предмета залога.

В том случае, если намерения покупателя и залогового кредитора были заявлены в пределах одного этапа продажи, необходимо обратить внимание на исполнимость каждым из них своих обязательств. Например, если сторонний покупатель перечислил сумму задатка, но не направил в установленном порядке заявку, формально предмет залога может быть оставлен за собой залоговым кредитором (при условии исполнения последним собственных обязательств по направлению уведомления и перечислению установленной суммы). В то же время в подобных случаях необходимо также учитывать цель реализации имущества и, если исходя из суммы предложенного задатка стороннего покупателя усматривается его намерение приобрести лот по более высокой цене, чем установленная на соответствующем этапе продажи, добросовестный и разумный арбитражный управляющий должен повременить с завершением торгов и только в случае непоступления со стороны потенциального покупателя надлежащей заявки до окончания соответствующего этапа продажи завершить торги по причине оставления предмета залога за залоговым кредитором. В случае поступления заявки – объявить победителем торгов такого покупателя.

Если же в рамках одного этапа и залоговый кредитор, и сторонний покупатель надлежащим образом исполнили свои обязательства как участники торгов, лот должен быть передан стороннему покупателю в силу прямого указания Закона.

Возвращаясь к анализируемому судебному акту, необходимо отметить, что его правильность не вызывает сомнений. В данном случае, даже с учетом разъяснений п. 9 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25, а также п. 9¹ постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III¹ Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», суд не мог самостоятельно переквалифицировать предъявленное требование, поскольку заявителем был неверно определен предмет обжалования.

Представляется нецелесообразным оспаривать условия Порядка, посвященные электронному взаимодействию организатора торгов и оператора электронной площадки, когда функция последнего носит исключительно технический характер.

В комментируемом деле имеются явные нарушения в поведении организатора торгов, который вопреки своим обязанностям фактически допустил реализацию имущества должника по заниженной цене при наличии конкурентной заявки, а потому именно указанные действия должны были стать предметом судебного обжалования.

В процедуре конкурсного производства деятельность арбитражного управляющего должна быть подчинена цели этой процедуры – соразмерному удовлетворению требований кредиторов с максимальным экономическим эффектом, достигаемым обеспечением баланса между затратами на проведение процедуры реализации имущества и ожидаемыми последствиями в виде размера удовлетворенных требований (ст. 2 Закона о банкротстве, Обзор судебной практики ВС РФ от 14.11.2018 № 3 (2018); определение ВС РФ от 19.04.2018 № 305-ЭС15-10675).